А отцовский приступ - стоит? Буду ли я всё ещё так твёрд в своих принципах, когда отец снова начнёт галлонами пить болеутоляющие снадобья?
…Я успел так далеко зайти в своих мыслях, а Робертсон весело усмехался:
- Если вы вздумаете ко мне приставать, мистер Малфой, я вызову авроров. Договорились?
- Договорились, - эхом отозвался я.
И только потом сообразил, что это было согласием.
Что ж. Не такая это и страшная перспектива - поужинать в лучшем ресторане Лондона. В конце концов, я же не обещал быть учтивым и приятным собеседником.
Глава шестнадцатая. Нарцисса.
На второй день после окончания каникул Регулус сунул ей в руку маленький стеклянный пузырёк и хмуро буркнул:
- Вот, Сев вчера сварил. Только это всё равно опасно…
Как будто она сама не знала!
Это всегда опасно, даже если зелье варил опытный зельевар, а не мальчишка-второкурсник. Но ей не к кому, совершенно не к кому было обратиться!
Она сама во всём виновата, ей с этим и разбираться. Конечно, совершеннейшей глупостью было просить помощи у Чарли. Ничем он ей помочь не мог, да и не хотел, если честно. Растерянно пожал плечами: «Ну, Блэк, ты не маленькая, сама должна была думать…»
Так что свой Obliviate он честно заработал, об этом переживать не стоит. А вот что будет с ней…
- Что будет, то и будет, - сурово сказала она вслух. - Нечего быть такой дурой.
Её голос странно и незнакомо отразился от стен пустого туалета на втором этаже.
Нарцисса открыла пузырёк, прижала к губам и быстро, чтоб не передумать, выпила всё до капли. И замерла, прислушиваясь к себе…
Ничего. Никаких новых ощущений не было.
«Ну, оно же не сразу, наверное, должно подействовать?.. - утешающе шепнула она себе. И добавила мрачно, - Если вообще должно…»
Всё-таки, неизвестно, что там мог сварить этот хмурый приятель Реджи. Хотя в школе говорят, что мальчишка - прирождённый зельевар.
- Салазар великий, Мерлин всемогущий, - горячо зашептала Нарцисса в гулкой тишине туалета. - Пожалуйста, пусть всё получится…
* * *
Люциус был очень хорошим мальчиком. Об этом Нарциссе говорили мама и папа, да она и сама ясно видела это. Невероятная удача, что мистер Малфой выбрал именно её. Шикарная партия. А поместье!.. А угодья!.. А какие у Малфоев связи!..
Да и сам Люциус производил исключительно благоприятное впечатление: ещё в школе он был любимчиком учителей и однокурсников. Его манерам пытались подражать, а его избранницу наверняка изводили бы мелкими гадостями завистливые неудачницы - если бы в школе у него была избранница.
Но, слава Основателям, теперь Люциуса в Хогвартсе не было и Нарциссе ничто не угрожало.
Зато в Хогвартсе был Чарли Диггори.
Если Люциуса все единогласно признавали хорошим мальчиком, то Чарли с той же уверенностью следовало признать мальчиком плохим.
Чарли учился на Хаффлпаффе, но вёл себя, как стопроцентный гриффиндорец. Половину шалостей, происходивших в Хогвартсе, можно было смело записывать на его счёт. Учился он, правда, неплохо, но хаффлпаффского упорства и прилежания в нём не было и в помине. Девочкам это нравилось. Тем более, что и внешностью родители Чарли не обидели: приятное лицо, ярко-синие глаза и чёрные кудри делали его одной из самых популярных персон в школе.
Что ещё можно было о нём сказать?.. А! Пожалуй, осталось самое важное: он был племянником Элдрича Диггори, теперешнего министра магии. Вероятно, именно поэтому на его проказы в школе было принято смотреть сквозь пальцы.
И ещё. Ему очень нравилась Нарцисса Блэк.
…Впрочем, сама она не была в этом уверена. Может быть, она ему нравилась вовсе не «очень», а так, «просто». А может, Чарли всего лишь был уязвлён тем, что не производил на неё такого впечатления, как на большинство семикурсниц. Нарциссу не интересовали ни его квиддичные успехи, ни громкие победы в Дуэльном клубе, ни шумные гулянки в Хогсмиде.
Диггори принял это за вызов. Если Нарцисса не желала становиться его поклонницей, то он не брезговал взять роль поклонника на себя. В ход шли цветы под дверью спальни, плакат с любовным признанием - на стене напротив (наверняка нанял кого-нибудь из слизеринской малышни, чтобы таскать букеты в подземелье и расклеивать плакаты), усиленная Сонорусом полуночная серенада, разбудившая половину Хогвартса…
Наказания он принимал с великолепным равнодушием, да они и не были слишком строгими. Преподаватели предпочитали притворно-суровый тон и понимающие улыбки в сторону. Ах, эта юность, эта любовь…
Когда Чарли уверился, что его ухаживания были замечены той, кому они предназначались, он перешёл к более решительным действиям. Каждый вечер он проводил в коридоре, ведущем в слизеринскую гостиную - только там Нарцисса могла быть уверена, что не наткнётся на Диггори, - и требовал у каждого входящего:
- Позови Блэк!..
Обычно примерно после двадцатого-двадцать пятого подобного сообщения Нарцисса не выдерживала, выходила в коридор и в очередной раз демонстрировала Чарли презрительную гримаску. А однажды, когда терпения не осталось вовсе, отправила к нему кузена:
- Ты тоже Блэк, иди, поговори с ним!
Регулус вернулся через полчаса, картинно прикрывая ладонями уши:
- Цисси, он тебя безумно любит, если ты сейчас не придёшь - он спрыгнет с Астрономической башни, а всё остальное я забыл. Слушай, иди к нему сама, а? Я с этим ненормальным разговаривать больше не буду.
Это было забавно. Это было, что ни говори, приятно.
Конечно, Нарцисса была обручена с Люциусом, и она была уверена, что любит своего жениха.
Но Люциус был неисправимо галантен и старомоден, и самое чувственное, что он себе позволял - это почтительно поцеловать руку невесты. К тому же, Люциус был далеко. Да, он писал ей, не реже, чем дважды в неделю, но даже в письмах его деликатность заставляла Нарциссу слегка улыбаться.
А Чарли ничего не стоило затащить её в укромный уголок, которых хватало в древнем замке, и заявить, что не выпустит свою пленницу без поцелуя.
В общем… в общем, она…
Она не могла не догадаться, что должна означать тошнота по утрам. Впрочем, если бы сомнения и были, то письмо от Реджи, пришедшее на каникулах, не оставляло надежды: от её имени на семейном древе Блэков уже серебрилась тонкая завязь…
Это означало, что прежней Цисси Блэк уже никогда не будет.
Не будет свадьбы с Люциусом, тут двух мнений быть не может. Возможно, матушка срочно подыщет ей какого-нибудь жениха попроще, чтобы только не было скандала.
Диггори?.. Ах, при чём тут, в самом деле, Диггори. Теперь он никогда и не вспомнит о том, что Нарцисса ему сказала, едва сдерживаясь, чтобы не разреветься.
Оставалась одна надежда - избавиться от этой постыдной тайны, пока кто-нибудь ещё об этом не узнал. Пока тётя Вальбурга не решила в очередной раз наведаться в комнату с фамильным древом, пока ещё не поздно принять специальное зелье…
Ещё до каникул Нарцисса тайком написала письмо Андромеде с просьбой достать ей это средство - ну, в самом деле, не сама же Нарцисса, школьница, невеста Люциуса Малфоя, отправится покупать абортивное зелье!
Но Мэйди, хоть и ответила на письмо, надежд младшей сестры не оправдала. Она сама сейчас была на седьмом месяце беременности и советовала Цисси не делать глупостей, не губить ни в чём не повинного ребёнка, а рассказать о том, что случилось, матери.
Рассказать матери… Нет, это было немыслимо!
Обратиться к Беллатрикс? Вряд ли это хорошая идея. Белле не слишком нравился Люциус, и она могла сама рассказать обо всём маме. Всё-таки, семья Диггори тоже имеет отношение к этой проблеме, и есть некоторая вероятность, что они согласятся решить дело законным путём.
Нарцисса проплакала всю ночь. А утром оказалось, что ей не к кому обратиться, кроме своего маленького кузена.
Регулус выслушал её очень серьёзно, как взрослый. Даже дал свой платок, когда сестра опять начала всхлипывать. Обещал, что на каникулах непременно найдёт возможность незаметно взглянуть на гобелен.
А когда оказалось, что подозрения Нарциссы вполне оправданны, Реджи сообщил, что у него есть хороший друг, второкурсник Северус Снейп, и мистер Слагхорн восторженно утверждает, что нет такого рецепта, с которым Северус бы не справился. Может быть, он и согласится сварить для неё нужное зелье, если только у него будут подходящие ингредиенты, а рецепт у Снейпа где-то был. И Нарцисса, не раздумывая, отправила ему нужную сумму - и горячую просьбу уговорить своего приятеля на этот не слишком законный поступок.
Всё это казалось затяжным кошмаром. Как это могло случиться с ней, маминой любимицей, умницей Цисси?.. Что она делает в этом холодном туалете?
- Мамочка… - прошептала Нарцисса, прижимая ладонь к губам.
И в который раз за последний месяц заплакала.
* * *
Через пару дней её перестало тошнить по утрам.
Через неделю Регулус изобрёл повод, чтобы ему позволили на выходных съездить домой. А по возвращении сообщил кузине, что завязь на гобелене исчезла.
