Прекрасная роза среди куч дерьма. И наоборот: куча дерьма среди прекрасных роз. Понимаешь, Влад? Все в жизни переплетено, возвышенное соседствует с низменным, красота ходит в обнимку с безобразием, изысканное вино уживается с похмельной головной болью и глядишь – а кто-то гадит прямо на клумбу с прелестными нежнейшими цветами.
Понимаешь?
– Ты хочешь сказать, что лежа в грязи, нанесенной сегодняшним потопом, сумел найти в этом какую-то привлекательность?
– Вот именно! – вскричал Вийон и, двинув локтем, опрокинул на стол свой пустой бокал. – Именно сумел найти. Представляешь: мокро, грязно, жестко, все колется и царапает, в ноздрях полно земли и всякой дряни – и вдруг мягкое такое сияние, нежный такой блеск – этакий лучик надежды во мраке жизни. Дар, преподнесенный судьбой.
Трепетный, но неумолчный зов прекрасного среди подавляющей тупой немоты повседневности. Искра вечного огня, не погасшая среди волн, не исчезнувшая в этом всесокрушающем потоке, намочившем мне задницу. Это ли не знамение, Влад? Это ли не символично? Нетленная, неугасимая искра вечного!
– Да что же это за искра такая? – не вытерпел Влад, слегка оторопевший от неиссякаемого красноречия Вийона. – Непочатую бутылку вина ты там нашел, что ли?
– Сам ты бутылка! – уязвленно сказал Вийон и смахнул-таки на пол свой бокал. – Нет в тебе полета, Влад, прозаично мыслишь. А тут поэзия, песня! Вот, любуйся и думай о вечном.
Вийон растопырил пальцы и сунул свою ладонь тыльной стороной чуть ли не в лицо Владу.
– Ну? – непонимающе сказал Влад, скользнув взглядом по кольцам и перстню на длинных, с неряшливо обрезанными ногтями пальцах собеседника.
Вийон, качая головой, разочарованно поцокал языком.
– Удивляюсь твоей непонятливости, Влад. Неужели не видишь? Вот это что, по-твоему? – Вийон пошевелил безымянным пальцем с довольно широким кольцом, отливающим тусклым серебром. – Это что, по-твоему, не вещь?
Влад пожал плечами:
– Ну, кольцо. Я в этих делах не очень. Вот, – он кивнул на свой одинокий перстень с красным камнем, – мне вполне хватает.
– Кольцо! – фыркнул Вийон. – Да ты посмотри, какое кольцо! Это же песня, а не кольцо! Символ спасения! Да ты посмотри, получше посмотри! Это же как глоток вина поутру, после буйного вечера. Песня, Влад, утренняя песня, а не какой-то там вой Белого Призрака. Шелест свежей листвы, плеск вина, льющегося в бокал. Ты только посмотри, протри глаза и посмотри! Лепесток в бокале!
Бормоча все эти красивости, Вийон не без усилия стащил кольцо с пальца и протянул Владу. Влад, решив, что сопротивляться бесполезно, взял украшение и повернулся к настенному светильнику.
– Росинка на траве, одинокий фонарь в переулке, – продолжал приговаривать Вийон. – Тонкий бокал с драгоценным напитком, способствующим воспарению души… Ты не против, если я отхлебну из твоего бокала?
– Отхлебни, отхлебни, – рассеянно сказал Влад, рассматривая кольцо. – Воспари душой.
Ничего особенного он в этом кольце не нашел. Обыкновенное украшение, не хуже и не лучше других, с черным волнистым орнаментом по верхнему и нижнему краю. Наверное, только нетрезвому Вийону, занесенному потоком в заросли кустарника, могло оно почудиться – как он там выражался? – лучиком надежды и искрой вечного огня. Конечно, приятно, наверное, среди мокрого хлама обнаружить утерянную кем-то изящную вещицу. Символ спасения… Пить бы Вийону с утра поменьше – тогда вовремя заметил бы опасность и сидел дома, и не пришлось бы физиономией в кусты.
– Красивая штучка, – деликатно сказал Влад, возвращая кольцо. – Повезло тебе, Вийон. Не каждому так везет – лежа в грязи, наткнуться на прекрасное.
– Я же говорю: з-знамение! – воскликнул Вийон, поднял руку с зажатым между пальцами кольцом и, нетрезво сощурившись, принялся пристально разглядывать его, поворачивая то в одну, то в другую сторону, причмокивая и покачивая головой. Он уже успел отхлебнуть из бокала Влада, и отхлебнуть так основательно, что бокал был пуст. – А давай-ка я тебе его подарю, Влад!
– Да я вообще-то не любитель… – начал было Влад, но Вийон отчаянно замотал головой и схватил его за руку, чуть не перевернув столик.
– Нет-нет-нет, даже и не вздумай отказываться! – напористо заявил он, пытаясь насадить кольцо на палец Влада. – У меня вон сколько, а у тебя? Позволь сделать тебе приятное. Ведь правда же, прелестное колечко?
Влад решил не сопротивляться. Коль Вийону приятно сделать другому приятное – зачем лишать его этого удовольствия? Тем более, кольцо смотрелось на руке вполне уместно. Приятно смотрелось, можно сказать.
– Н-ну вот, – удовлетворенно сказал Вийон, продолжая держать Влада за руку и с умилением разглядывая свой подарок. – Весьма и весьма недурно, я тебе скажу. В этом есть глубокий смысл, Влад: не прятать у себя искру вечного, а передавать другим. Так и ты – поноси немного и передай дальше. Ты так и сделаешь, Влад? Обещай, что так и сделаешь.
– Конечно, – заверил Влад. – Похожу немного и передам другому. Не сомневайся.
– Ну вот и славно! – обрадовался Вийон. – Почему бы нам по такому случаю не выпить немного вина? Такое ведь случается не каждый день, согласен? Сейчас я принесу… вот только сначала прилягу немного…
Вийон тяжело поднялся, отодвинул ногой стул и, пошатываясь, направился к стоящим вдоль стен низким диванам. С размаху плюхнулся на темную бархатную обивку, вяло помахал рукой: «Я с-сейчас, Влад!» – повалился на бок и замер.
«Все, погрузился в светлые грезы», – усмехнулся Влад и поправил кольцо.
Помост по-прежнему был пуст. Посетители кафе молча сидели за столиками и Влад подумал, что пока он разговаривая с Вийоном, никто из них, кажется, не произнес ни слова. Либо пришли сюда на редкость молчаливые горожане, либо не хотелось им ни о чем говорить после песен Грустной Певицы.
Входная дверь с легким шорохом отворилась и в кафе вошел высокий человек. Тусклый свет упал на его лицо, обрамленное длинными волосами, и Влад от неожиданности откинулся на спинку стула. Он узнал распорядителя боев.
Распорядитель должен был сейчас находиться в амфитеатре, на арене, потому что бои не могли закончиться так быстро. И они, несомненно, еще не закончились: снаружи, за окнами кафе, по-прежнему было тихо.
Не могло такого случиться, чтобы зрители расходились крадучись и безмолвно – с чего бы это вдруг? И никто не спешил сюда глотнуть вина или пива и обсудить состоявшиеся поединки – а Владу помнилось, что все окрестные кафе после боев бывали битком забиты горожанами. Скорее всего, распорядитель просто выскочил на пять минут промочить свою луженую глотку, хотя… Хотя ведь и в амфитеатре напитков вполне хватало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
