глаза, те же пронзительные серо-зеленые, которые посещали меня в моих снах.
Я должна была подумать об этом. Когда мы проезжали мимо «Стокярдас» и не было видно мотоцикла, я подумала, что будет безопасно предложить поужинать где-нибудь вне дома, чтобы сэкономить маме время на готовку. Но была зима. Конечно, он не стал бы ездить по городу на байке. Снега выпало немного, и улицы были чистыми, но январские температуры были очень низкими.
Глупо, Кэсс. Это было так, как будто, когда я пересекла черту города Клифтон Фордж, я стала идиоткой. Это, или это был беременный мозг.
К счастью, этот милый комментарий «отвали» избавил меня от иллюзий, что эта встреча будет какой угодно, только не враждебной.
— Я это не тебе, — сказал Лео, кивая на Эмметта. — Он должен отвалить.
Я промолчала.
Зачем я вообще сюда подошла? Точно. Поговорить. Я должна была остаться за столом со своими родителями и притвориться, что Лео не существует. Но мои ноги и этот проклятый беременный мозг привели меня сюда. Искушение было слишком сильным, чтобы сопротивляться.
Может, он изменился.
— Итак, ты, э-э, вернулась? — Он потер затылок.
Мое сердце подскочило к горлу, но я осталась неподвижной, стояла и смотрела. Было приятно видеть его расстроенным.
— Да.
Мне потребовалось все мое усилие, чтобы произнести это единственное слово без интонации, но я отказалась показывать ему свои эмоции. Гнев. Боль. Страх. Тревога. Список того, что я чувствовала за последние шесть месяцев, можно было продолжать и продолжать, но он не услышит этого от меня.
Здесь я контролировала ситуацию.
На этот раз я командовала, и я собиралась пережить единственный разговор с Лео, в котором мои эмоции не возьмут верх. Шесть месяцев сделали со мной чудеса, я взяла себя в руки, и теперь ни один мужчина, особенно Лео, не сможет меня обидеть.
Лео с трудом сглотнул.
— Надолго?
— На какое-то время.
Краска отхлынула от его лица, но он кивнул.
— Хорошо. Это хорошо. Раз уж твоя семья здесь.
Я изучала его лицо, ожидая знака. Подтверждения того, что я ношу его ребенка. Намека на чувства. Указания на то, что, возможно, через шесть месяцев идея завести ребенка заставила его захотеть участвовать.
Нет. Страх все еще правил балом.
Мое самообладание подскочило, и ярость, которую я сдерживала, превратилась в яростный рев. Так что, возможно, я не так крепко держала себя в руках, как думала.
— Кэсси? — Мама подошла ко мне сзади и положила руку мне на плечо.
Черты ее лица застыли от шока. Стоявший позади нее папа выглядел таким же удивленным, но также настороженным и готовым нанести удар. Они оба знали, кем являются Лео и Эмметт.
Когда мы вошли, каждый из них занял по стулу за столом, а я положила свою сумочку, затем извинилась и ушла повидаться с Лео. Не было смысла напрашиваться на разговор. Он не изменился. Даже если бы он захотел поговорить, я сомневалась, что захотела бы услышать хоть слово из того, что он скажет.
— В конце концов, я не так уж и голодна, — сказала я маме. — Как насчет того, чтобы забрать заказ и отправиться домой?
— Эм, конечно. Если это то, чего ты хочешь.
— Что происходит, Кассандра? — спросил папа, скрестив руки на груди.
Я не могла вспомнить, когда папа в последний раз называл меня Кассандрой. Это было либо Кэсси, либо Лютик.
В течение нескольких месяцев они спрашивали меня — не часто, но достаточно — об отце ребенка. Я думаю, оба предположили, что это был кто-то из университета. Мама отвела меня в сторону во время их визита в Миссулу на День благодарения и спросила, не была ли я изнасилована во время похищения Воинами.
Я и не подозревала, что их неведение вызвало такой сильный стресс.
Я заверила ее, что это не было изнасилованием, и что я не была готова говорить об отце. Я также попросила Скарлетт сохранить это между нами, на случай, если мама с папой перейдут улицу и решат начать задавать вопросы.
Лео был моим секретом.
И я устала скрывать это. Так чертовски устала. В Миссуле было легче избегать правды, но теперь, когда семестр закончился, и я смотрела на следующую главу своей жизни в Клифтон Фордж, я не могла сохранить это в секрете.
Когда мы вернемся домой, я расскажу им правду.
— Они друзья Скарлетт, — сказала я папе. — Просто подошла поздороваться.
Папа искоса взглянул на меня, затем сказал:
— Я принесу наш заказ.
Мама стояла позади меня, переводя взгляд с Лео на меня. Когда ее взгляд остановился на моем лице, я поняла, что мне не придется рассказывать ей о Лео. Она уже знала.
Я слегка кивнула ей.
Ее глаза закрылись, вздох разочарования был таким сильным, что, словно, выбил из меня дух. Она молча повернулась, чтобы присоединиться к папе.
— Они все еще не знают, что это я, — тихо сказал Лео.
Я покачала головой.
— Зачем мне кому-то рассказывать? Ты же сам сказал мне не делать этого.
Он вздрогнул, и мое глупое, нежное сердце смягчилось от этого взгляда, полного боли. Может быть, однажды я превращу свое сердце в сталь, когда дело будет касаться Лео. Но мне нужно было больше времени для практики, потому что в данный момент, черт возьми, я хотела снова обнять его.
— Кэсс…
— Увидимся, Лео. — Я развернулась и нашла маму с папой у бара. Я сказала им, что подожду в машине, затем взяла свою сумочку и поспешила на улицу.
Поток слез, хлынувший из моих глаз в тот момент, когда я оказалась в машине, только разозлил меня. Я смахнула их, затем погладила свой живот, чувствуя, как ребенок слегка пинается.
— Он не имеет значения. И он нам не нужен.
Я старалась поверить в это утверждение душой и телом.
Маме не потребовалось много времени, чтобы присоединиться ко мне в машине с ключами, чтобы мы могли включить обогрев. Я не удивилась, что она оставила папу ждать еду.
— Твоему отцу будет нелегко с этим справиться.
— Я знаю. — Я вздохнула. — Мне жаль.
— Когда это случилось?
— До похищения. В те выходные вы, ребята, были в походе, и я привезла Олив домой позаниматься. Мы пошли в «Бетси» и… я сделала неправильный выбор.
Я отказалась говорить «ошибку». Никогда бы я не связала слово «ошибка» со своей малышкой.
После нескольких месяцев ее роста в моем чреве, месяцев разговоров с ней, чувств и любви к ней, она стала моей малышкой. Она не была ошибкой. Страхи, которые преследовали меня на ранних
