Ладис тем временем шепотом что-то объяснил верзиле, и тот, понимающе кивнув, вышел.
- Не холодно? - с издевкой поинтересовался он у дружков.
- Не Сочи, - недовольно заметил Стрема.
- Ничего, сейчас будет жарко, - зловеще пообещал директор.
Дверь резко распахнулась, и двое рослых парней в камуфляжной форме, влетев, угрожающе вскинули на подельников автоматы:
- Сидеть! Оружие на пол!
Те, опешив, посмотрели на Ладиса.
- Давайте, давайте! - поторопил тот.
Клим бросил под ноги тяжелый "ТТ".
Стрема похлопал себя по бокам, давая понять, что он без оружия.
- Кесарь, там на углу, в пивной, сшивается много разного сброду, обратился директор к вошедшему следом громиле, - приведи мне кого-нибудь поневзрачнее. - Он немного успокоился и, несколько раз пройдясь по залу туда-сюда, уселся в кресло, стоящее в углу.
- К чему этот концерт? - Клим внешне не выказывал никакого страха.
- Не твое собачье дело! - зло оборвал Ладис и, откинув голову на спинку кресла, прикрыл глаза.
Через десять минут Кесарь силой втянул за собой в дверь отчаянно упирающегося плюгавого мужичонку: пропитого и замызганного. Тот, зажатый мертвой хваткой огромной ручищи, испуганно вертел головой по сторонам, не понимая, что происходит.
- Отлично! - Ладис возбужденно встал навстречу вошедшим и жестом пригласил взъерошенного гостя подойти поближе.
Пьянчуга, освобожденный от бесцеремонной опеки мясистой пятерни, сделал несколько неуверенных шажков.
- Как величать нашего гостя? - елейным голоском поинтересовался директор.
- Котин... Михаил Иванович... Я что - заложник? - дрожащим голосом спросил тот, косясь на автоматы.
- Нет, ну что вы? - Ладис притворно улыбнулся. - Мы вот тут просто поспорили с молодыми людьми, - он глазами указал на Клима и Стрему, насчет дисциплины. Мнения, так сказать, разошлись, и мы, естественно, решили узнать мнение человека "с улицы". Вот, в принципе, почему вы здесь.
- А почему именно я?
- Этот вопрос не ко мне. - Директор сделал нетерпеливый жест рукой. Так как же насчет дисциплины? Нужна она в нынешнее время или нет?
- Дисциплина? - Мужичок потер крупный нос, смахивающий на гнилой апельсин. - Я бы всех этих демократов... - неожиданно начал он с политики, - вот Сталин был - это да! - он театрально сжал кулак и поднес к лицу. Вот где всех нужно держать, тогда будет толк...
А без дисциплины - никак, распустили всех, понимаете ли! - с загоревшимися глазами завершил он свои соображения.
- И я так считаю, - рассмеялся директор. - По этому поводу с меня причитается... - Он подмигнул Кесарю, и поднос с полным до краев стаканом водки проплыл от шкафчика, вмонтированного в стену, к оживившемуся от такого поворота событий гостю.
- Это другое дело... - Тот вновь недоверчиво покосился на автоматы и, кашлянув, залпом выпил. - Мрачное, однако, у вас тут местечко... - Глаза его вдруг помутнели и удивленно закатились. Икнув, он грузно осел на пол.
- Вот и все - приехали, - удовлетворенно сказал Ладис. - Это снотворное, - как ни в чем не бывало пояснил он, глядя Климу в глаза. Респондент проснется через три часа, - он постучал пальцем по циферблату наручных часов, - плюс-минус минут пятнадцать...
В зал тем временем двое в камуфляже, но без оружия, внесли гроб и поставили на стол. Равнодушно схватив мужичонку за руки-ноги, они уложили безвольное тело в ковчег для последнего плавания.
- Заколачивайте! - приказал директор.
Дружно ударили молотки, и крышка гроба плотно осела на основание.
- Сделайте что-нибудь для доступа воздуха - он не должен задохнуться раньше времени, - заметно нервничая, распорядился Ладис.
В крышке гроба проделали несколько небольших дырочек.
- Где у нас свободная яма? - директор уголком глаз наблюдал за строптивцами: те понемногу начинали понимать, что к чему - Стрема беспокойно ерзал по табуретке, Клим не подавал вида, что перепуган, но происходящее, похоже, его отрезвило.
- На Красном кладбище.
- Проводите "сталинца" со всеми почестями. Гроб опустите в землю ровно через три часа, как только услышите, что он просыпается... даже лучше проснулся.
- Будет сделано.
Гроб унесли. Мертвая тишина поглотила помещение.
- В отличие от бедолаги, вы будете знать, где проснулись, - медленно растягивая слова, сказал Ладис. - Желаете испытать это удовольствие?
Клим и Стрема потупили глаза.
- Смотрите! - директор встал. - Я с вами шутить больше не намерен.
Глава пятая
После поездки в Москву Новиков находился в состоянии крайнего возбуждения: книга, тщательно исследованная призванными авторитетами в области истории книгопечатания, действительно оказалась 36-строчной Библией Иоганна Гутенберга. Это смахивало на фантастику.
"Такая удача улыбается не каждому! - ликуя, думал он. - Четырнадцатый экземпляр! Кто бы мог подумать? Верно говорят, что новичкам везет..." Правда, при мысли, что книга еще не совсем его, настроение антиквара омрачалось, но он уже решил для себя, что выкупит ее за любые деньги. В крайнем случае, можно было прибегнуть к услугам Тихого, особо не посвещая того в подробности. План действий был вполне осуществим, и Новиков на некоторое время забыл о терзающих его страхах, вследствие чего, каждый раз натыкаясь на Кабана, он неизменно удивлялся его присутствию. Азарт и страх редко уживаются в одной голове. Потихоньку антиквар стал продумывать варианты возможной эмиграции. "Брошь и книгу нужно вывозить с собой, думал он, - свои люди на таможне помогут.
А там я уж сумею распорядиться богатством..." В России его ничего не держало, а осев на Западе, можно было подумать и о семье...
- Слава! - устав от мыслей о книге, антиквар открыл бар и осмотрел полки со спиртным. - Идите сюда! - Он достал бутылку виски и две рюмки.
- Что случилось? - вид у Кабана был заспанный и помятый.
- Выпьете со мной? - Новиков кивнул на стол.
- Если угощаете... - глаза охранника ожили. - А то я уже одурел ото сна - в зоне столько не кимарил.
- Там и денег за это не платили, - посчитал необходимым напомнить антиквар.
- Угу.
Быстро открыв бутылку и банку крабов, они по-простому сервировали стол и, чокнувшись, выпили.
- А как вы думаете, Слава, - Новиков опьянел быстро и сильно, - мне по-настоящему что-то грозит?
- Я пока этого не учуял. - Кабан сделал вид, что принюхивается.
- А все же? - настаивал антиквар.
- Барахлишко у вас имеется, - прикинул собеседник, - люди разные приходят, а земля, как говорится, слухами полнится.
- Ну! Это моя работа, дорогой. - Новиков нетерпеливо потянулся к рюмке. - Если ко мне перестанут ходить, я живо по миру пойду.
"Ага, как же - пойдешь..." - подумал Кабан.
- Таких специалистов, как я, в губернии нет. Только в Москве. Да пара в Питере. Сейчас модно торговать нефтью да строить финансовые пирамиды, а работа с антиквариатом - дело кропотливое, - Новиков икнул. - Нынешняя молодежь стремится к быстрым деньгам...
- Быстрые деньги, медленные деньги, - Кабан тоже изрядно окосел, деньги, они и в Африке деньги.
- Деньги деньгам - рознь, - возразил антиквар. - Я свои деньги умом нажил, а не с помощью папы-начальника или бицепсов. Умо-о-ом! - повторил он и для наглядности энергично постучал пальцем по лбу.
- У вас что, в магазинах спрашивают, каким образом вы бабки нажили? Чушь какая-то! - Кабан, излишне распалившись, плюнул прямо на пол.
- Но-но! - Новиков погрозил собутыльнику пальцем. - Ты не очень...
Кабан ступней затер плевок.
- Мы отклонились, - антиквар вновь наполнил рюмки, - если на меня нападут, вы гарантируете, Слава, что я останусь жив? - Осоловевшие глаза его смотрели больше с любопытством, чем с тревогой.
- Сто процентов, - соврал Кабан и незаметно потер бледный шрам на шее след одной из разборок. - У нас хорошая позиция, - он вынул из-за пояса пистолет, - и вот, "волына". Смык-смык, и все дела...
- А если у них автомат? - наивно предположил Новиков.
- А если гранатомет? - съехидничал охранник.
- Бросьте ваши шуточки! - обиделся антиквар. - Я вам деньги плачу.
- Не бойтесь, - уверенно сказал Кабан, - ничего с вами не случится.
Они выпили еще.
- Скажите, Слава, а что означает эта татуировка? - Новиков ткнул в розу, выколотую у Кабана на предплечье.
- Не трогай - уколю.
- Интересно, вот не подумал бы... - антиквар был уже совсем пьян. - Вы сами ее себе накололи?
Кабан улыбнулся.
- Этим занимаются мастебойцы.
- Кто?
- Ма-сте-бой-цы, - по слогам повторил Кабан.
Новиков посмотрел на свет пустую бутылку и, отбросив, потянулся за второй...
На столе у Сажина лежала внушительная стопка свежих каталогов практически всех престижных мировых аукционов.
Лондон и Женева, Париж, Нью-Йорк и Вена зазывали обладателей толстых кошельков приобретать "только сегодня и только у нас" практически все: от ночного горшка европейского монарха до полотка выдающегося мастера.
Сажин, машинально перелистывая красочные страницы, слушал доклад своего помощника.
