Я вдруг поняла, что так и не узнала, как его зовут.
- На одном условии, - улыбнулась я.
- И каком же?
- Ты наконец скажешь, как к тебе обращаться.
Он снова рассмеялся. Я заметила, что впервые с момента нашего знакомства смеются не только его губы, но и глаза, в глубине которых притаилось нечто такое, от чего я неожиданно вздрогнула.
- Меня зовут Адам, - произнес он. - Жду тебя завтра у себя. Адрес скину в сообщении.
Он направился было к двери, но уже у порога я его окликнула:
- Подожди! Ты не сказал, во сколько. Дело в том, что я буду занята в первой половине…
- Приезжай, как тебе удобнее, - ответил он. Немного подумав, вынул из кармана связку ключей и протянул мне:
- На случай, если меня дома не будет. Инструкции я оставлю.
Я помедлила, прежде, чем протянуть руку к ключам. Все это было так… внезапно. Но времени обдумывать предложение просто не было. Я решительно взяла с мужской ладони ключи, при этом слегка соприкоснувшись с ней пальцами.
- До встречи, Милана, - кинул Адам и вышел так быстро, что я даже не успела ничего сказать в ответ.
18
Я сидела на диване и разбирала вещи. Перетряхивала свой гардероб, чтобы понять, что из него оставить, а что - выставить на продажу. Еще пару недель назад это занятие показалось бы мне унизительным, но сейчас у меня попросту не имелось выбора. Большую часть вещей я или не носила, или делала это крайне редко, так что участь подобного барахла была заранее известна.
Конечно, мой гардероб был весьма далек от того, каким владел Антон, но раньше у меня это не вызывало таких эмоций, как сейчас. Зато теперь, когда вертела в руках скромные блузки и платья, меня обуяло чувство разочарования. В первую очередь, в самой себе. Потому что позволяла так с собой поступать.
Когда раздался звонок в дверь, я нахмурилась. Отложила бледно-голубую кофточку к тем вещам, от которых планировала избавиться, и, поднявшись с дивана, отправилась в прихожую.
За дверью обнаружился муж собственной персоной. Стоило мне только взглянуть в глазок, как сердце зашлось в рваном ритме. Я вовсе не была готова ни к встрече с Антоном, ни, тем более, к разговору с ним. И вовсе не представляла, о чем мы станем беседовать. С какими целями он пришел, для чего?
Желание не открывать и сделать вид, что меня нет дома, было таким ощутимым, что я уже собиралась ему поддаться, но вспомнила, что вот-вот домой из школы должен был вернуться Вадим. А это означало лишь одно - если Антон не уйдет в ближайшие десять минут, он так или иначе окажется у меня в квартире.
- Ты не на работе? - хмыкнула я вместо приветствия, открывая мужу.
Сложив руки на груди, встала так, чтобы Антон понял - никто его пускать в бывший дом не намерен.
- Не на работе, - покачал он головой. - Можно зайти?
- Нельзя. Говори, зачем ты здесь, и можешь идти туда, откуда пришел.
На лице мужа появилось такое выражение, что я, не сдержавшись, усмехнулась. Видимо, Антон не ожидал подобного приема.
- Давай все обсудим, - мягко сказал он и сделал шаг ко мне.
Я инстинктивно отступила.
- Нечего обсуждать, - буквально выкрикнула два слова. - Обстоятельства развода обговорим в суде.
Антон дернулся, словно я его ударила. Прищурился и всмотрелся в черты моего лица.
- Ты так спокойно это говоришь, как будто только и ждала возможности со мной разойтись.
Нет, он серьезно? Фраза мужа настолько дезориентировала меня, что я замерла, а готовые сорваться с моих уст слова так и остались несказанными.
Этот человек взаправду озвучил это?
- Прости, Милаш… - выдохнул Антон. - Я сам не знаю, что говорю.
Он запустил руку в волосы на затылке, взъерошивая их. Так привычно… так знакомо.
Сделал еще один шаг и, оказавшись в квартире, закрыл дверь. Наверно, так было правильно - лишить старушку соседку возможности в дальнейшем обсуждать обстоятельства нашего с Антоном разлада. Однако, находясь настолько близко к мужу, я испытала чувство, будто меня душат.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Зачем ты здесь? - повторила свой вопрос. - Говори и уходи.
- Я скучаю…
Он произнес эти два слова, и у меня внутри все сжалось. Больно стало, потому что ничего уже нельзя было вернуть. Ничего нельзя исправить.
- А я - нет, - отрезала в ответ.
Отступила еще, хотя, понимала - наедине с Антоном я особенно уязвима. И не смогу его остановить, если мужу придет в голову сделать что-то, чего я не желаю.
- Ты врешь, - усмехнулся он.
Запер за собой дверь, отчего ощущение, словно я в тесной клетке, лишь усилилось.
- Я сама тебе хотела звонить, - соврала, чтобы переключить внимание Антона. - Нам нужно обговорить очень многое. Развод, раздел имущества, общение с Вадимом. Кто и когда будет забирать его с тренировок, кто станет оплачивать занятия хоккеем…
Я не договорила, потому что муж снова сделал шаг ко мне, понуждая вжаться спиной в стену. Он не предпринимал никаких попыток, скажем, обнять меня или сделать что-то подобное. Просто стоял рядом, нависая, как скала.
- Не хочу никакого развода, - сказал Антон, выбивая у меня почву из-под ног.
Возникло подозрение, что он просто надо мной шутит.
- Это не обсуждается, - выдохнула в ответ. - То, что ты сотворил с нами, не прощают.
- Мила, я…
Я так и не успела услышать, что еще он мог присовокупить к уже сказанному. В замке повернулся ключ, а через мгновение раздался возглас Вадима:
- Папа! Как хорошо, что ты дома.
Я прикусила нижнюю губу, чтобы не высказать все, что думаю по данному поводу. Лишь проговорила:
- Папа не дома. И папа уже уходит. А ты - раздевайся, мой руки и разогревай себе обед.
После чего отправилась к себе, совершенно сбитая с толку и непонимающая, что это вообще было. Зачем муж приехал, какие цели ставил перед собой… Почему то вел себя так, что у меня не оставалось сомнений в том, что наша прошлая жизнь - иллюзия, то порождал ту сумятицу, в которую я сейчас и погрузилась?
Закрыв дверь в некогда нашу спальню, я присела на край кровати и задержала дыхание. Прислушивалась к тому, что происходило в квартире, но кроме приглушенного разговора, в котором ничего нельзя было разобрать, ничего не слышала.
А потом Антон ушел. До меня донесся звук закрываемой двери, следом - какая-то песенка, которую напевал Вадим, а дальше все стихло.
И мне остался лишь сонм вопросов, ответов на которые найти я была не в силах.
19
- Ой!
Я испуганно вздрогнула, когда моя модель для маникюра резко отдернула руку. На ее пальце, в районе кутикулы, проступило легкое кровотечение.
Черт! Я поранила своего потенциального клиента. А виной всему - мысли о неожиданном визите мужа накануне. Ну почему, почему он не мог просто оставить меня в покое?
И почему я сама не могу об этом не думать? Вероятно, потому, что тринадцать лет жизни, которые я считала очень счастливыми, не так-то просто выкинуть из головы. И, что куда как хуже - из сердца.
Я знала его, казалось, до мельчайшей черточки. Знала все оттенки его смеха, чувствовала малейшие изменения в настроении. И при всем при этом ничего не подозревала о его тайной жизни. И никак не могла, даже сейчас, совместить того Антона, каким его знала - или просто себе воображала - с тем отвратительным человеком, которым он обернулся.
- Простите, пожалуйста, - пробормотала я, обращаясь к модели, добровольно согласившейся отдаться в мои пока не слишком умелые руки.
- Ничего, до свадьбы заживет, - хмыкнула она в ответ. - Вас что-то беспокоит?
Я посмотрела на нее с нескрываемым удивлением. Обычно именно мастера по маникюру становились психологами на полставки, а сейчас все было с точностью до наоборот.
