— Увы, принцесса, вынужден вас разочаровать, — решительно отвернувшись от чародея, крикнул в ответ Кагнерик Быстрый Топор. — Нам довелось вырваться из вашей ловушки. Для этого пришлось насмерть схватиться с вашим стражем — огромным речным спрутом. Своей победой мы доказали, что не трусы. Сейчас мои гномы слишком утомлены предыдущим сражением, чтобы отправлять их в бой против ваших свежих тритонов. Исходя из вышесказанного, никакого урона нашей чести в теперешнем отступлении я не вижу.
— Что! Вы отказываетесь принять вызов?! — грозно нахмурила брови русалка.
— Отказываемся, — кивнул Кагнерик. — Мы и так тут чересчур задержались. А у нас важное дело. Посему прощайте, принцесса.
Он отвернулся от злосчастной реки и, сделав знак гномам следовать за собой, первым зашагал от неё прочь. В спину гномам ударил дружный возмущённый ропот тритонов, периодически заглушаемый истерическими взвизгиваниями русалки. Но удара в спину от доведённых до бешенства врагов, несмотря на все их многочисленные угрозы кровавой расправы за подобное вопиющее неуважение, гномы не опасались. Физически привязанные к воде мерфолки при всём своём желании попросту не имели возможности преследовать удаляющихся по суше врагов.
Отдалившись от реки на некоторое расстояние, гномы сделали вынужденный привал, во время которого наложили компрессы и повязки на многочисленные ссадины и ушибы, полученные в недавней схватке с речным спрутом. Потом Кагнерик приказал всем час спать. И лишь по истечении этого непродолжительного отдыха отряд возобновил дальнейшее преследование четвёрки подозрительных наёмников. Снова потянулся бесконечно долгий размеренный бег, во время которого единственной заботой гномов было сохранить правильное, размеренное дыхание.
А ещё через сутки, на четвёртый день бесконечной погони, отряд гномов добежал до широко известной далеко за пределами Империи знаменитой Соколинской ярмарки, где наконец смог впервые воочию увидеть четырёх своих будущих противников.
Глава 4
История претендента
Ноги Атена уверенно порхали по стоптанной тысячами сапог деревянной фигурной брусчатке небольшого внутреннего дворика. Каждая выбоина, каждый выступ здесь были изучены им за год обучения наизусть. Молодой человек не боялся запнуться или оступиться и полностью окунался в магию смертоносного танца двух ослепительно белых клинков.
Его противником, как вчера, как позавчера и как год назад, был всё тот же совершенно не изменившийся за двенадцать месяцев обучения седой наставник-паладин со странным именем Крез Жёлтый Журавль. И всё так же, как и год назад, против потрясающе быстрых выпадов старика было неимоверно сложно отыскать спасение. Хотя нет, не то, год назад против таких выпадов для лучшего клинка имперской гвардии Атена Гивдонского спасения попросту не существовало. Теперь же он отбивался. С трудом, с диким напряжением всех мышц и сухожилий, с выворачиванием рук, подворачиванием ног, чудовищными прогибами тела во всех мыслимых и немыслимых направлениях, но его двуручный меч мелькал почти так же быстро, как точно такая же смертоносная громадина в руках старика-паладина, сшибаясь, разлетаясь и снова яростно с ним сшибаясь по пять-шесть раз в секунду.
Чтобы уцелеть в таком поединке, необходимы полнейшая сосредоточенность мысли и максимальное напряжение всех мышц тела. Малейшая потеря концентрации здесь ведёт к неминуемому пропуску смертельного выпада, который искусник-наставник, разумеется, не доведёт до конца. Лишь обозначит. И всё, поединок тут же прекратится, седовласый мастер просто развернётся и уйдёт, не удостоив жалкого неудачника даже взглядом.
Молчаливое призрение наставника, наблюдаемое каждое утро Атеном в течение целого года, подстёгивало претендента куда лучше любых уговоров, заставляя потом весь день до глубокой ночи шлифовать свою далёкую от совершенства технику. И всё это неистовое самоистязание лишь для того, чтобы следующим утром вновь принять брошенный наставником вызов и попытаться сотворить невозможное, но так отчаянно желаемое.
Увы, печальная статистика предыдущих схваток равнодушно констатировала, что до сегодняшнего утра каждый их поединок заканчивался неизменным разочарованием претендента. Быть может, сегодня ему удастся дотерпеть, не сломаться и вопреки ненавистной традиции выстоять.
Он уже бьётся с паладином очень долго, так надолго их поединки не затягивались ещё никогда. Быть может, ему повезёт?..
Простому нетренированному глазу эту дикую пляску огромных полутораметровых клинков было не углядеть. Не искушённому в технике предельного ускорения воину со стороны показалось бы, что противники, будто пара ополоумевших танцоров, скрестив отчего-то непрерывно вибрирующие тяжёлые мечи, носятся по дворовой площадке взад-вперёд, идеально точно, словно в зеркальном отображении, синхронно повторяя друг за другом разнообразные изящные па, удивительной гибкости, прыгучести и стремительности которых позавидовали бы лучшие танцовщики имперского балета. Но обычному заурядному воину сюда, в легендарный Серебряный Храм Паладинов, путь заказан. Здесь посторонних никогда не было и быть не могло. Здешние обитатели все как один являются лучшими клинками Империи, первейшими знатоками всех тонкостей исполнения разнообразных приёмов фехтования, легендарными паладинами, грозная слава о которых разнеслась далеко за пределы Великой Империи.
Полностью сосредоточенный на бое претендент не видел, как у окаймляющих дворик высоких каменных стен внутренних построек Серебряного Храма начинали собираться зрители, облачённые в позолоченную, узорчатую броню, испещрённую древними колдовскими рунами, и в длинные, до пят, золотистые плащи. Это сходились привлечённые звуками неожиданно затянувшейся схватки остальные шестеро храмовых паладинов, каждый из которых тоже внёс свой посильный вклад в обучение Атена и теперь не без гордости наблюдал за результатами своего труда. Но наставником у претендента мог быть лишь один паладин, и только он имел право проверять его боем. Остальные храмовые паладины для Атена были и оставались лишь сторонними мастерами-инструкторами.
Мастер Стерн Белая Сова обучал Атена специфике ведения боя против умело отбивающегося молниями и огнешарами чародея.
Мастер Крог Синий Вепрь давал уроки выживания и техники боя в условиях применения противником разного рода стихийных чар: ураганного ветра, разрушительного землетрясения, сплошной стены ливня или вулканического извержения.
Мастер Грапус Чёрный Орел обучал тонкостям боя против превосходящего силой и ростом противника, располагающего более длинным и тяжелым оружием.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
