слушала, подперев голову испачканной в муке ладонью. Серхио молча хмурил брови и качал головой. Наконец, Дейна замолчала и перевела дух. Слушатели переглянулись.
— Не вини себя, дочка, — Лилиана погладила ее по руке. — Это все воля случая.
— Конечно, — легко согласилась девушка. — Если бы Райто Сино не увязался за герцогом и не подслушал разговор рантеранки, меня бы не схватили.
— Кстати, что с ними сделали? — вмешался Серхио.
— С рантеранскими лазутчиками? Я… не знаю…
А сделали с ними, наверное, что-то совсем страшное. Несколько раз в пути Дейна задавала похожий вопрос герцогу Виенто, но он отмахивался и ничего не отвечал. Выводы напрашивались сами собой — брата и сестру из рантеранской академии замучили пыткой. Норденийские монархи были в этом вопросе беспощадны.
— Ладно, это неважно, — перебила ее мысли мать. — Но до чего же ужасно поступил герцог Виенто!
— Что?
Дейна поставила полупустую чашку на блюдце и посмотрела на Лилиану с недоумением.
— Он подверг тебя такой опасности, дочка!
— Мама, я — шпионка. Опасности — мой долг.
— Ты чуть не лишилась всех сил, не говоря уже о риске смерти!
— Что поделать, я служу ему. И буду служить, пока он меня не отпустит.
Лилиана посмотрела на Серхио, ища поддержки, но он промолчал. За столом повисла напряженная тишина. Ведь Серхио был связан с вербовкой малолетних шпионов, и это должно было сделать его еще хуже герцога в глазах любимой женщины. Но Лилиана готова была закрыть глаза на его прошлые грехи.
А вот правителя Нортэнийского герцогства она совсем не знала и сейчас обвиняла его во всем.
— Девочка права, Лили, — несмело сказал мужчина. — Долг — есть долг.
Лилиана фыркнула и отрезала еще три куска пирога.
— Не знаю, что у вас там есть, господин Рэд, а у меня только одна дочь. И я так боюсь, что однажды она вернется домой жестоким солдатом! Или не вернется вовсе…
У матери задрожали губы, но она смогла сдержать порыв боли и отчаяния. А Дейна впервые за долгие годы не нашлась, что ей ответить.
В письме от герцога Виенто, привезенном усталым гонцом, мелкие ровные строки уведомляли Дейну о том, что той дается столько времени для отдыха, сколько нужно. Мол, на ее счастье король в ближайший год не планирует посылать в разведку шпионов или посылать дворян в срочные военные походы. Это выглядело обнадеживающе, но не слишком убедительно. Дейна обрадовалась и таким словам.
Полная радостного воодушевления, она принесла письмо матери. Лилиана поджала губы, взяла бумагу, бегло пробежала взглядом по строчкам. А потом открыла черную дверцу печи и кинула листок в жаркий огонь.
— Мама! — воскликнула Дейна. — Что ты делаешь?!
— Что-что… Толку от твоего герцога нет, так хоть огонь его письмами поддержу.
— Между прочим, он и твой герцог тоже. Владеет нортэнийскими землями.
— Чушь, — Лилиана выпрямилась и поправила сбившийся набекрень чепец. — Я — урожденная иртонийка. Нет надо мной власти этого негодяя.
— Мы живем на его землях, значит, должны подчиняться его воле, — неуверенно произнесла Дейна.
Выпрямившись, Лилиана посмотрела на дочь строго и в упор. Серые глаза обеих женщин зло сощурились, но ни одна не отвела взгляда.
— Уж слишком ты послушная. Забыла, как он заставил стать тебя шпионкой?
Дейна вздрогнула. Нет, она все прекрасно помнила. В то тяжелое и страшное время герцог Виенто был еще совсем молодым — даже моложе ее нынешней. И его бедная жена сбежала под крыло Лилианы, в заброшенный замок, заявив, что Даниэль опасен. Тогда маленькую Дейну похитили, чтобы вынудить ее мать вернуть беглянку.
Приказ о похищении был отдан именно герцогом Виенто. Тогда ему не было прощения, но сейчас…
— Он изменился? — предположила девушка дрожащим голосом.
— Нет, милая. Мужчины не меняются. Они умеют говорить громкие и красивые слова, подстраиваться под желание женщин, если захотят. Да и то ненадолго. Не строй напрасных надежд, — Лилиана тяжело вздохнула. — Уж я-то лучше знаю.
У Дейны не осталось сил, чтобы спорить. Она только спросила:
— Серхио… тоже?
— У Серхио нет выбора, — жестко сказала мать. — В Нортэне нет других женщин, готовых связать судьбы с вербовщиками шпионов. Он будет держаться за мою любовь до последнего вздоха.
* * *
Дейна долго размышляла над материнскими словами.
С тех давних пор, как Серхио и Лилиана стали влюбленной парой, прошло чуть больше семи лет. Серхио заменил Дейне отца и полностью завладеть ее дочерним доверием, но девушка ни разу не задумывалась о том, что для этого ее бедная мать и решила связать свою судьбу с этим человеком. Со стороны они выглядели, как образцовая семья из центра Нортэна — за тем лишь различием, что Лилиана не дала Серхио согласия на брак. Об этом поговорили и перестали. Слишком многое зависело от обоих в Нортэне. За Лилиану заступались перед сплетниками и церковниками женщины, за Серхио — мужчины, и в конце концов неуместный треп навсегда затих. Люди и маги смирились.
— Пусть делают, что хотят, — с подчеркнуто небрежным милосердием разрешил епископ церкви бога Партеса. — Главное, чтобы не плодили внебрачных детей.
— Дети — это высшее благо, — не согласилась епископ церкви богини Мартии. — Они — продолжение людей, созданных по божественному образу и подобию.
Таким образом сплетники и доброхоты отстали от влюбленной пары.
После долгих размышлений и переживаний Дейна решила не тревожиться еще из-за материнского счастья. Какой смысл в этом, если свое счастье потеряно навсегда? Она отдала предпочтение чтению книг и попыткам писать собственные книги, помня, однако, при этом, что все писатели, художники, скульпторы, и прочие люди искусства обязаны занести свои имена в Книгу Страха.
Разумеется, она не собиралась даже думать в этом направлении. А мать искоса смотрела на ее труды и молчала.
Дни неумолимо шли вперед. Золотую осень сменили первые снежные дни. Дейна смотрела из мутного окна на улицу и в глубине души ожидала услышать цокот копыт лошади Леона. Она боялась признаться себе, что все-таки влюбилась в его огненные волосы, добрый светлый взгляд, белые руки и добрую улыбку.
Матери тоже ни слова. Дейна давно поняла, что главный материнский страх состоит в заключении брака дочери с богатым дворянином.
С другой стороны, Лилиана понимала: только этот исход и возможен. Если Дейна родилась дворянкой, ей нельзя выходить замуж за истопника или кузнеца. Мезальянсы в Нордении очень не приветствовались. Поэтому общество изрядно заволновалось, когда сама Лилиана вышла замуж за Андре.
За минувшие несколько лет дела Лилианы пошли в гору. Она продолжала укрывать и прятать несчастных ведьм, которые сбежали от мужей-тиранов. Заброшенный замок, в котором бедняжки скрывались, расцветал. Ведьмы варили зелья,
