— Здравствуй, Мария, — улыбнулась Маделин и взглянула на Николаса. Он повернулся и пригласил:
— Диана, проходи, познакомься с моей дочерью.
Девушка неохотно шагнула вперед — она ожидала, что Мария окажется совсем не такой. Почувствовав, что ее враждебность совсем не соответствует общему настроению, она еще больше замкнулась. Мария же тем не менее совершенно спокойно и тепло обменялась рукопожатием с Дианой, потом подошла к отцу и поинтересовалась:
— Ужинать мы будем здесь?
Тот повернулся к Маделин:
— А ты хочешь поесть внизу? — Было видно, насколько обеспокоена Маделин растущим неудовольствием и напряжением Дианы, поэтому Николас решил дать ей возможность выбора.
— Думаю, так будет лучше, — мягко ответила она, глядя ему в глаза.
— Хорошо. Сначала выпьем что-нибудь, а потом спустимся в ресторан. — Он подошел к бару, чтобы смешать напитки. — Что ты будешь? То же, что вчера? — Маделин кивнула, а Николас спросил:
— А как насчет тебя, Диана? Чего бы ты хотела? Апельсиновый сок со льдом или ликер?
— Мне апельсиновый сок с лимоном, — попросила Мария, подойдя к отцу. — А ты что будешь, Диана?
Маделин нервно переплела пальцы, но дочь спокойно ответила:
— Спасибо. Мне то же самое.
Атмосфера накалялась. Маделин понимала, что, возможно, она все преувеличивает, но присутствие Дианы придавало происходящему значение душераздирающей драмы. Конечно, это выглядело нелепо, и ей очень хотелось, чтобы дочь вела себя так же непринужденно, как Николас и Мария.
Разобрав бокалы с напитками, они сели, Маделин и Николас закурили.
— Скажите, — обратилась Мария к Маделин, — вы всю жизнь живете в Оттербери?
Та покачала головой:
— Нет, я родилась в Лондоне, а здесь живу последние пять лет.
— О, понимаю. Мне нравится Лондон. — Она мечтательно вздохнула. — Здесь я в шестой раз, а мне очень хотелось бы пожить в Лондоне, хотя бы какое-то время.
— Тогда тебе следует выйти замуж за англичанина, — заметил Николас, но Мария помотала головой.
— Я думаю, что выйду замуж за итальянца, — задумчиво ответила она. — Они ужасно красивые и мужественные, как вы думаете, миссис Скотт?
Маделин была несколько смущена откровенностью этих слов.
— Я немного знаю об итальянцах, — спокойно ответила она.
— Надеюсь, вы узнаете о них больше, — улыбнулась Мария.
Маделин кивнула головой, предпочитая не комментировать эту реплику, и Мария повернулась к Диане.
— А ты как думаешь? — спросила она, пытаясь подключить девушку к беседе.
Диана равнодушно пожала плечами.
— Не думаю, что вообще хочу выходить замуж, — холодно ответила она. — По-моему, карьера гораздо важнее мужчин.
Маделин напряглась. По всей видимости, Диана решила покапризничать. Она хотела было как-нибудь смягчить высказывание дочери, но Николас опередил ее.
— Мужчины! — улыбнулся он. — И что же ты знаешь об этом, Диана?
Девушка беспокойно поерзала:
— Я знаю, что большинство мужчин ожидают от своих жен, чтобы они повиновались каждому движению их руки и каждому приказанию.
— Ты имеешь в виду кого-то в частности? — скептически поинтересовался Николас. — Насколько мне известно, большинство мужчин принимают активное участие в ведении хозяйства и в воспитании своих детей.
Диана сморщила нос, его мнение ее явно не интересовало.
— Что ж, в любом случае я считаю, лучше чем-то заниматься, чем выслушивать мужчин, надоедающих своими идеями.
Вечер был испорчен. Выходка Дианы задела всех, так что Маделин порадовалась, когда ужин наконец закончился. И Николас, и Мария делали все, что могли, чтобы Маделин хоть немного расслабилась, но без особого успеха — она чувствовала себя не в своей тарелке.
Когда Николас привез Маделин и Диану домой, было половина десятого. Доехав до их дома, он повернулся к ним и сказал:
— Ты иди домой, Диана, мне нужно поговорить с твоей мамой.
Девушка молча вышла из машины, не побеспокоившись о том, чтобы поблагодарить его за изысканный ужин, и, когда она ушла, Маделин печально заметила:
— Это был ужасный вечер. Просто не знаю, что ты теперь должен о нас думать.
Он, задумчиво глядя на нее, ответил:
— Не стоит переживать из-за Дианы. Просто она боится и смущена теми вещами, которые пока не понимает. — Он вздохнул. — У меня не очень-то получилось помочь, да?
Она положила голову ему на плечо.
— У нее нет причины чувствовать себя так. Она прекрасно знает, что я никогда не стану делать того, что может причинить ей боль.
Губы Николаса нежно коснулись ее щеки.
— Мне надо ехать, — неохотно проговорил он. — Сможем мы встретиться завтра?
Маделин нахмурилась.
— Может, отложим встречу до послезавтра? — робко осведомилась она. — За это время я попытаюсь заставить Диану понять меня.
— Хорошо. Тогда мы вместе поужинаем.
Маделин выскользнула из машины.
— Ты ведь все понимаешь, Николас, правда? — на прощанье с надеждой спросила она.
Он нерешительно улыбнулся в ответ:
— Стараюсь понять. — Потом нахмурился. — Будь готова к тому времени, когда через два дня я заеду за тобой. — И, капризно посмотрев на нее, он уехал.
Когда Маделин вошла в квартиру, Диана была уже в постели и притворялась, что спит. Маделин решила, что пытаться вступить в диалог с дочерью в данный момент бесполезно, и молча отправилась спать.
Утром Диана ушла в колледж, едва перемолвившись с матерью парой слов, Маделин не стала останавливать ее. Почему же Диана так себя ведет? Она ведь сама видела, что между ней и Николасом чисто дружеские отношения, так что у нее не было причины так открыто выказывать свою антипатию и ревность.
В тот день Маделин работала автоматически, ей не давали покоя воспоминания о прошлом вечере.
За ужином Диана поинтересовалась:
— Сегодня ты тоже уходишь?
Маделин подняла на нее глаза.
— Нет. Не ухожу. Почему ты так решила? — Она так до сих пор и не смогла решить, как ей правильно вести себя с дочерью в сложившейся ситуации.
Диана пожала плечами:
— Просто я так подумала. — И как бы между прочим спросила: — Ты сердишься на меня?
— С чего ты взяла? — холодно, вопросом на вопрос ответила Маделин.
Диана выглядела немного пристыженной, но сдаваться не собиралась:
— Ну и ладно. Я ведь тебе сразу сказала, что не хочу ужинать с ними. Они люди не моего круга.
Маделин возмущенно воззрилась на дочь.
— А кто люди твоего круга? — сердито поинтересовалась она. — Полагаю, ты в очередной раз намерена произнести имя Эдриана.
