кого-то коснулся не в силах бороться с болью?
–– Ну и как ты? –– спрашивает Айрон, появляясь передо мной –– Всё ещё чувствуешь боль?
–– Нет, –– отзываюсь я и смотрю на Хелену. Выглядит встревоженной, а в глазах столько жалости, что хочется крушить все вокруг в отчаянии.
Меньше всего я нуждаюсь в её жалости и вообще, почему она никуда не ушла?
–– Почему она здесь, когда я приказал тебе отвести Хелену к отцу? –– спрашиваю я и прищуриваюсь глядя на Айрона. Пытаюсь вспомнить хоть что-то, но последнее воспоминание обрывается, когда я приказываю Айрону увести отсюда Хелену.
–– Она помогла тебе облегчить боль. –– говорит Айрон вместо ответа, –– нам даже не пришлось тебя связывать. В её присутствии ты не вел себя буйно, просто шипел от боли, но её прикосновения, похоже, тебя успокаивали.
–– Значит, я никого не коснулся? –– спрашиваю я и чувствую, как реагирует Хелена, когда улавливает в моем голосе что-то похожее на сожаление.
Айрон молчит. Смотрит на меня так, словно у меня отросла вторая голова.
–– Она может тебя касаться, –– говорит он –– Святые небеса, Аскольд, эта девчонка касалась тебя, когда ты весь горел и разрывался от боли. Ты.. почему? –– спрашивает он –– Почему ты не сказал, что мы идем за твоей истинной? Я ведь все правильно понял? Если бы проклятье миновало, ты не корчился бы здесь в муках три дня.
–– Три дня? –– поднимаюсь на ноги и обхватываю голову руками
–– Аскольд! –– злится Айрон.
–– Я не знал, –– отвечаю я и смотрю на него, –– Я понятия не имел, что она может меня касаться и тем более не догадывался, что она моя истинная.
Айрон молчит, а затем оглядывается на Хелену и снова смотрит на меня:
–– Я вернусь немного позже, Хелена осталась, потому что ей нужны ответы на вопросы. Распоряжусь о том, чтобы вам принесли поесть, а вы пока сможете поговорить.
Наблюдаю за тем, как он уходит, оставляя меня с Хеленой наедине. Признаюсь, что впервые за много лет чувствую себя неловко. Стою, какое-то время спиной к своей истинной, а затем медленно поворачиваюсь и ловлю её взгляд. К счастью, в нем больше нет жалости.
–– Снова голубые, –– говорит Хелена и я вопросительно поднимаю бровь. –– Твои глаза, –– добавляет она.
–– Хочешь сказать.. –– замолкаю я на полуслове и чувствую, как грудь сжимается от эмоций. Это не мои, это истинная связь.
–– Да, –– кивает она и на мгновение ловлю в её взгляде восхищение, –– я видела твои глаза, они были совсем другого цвета. Удивительные. Тот цвет глаз подходит тебе больше. Это из-за твоего проклятья, да? –– спрашивает она и я киваю. Подхожу к ней и присаживаюсь напротив. Чувствую озноб, такое со мной то же впервые. –– Как ты стал таким? Или ты таким родился?
Молчу, потому что не имею ни малейшего желания рассказывать душещипательную историю обретения проклятья. Но она смотрит в упор с таким интересом, что понимаю: мне не отвертеться.
–– Когда дракон Эддард захотел объединить все королевства и стать единоличным правителем, моему отцу это пришлось не по душе. Не хотел он подчиняться драконам, к тому же решил, что мог бы занять место Эддарда. Так ему и сказал. А ещё сообщил, что никогда не станет подчинятся. И пока Эддард пытался уговорить остальных лордов принять его как короля добровольно, отец захватил ближайшие земли. –– отвечаю я и она подается вперёд. Ловит каждое мое слово. –– Когда отец услышал, что у Эддарда появилась невеста, могущественная ведьма, то и сам решил обратиться за помощью к магии. Так я и оказался проклят.
–– Но почему ты и как получилось, что король Эддард все равно завоевал королевства? –– не унимается Хелена.
–– Ведьма, что создала мое проклятье, оказалась не столь могущественной, чем та, что была без ума от Эддарда. Но даже когда у меня появилась возможность его коснуться, он уже нашел истинную. Эта связь защитила его от моего воздействия. А после он подчинил нас и заставил принять его власть.
–– Значит всё было напрасно? –– спрашивает она и я ловлю её огорчение. И что же её так огорчило?
–– Почему же напрасно? –– хмыкаю я и самодовольно улыбаюсь.
–– Но, почему проклятым оказался ты, а не твой отец, который очевидно жаждал власти? –– продолжает допрос Хелена.
–– Я был молод, силен, а значит, лучший кандидат. –– говорю первое, что приходит в голову. Потому что не хочу показаться неопытным глупцом, каким я и был тогда, когда отец впервые заговорил об этом колдовстве. Я отреагировал отказом, однако, мой отказал его не остановил, и он получил свое обманом.
Но это Хелене знать не обязательно.
Хотя решение о том, чтобы отправить её домой сейчас не кажется мне правильным. После пробуждения я чувствую к ней странное влечение, а желание прижать её к себе становится только сильнее.
Наклоняю голову набок и подаюсь вперёд, отчего Хелена замирает, кажется, даже не дышит, а я опускаю взгляд на её губы.
Почувствуй мою силу
Отстраняюсь и делаю глубокий вдох. От того, как Аскольд смотрит на меня, я ни пошевелиться не могла, ни вдохнуть.
Он недовольно хмыкает и выпрямляется, наверное, от того, что я не позволила ему меня поцеловать. Но то, что мы с ним истинные не значит, что ему теперь позволено меня целовать, когда он пожелает, особенно после того, как он прогонял меня прочь и грубил.
Знаю, что не должна обижаться на его поведение, когда у него был приступ. Признаюсь, что после этого словно увидела его другими глазами, не смотря на то, что он почему-то продолжает вести себя так, словно ему доставляет удовольствием причинять людям боль.
Я видела своими глазами, как он мучается, как разрывает его от боли и это ужасно. Моё сердце разрывалось всякий раз, когда он кричал от боли и сжимал руки в кулаки. Айрон первым предложил мне коснуться его, когда узнал о нас. Меня трясло, когда я запустила пальцы в его волосы, и если сначала показалось, что мои прикосновения не приносят результатов, то позже он успокоился. Возможно, боль стала меньше, вот только никуда не пропала и мучала его ещё несколько дней.
Айрон говорит, что в прошлом он уже через несколько часов бился в агонии, желая облегчить свои
