Вскоре картина стала ясна. Двое имперцев были убиты, один — серьезно покалечен приведенными Уэбли слонами. Двое оставшихся невредимыми заняли публичные бани. Скиммер стоял на крыше этого огромного здания. Уэбли вернулся довольно быстро.
— Их всего двое, а нас — пятеро, плюс слоны, — отметил Форчун. — Мы можем атаковать имперцев со всех сторон.
— Конечно! — воскликнула Луиза. — Ты даже можешь незаметно подкрасться к ним на машине времени.
— Естественно, — признал Форчун.
— Но почему ты сказал, что нас пятеро? Ты приплюсовал Самбару? Но что он может?
— При помощи наших партнеров — все, — сказал Форчун. — Уэбли, так?
— Хорошо, — сказал симбионт.
Было решено, что телепатическое воздействие на мозг верховного жреца прекратится, как только они закончат операцию. Для здоровья неподготовленного человека это было вредно.
Два симбионта оторвались от своих партнеров и опустились на растерянного Самбару. Они быстро успокоили его гипнозом. Как и предполагал Уэбли, шоковое состояние Самбары не позволило человеческому мозгу воздвигнуть своего рода щит, который бессознательно возникает у сильных личностей против гипнотического воздействия. Это сделало работу симбионтов относительно легкой. Вскоре в мозг древнего хараппца была загружена нужная информация, и он обрел необходимые навыки. Самбара не превратился в управляемого биоробота, а стал временным компетентным и полезным союзником. Симбионты вернулись к своим постоянным партнерам.
— Отличный план, — сказал верховный жрец. — У имперцев не будет шансов уцелеть, пока мы живы. Ну, так чего мы ждем, Форчун? Пора начинать!
Они отправились обратно в город верхом на слонах. Форчун отметил про себя, что этот экзотический способ передвижения мог бы считаться относительно комфортным, будь на нем надето что-нибудь еще, кроме набедренной повязки. Жесткие слоновые волосы очень натирали кожу бедер.
К тому же в отсутствие седла лопатки животного очень раскачивали седока. Приходилось постоянно заботиться о равновесии и просто не свалиться под ноги к этим тяжеловесным великанам.
Когда они достигли хлопковых полей, взошла круглая полная луна. В ее свете стало заметно, что количество слонов прибавляется. Уже примерно пятьдесят животных двигалось по направлению к городу. Уэбли и Ронел отлично руководили коллективным разумом стада.
Стражники у ворот Мохенджо-Даро сначала подумали, что это прибыла армия Девадасы, и подняли тревогу, если бы Самбара вовремя не окликнул их. Они узнали верховного жреца, ворота распахнулись, и слоны с тремя седоками тихо вошли в город.
Через несколько минут слоновое войско окружило бани, где окопался опасный противник.
— Ронел попробует управиться с ними одна, — сказал Уэбли. — Я слетаю на разведку.
Он превратился в птицу, взмахнул крыльями и исчез в темноте.
Дом Луизы находился неподалеку. Там в развалинах еще оставались ценнейшие записи. Терранцы направили своих слонов туда.
Форчун разжал колени и соскользнул по голове и хоботу животного на землю. Он первым вошел в темный двор.
Его ослепила вспышка ярко-оранжевого света. Ганнибал Форчун потерял сознание и упал.
6
«ТОЛЬКО НЕ ЖДИТЕ ОТ МЕНЯ ПОЗДРАВЛЕНИЙ»
Годы работы спецагентом приучили Ганнибала Форчуна к мысли, что безвыходных ситуаций не бывает. Но попасть в руки главному врагу было ситуацией самой отвратительной. Сознание вернулось к нему, и он обнаружил себя прикованным к каменной стене за руки и за ноги. Ни колчана с дистанционным управлением машиной времени, ни лазерного меча при нем, разумеется, не было.
Оглядевшись, Форчун обнаружил, что в камере он был не один. Так же накрепко прикованная к стене в нескольких футах от него, на деревянной скамейке сидела Луиза Литтл. На небольшом столике посередине комнаты стояла масляная лампа.
— По-видимому, — пробормотал Форчун, — наш план оказался несколько неудачным.
Луиза резко обернулась к нему.
— Я все-таки была права — ты самонадеянный безумец. Форчун усмехнулся:
— Смотри на вещи объективно, Луиза. Никто не застрахован от ошибок. Главное, никто из нас пока не умер.
— Самбара погиб.
— Жаль. А что с Уэбли и Ронел?
— Не знаю, — ответила она. — Имперцы использовали тепловой луч. Самбара и его слон рассыпались в прах при первом выстреле. Стадо в панике бросилось бежать. Мой слон сбросил меня. Повезло, что меня не затоптали до смерти. Хотя, может быть, как раз не повезло.
— Где мы? — спросил он, не обращая внимание на ее пессимизм и дергая цепи для проверки их прочности.
— Это одно из помещений бань. Стены толстые, цепи прочные, так что можешь не стараться.
— Она права, — сказал пленитель, протискиваясь в двери. — Бороться бесполезно.
Имперец говорил на бориусском языке, и сам, как отметил Форчун, был с родной планеты Грегора Малика. Ростом почти с агента ТЕРРЫ, он представлял собой уродливую помесь человека и паука, с человеческой головой и шестью ногами насекомого, каждая из которых кончалась тремя когтистыми пальцами. Носом ему служил мощный костяной клюв. Кожа, видневшаяся из-под одежды, была отвратительно зеленой. По роскоши его униформы Форчун догадался, что он стоял довольно высоко в имперской иерархии.
Луиза поежилась при виде этого монстра. Форчун вежливо кивнул и ответил на том же языке:
— Только не ждите от меня поздравлений с моей поимкой. Хорошо смеется тот, кто смеется послед ним.
Зеленый тем не менее засмеялся.
— Уже перевалило за полночь, Ганнибал Форчун. У тебя наврядли осталось много времени для шуток.
— Что он говорит? — спросила Луиза.
Шестилапый тюремщик с усмешкой покосился на Луизу и сказал с акцентом на универсальном языке Галактической Федерации:
— Мои извинения. Я думал, все здесь понимают бориусский язык. Тебе пришлось переводить ей все, что мы говорили на скиммере?
Форчун перестал улыбаться.
— Нашли подслушивающее устройство, — понял он.
— Конечно. Я сделал бы то же самое на твоем месте. Подслушать боевые планы врага всегда очень полезно. Жаль только, что эти скрытые микрофоны иногда можно обнаружить, не так ли? И еще одна беда с этими механическими приспособлениями. Они ни к кому не лояльны.
— Согласен, — кивнул Форчун.
— Скажи мне, Ганнибал Форчун, приятно осознавать, что ты перехитрил сам себя?
— Что он имеет в виду? — спросила Луиза.
— Когда я последовал за его шайкой в завтрашнее утро, я играл ему на руку. Он узнал о замаскированном под изумруд микрофоне в слоненке. Все остальное было делом техники. Он перенастроил устройство и сам стал следить за мной. Я должен чувствовать себя польщенным за то, что он считает меня такой ценной наградой, но все равно его не поздравлю. А только порадуюсь, что ему придется сильно потрудиться, убеждая Грегора Малика, что взятие меня в плен стоило потери трех человек и одного скиммера.
— Я отдал трех пешек за слона, — ответил имперец. — Время доделает остальное. Тебе не придется порадоваться, Ганнибал Форчун. Я не должен ни перед кем оправдываться. Видишь ли, я — Грегор Малик.
Широко улыбаясь, Малик вышел из комнаты.
Повисла тишина. Луиза с тревогой посмотрела на Форчуна. Его возвратившаяся улыбка казалась страшной. Она знала, что он попадал раньше в весьма затруднительные ситуации и всегда умудрялся выбираться из них. Но на этот раз ситуация была другой.
— Я не поняла, — сказала она. — Объясни мне.
— Объяснить что?
— «Я отдал трех пешек за слона. Время доделает остальное».
— Малик понял, что я подслушиваю их, и элементарно меня перехитрил. Когда он пригрозил уничтожить беженцев, у меня не было иного выбора, кроме как спасти их. И делая это, я вложил свою голову в петлю. Вчера вечером, когда я последовал за его «пешками» на двенадцать часов вперед. Я делал то, что должен был сделать, и, к сожалению, это было именно то, чего от меня хотел Грегор Малик. В результате я уже существую в четыре тридцать этим утром, и если я останусь при кованным к этой стене, когда наступит четыре тридцать…
— Правило двойного присутствия, — прошептала Луиза.
— А полночь уже прошла.
— Но почему? — всхлипнула Луиза. — Почему он просто не убьет нас? Проклятый садист.
— Может быть, я тщеславен, Луиза, но я думаю, Грегор Малик получит редкостное удовольствие, видя, как я перестану существовать.
— Ты должен спастись, Ганнибал. Может быть, Уэбли и Ронел нам помогут?
— Они, скорее всего, мертвы! — отрезал Форчун, качая головой. — Они мертвы, и мы ничего не можем с этим поделать. Надежды нет.
Она поражалась его внезапной тоскливости, пока не заметила, что Форчун ей многозначительно подмигивает. Тогда она кивнула, поняв, что их, конечно, продолжают подслушивать и ей тоже нужно сыграть соответствующую роль.
