– Да это было так давно. Я и забыла, что она тут.
К тому времени я так привыкла к ее ямочке на левой щеке, что уже не путала, когда она шутит и когда говорит серьезно. Мне показалось, что она искренне сожалела.
– Слушай, сказать по правде, Ави клевый.
– Но ты с ним никогда не разговариваешь, – сказала Джун.
– То, что мне с ним не по себе, не значит, что я им не восхищаюсь, – объяснила Ксимена.
Тут мы услышали стук в дверь. Луиза держала на руках маленького мальчика, он явно только что проснулся после дневного сна. Ему было около трех или четырех лет, и он был очень похож на Ксимену – за тем исключением, что у него, очевидно, был синдром Дауна.
– Ола, Эдуардито! – Ксимена лучезарно улыбнулась и протянула руки к младшему брату. Луиза передала его Ксимене.
– Это мои подружки. Мис амигас. Это Шарлотта и Джун. Скажи «привет!» Ди ола!
Ксимена помахала нам рукой Эдуардито, и мы помахали в ответ. Эдуардито, еще сонный, посмотрел на нас, а Ксимена осыпала его лицо поцелуями.
Как мы играли в «правду или действие»
– День, когда я узнала, что мой папа умер, – сказала Джун.
Мы втроем лежали в спальниках на полу в комнате Ксимены. Свет уже погасили, но по всей комнате были развешены новогодние гирлянды в виде перчиков чили, и в темноте комната казалась розовой. Наши пижамы отсвечивали розовым. Наши лица порозовели. Это было идеальное освещение для секретов и разговоров, которые не заведешь при свете дня. Мы играли в «правду или действие», и Джун вытащила карту «правда» с вопросом «Какой день твоей жизни был самым плохим?».
Я чуть было не положила карту обратно, чтобы она вытянула другую, но она, казалось, была не против.
– Я сидела в классе у миссис Боб, когда за мной пришли мама с бабушкой, – тихо продолжала Джун. – Я думала, что они поведут меня к зубному – у меня в то утро выпал зуб. Но когда мы сели в машину, бабушка заплакала. И потом мама сказала мне, что папу убили при исполнении, они только что об этом узнали. «Папа сейчас в раю», – сказала она. И мы просто сидели и плакали в машине. Не могли остановиться, все ревели и ревели.
Пока Джун говорила, она теребила застежку от молнии, не глядя на нас.
– В общем, это был самый ужасный день в моей жизни.
Ксимена покачала головой:
– Даже не могу себе представить, каково это.
– Я тоже, – тихо сказала я.
– Все было как в тумане. – Джун продолжала дергать застежку. – Я совсем не помню его похорон. Вообще. Единственное, что я помню о том дне, – книжка с картинками про динозавров, которую я тогда читала. Там была одна иллюстрация – метеорит проносится через все небо над головами трицератопсов. Помню, что я именно так и думала про смерть папы. Это как вымирание динозавров. Метеор врезается в твое сердце, и все навсегда меняется. Но ты остаешься. И живешь дальше.
Она наконец высвободила застежку и потянула молнию вверх, чтобы застегнуть спальник.
– Ну, в общем…
– Я помню твоего отца, – сказала я.
– Правда? – улыбнулась Джун.
– Он был очень высоким. И с таким глубоким голосом.
Джун радостно кивнула.
– Моя мама говорила, что все мамы считали его красавцем, – сказала я.
Джун широко раскрыла глаза:
– Ого.
Мы опять помолчали несколько секунд. Джун поправила колоды карт.
– Чья очередь?
– Кажется, моя. – Я крутанула стрелку.
Стрелка показала на «правду», и я взяла карту из «правдивой» колоды.
– Ой, как глупо! – И я прочла вслух: – «Какой суперспособностью ты хотела бы обладать и почему?»
– Да нет, это весело! – возразила Джун.
– Конечно же, я хочу летать, – ответила я. – Я могла бы отправиться куда угодно. Носиться вокруг всего мира. Попасть в те места, где жила Ксимена.
– О, а я бы хотела стать невидимкой, – вставила Ксимена.
– Ну уж нет, – ответила я. – Зачем? Чтобы слушать, что обо мне говорят за моей спиной? И убедиться, что все считают меня фальшивкой?
– О нет! – засмеялась Ксимена. – Только не это, опять!
– Я просто тебя дразню, ты же знаешь.
– Знаю, – сказала Ксимена. – Но для протокола: никто не считает тебя фальшивкой.
– Спасибо.
– Просто притворщицей.
– Ха!
– Но ты и правда слишком беспокоишься из-за того, что другие о тебе думают, – добавила Ксимена уже серьезнее.
– Это верно, – так же серьезно ответила я.
– Ладно, твоя очередь, Ксимена, – сказала Джун.
Ксимена крутанула стрелку. Стрелка остановилась на «правде». Она взяла карту, прочитала ее про себя и застонала.
– «Если бы ты могла пойти на свидание с любым мальчиком из твоей школы, кто бы это был?» – вслух прочитала она и закрыла лицо руками.
– Что? Разве не Майлз? – спросила я.
Ксимена смущенно рассмеялась и покачала головой.
– Ничего себе! –
