дорогой одежде закрыл глаза и сложив руки возле груди крестом, развернув ладони в сторону Алчена, начал что-то шептать. Уже через пару минут, тот покачнулся и приглядевшись, а быть может и почувствовав, увидела тонкие линии серебристо-синей энергии, которые втягивал юный некромант в ладони. Стоял он боком к Олесе, и когда открыл глаза, в них плескалась тьма, белков не было видно, по спине пробежала дрожь, Алчен к тому времени согнулся и рухнул на землю, третий встряхнув приятеля прекратил мучительную магию.
— Хватит, Ремми, ты убьёшь его, — почти прокричал он.
Опомнившись, Ремми сжал руки в кулаки и медленно опустил их, глаза постепенно приходили в норму.
— Видал? Здорово да? А я ещё и не начинал учиться некромантии, вот накоплю энергии и пойдём на кладбище, поднимем кого-нибудь, — обратился он к приятелю, имя которого оставалось неизвестным.
Затем подошёл к Алчену и легонько ткнул в того ногой:
— Живой? Держи, заработал, и никому ни слова!
Тот с трудом поднялся, подобрал брошенные монеты и поковылял из сада. Высокий качал головой и прицыкивал:
— Мда, повезло тебе, а мне и не светит видимо, даже призвать не могу толком и слабого демона.
Выпустив с ладони небольшой фиолетовый сгусток в дерево за которым пряталась Олеся, он с горечью плюнул.
— Не волнуйся, отец твой устроит тебя учиться, денег не пожалеет, подтянут тебя, призовешь себе суккубу, айда отсюда, — глумливо захихикал Ремми.
И оба удалились в сторону невысоких одноэтажных домов. Олеся выдохнула, и села на корточки, увиденное потрясло её, было не по себе, даже голод куда-то подевался, но тут же опомнившись, она ринулась к цели, фрун был большой, с чуть подгнившим боком. Пока насыщалась, она приметила, как что-то блестит в листве, нагнувшись увидела небольшую монетку из металла похожего на серебро, должно быть бедолага Алчен обронил или не увидел. Она рассмотрела монету — с одной стороны был полуприкрытый глаз в круге, с другой две палочки, напоминавшие римскую цифру два. Засунув её в карман джинс, она закуталась поплотнее в плащ, натянула капюшон и пошла дальше, решив найти дорогу или тропинку, по которой можно зайти в населённый пункт не вызвав больших подозрений.
Вскоре она увидала холм, по которому спускалась крытая повозка, запряженная лошадьми, сообразив, Олеся поднялась на холм и пошла по дороге вслед за повозкой. Чуть меньше часа ходьбы, и она вошла в посёлок, шла она медленно, рассматривая людей и дома, простые деревянные, реже каменные, на неё внимания никто не обращал. С виду обычный посёлок, лаяли собаки, кричали петухи, мычали коровы, прикрикивали на разбаловавшихся детей женщины, стучал молот кузни, разливался запах выпечки. На него то Олеся и пошла, у неё была монета! Большое здание с каменным фундаментом и деревянной пристройкой сверху и приманило девушку запахом еды, дверь была открытой и она зашла. Внутри она увидела прилавок, за ним стояла миловидная пухленькая молодая женщина в белом чепце, чуть поодаль стояло несколько столов и лавок из дерева. Женщина хмуро и подозрительно глянула на фигуру в плаще, коей виделась ей Олеся. В горле стоял комок, прокашлявшись Олеся подошла в прилавку и тихо спросила:
— Добрый день, что я могу купить поесть у вас за эту монету? Это всё, что у меня есть.
Та хмыкнула, сочувственно кивнула каким-то своим выводам и произнесла: -
— Молока могу налить и пару булок дать с кашей или фрунами.
— Мне по одной пожалуйста, и молока, — так же тихо, покашливая проговорила Олеся, не выходя из образа больной путницы.
Взяв тарелку с выпечкой и кружку с молоком, она прошла подальше от входа и села спиной к нему. Не смотря на голод она старалась есть медленно, тщательно прожёвывая вкусную выпечку, запивая её молоком, в надежде лучше насытится. Когда еда закончилась она немного посидела, затем, поблагодарив женщину, вышла на улицу. Куда теперь? Поспрашивать как проще и быстрее пройти к морю, но кого и станут ли говорить с ней. Пройдя квартал Олеся вышла на небольшую площадь, на которой стояло самое большое увиденное здесь здание, было оно из темного камня, мерцающего в закатных лучах. Как наступил вечер она и не заметила, подняв голову, придерживая капюшон она увидела на крыше шпиль с кругом, и изображённым на нём полуприкрытым глазом. Так близко тёмный храм она увидала впервые, ощущение было странным, гнетущим и давящим. Как здесь живут люди, простые люди, не маги, привыкли? Из дверей храма вышел виденный Олесей высокий мальчишка и прокричал усиленным магией голосом:
— Время обряда, жители Фамока, все в храм на участие.
Из домов потянулись люди и несколько гномов, стройной толпой они заходили в храм, в этот поток, сама не заметила как, попала и Олеся.
Глава 19
На Земле в храм Олеся ходила редко, по случаю во время экскурсий, как турист, в юности с мамой иногда, осознано — никогда. И всё же она невольно сравнивала сейчас Сходства было мало — форма помещения, горящие свечи, специфический запах, горьковатый и чуть дурманящий, приглушённые голоса. На стенах было подобие росписи, изображались различные демоны, разновидностей их было гораздо больше, чем упоминалось в книге и полуприкрытый глаз над алтарной частью. Классическим алтарём это не было, и всё же для удобства Олеся назвала его подобие так. Справа от него стоял шурхх, он был темнее и крупнее виденного в усадьбе Идалины, рога его грозно сверкали, а глаза внимательно смотрели на входящих. Слева, вытянувшись и не дыша стоял мальчишка-маг и держал в руках чашку тёмно-золотого цвета, по центру на самом возвышении то ли сидело, то ли стояло существо, на круглой лысой голове блестящего чёрного цвета, без носа и рта, располагался единственный, но большой по размеру глаз, такой же полуприкрытый, как на изображениях. Туловище его было широким, в складках и коротким, из него выходило четыре руки, или это были ноги и руки — непонятно, нижними оно держало огромный чёрный кубок. Толпа постепенно выстроилась в очередь, и по одному люди подходили к алтарю, вот мужчина подошёл, взял кубок и отпил что-то из него, и тут же из-за спины существа вылетело два щупальца и прикоснулись к голове мужчины, дальше он прошёл и встал у стены напротив. А очередь шла своим чередом, кто-то подходил к мальчишке и кидал в чашку монеты, и тогда щупальца его не трогали и отпив из кубка он отходил в другую сторону, к выходу. Чем ближе подходила её очередь, тем больше она беспокоилась, а если обнаружат её природу,
