А ну стоять!
Олеся узнала этот голос, вот не спится же юному некроманту Ремми, в без того пересохшем горле встал комок и немного не своим голосом она сказала:
— Ремми, давай по хорошему разойдёмся, ты нас не видел, ступай своей дорогой.
— Да кто ты такая, ты забыла о своём месте, светлая, — слово "светлая" он произнёс с таким пренебрежением, словно плюнул.
— Я может и светлая, и может даже меня слушать не станут, но я с удовольствием поделюсь со старшими, как ты экспериментировал в саду над беднягой Алченом, — быстро проговорила она, понимая что блефует, может ничего мальчишке и не будет, местных законов она не знает.
Ей показалось, что тот изменился в лице, и дабы закрепить успех продолжила:
— Давай мы пойдём своим путём, а ты дождёшься Тиго и вы пойдёте на кладбище.
Видно было по лицу Ремми, как мысли меняют одна другую, и наконец он произнёс:
— Подсматривала да, идите, ещё планы свои рушить, из-за какой-то.
Выдохнув, она накинула капюшон и быстрым шагом пошла за, молча наблюдавшими эту сцену, гномами. На одной из улиц, ближе к окраине Фамока они подошли к крытой повозке, в которую ей пришлось запрыгивать не без помощи подавшего ей руку Зирда. Третий гном шустро сел за вожжи и они поехали, у Олеси была куча вопросов, но первое что она спросила у приятелей, касалось питья и хотя бы какой-то еды. Гвент протянул ей флягу с водой и пирожок с мясом, пока она его поглощала, словоохотливо, не дожидаясь вопросов поведал ей историю их чудесного появления в этом месте. Когда её увёз Куцир, им удалось смыться, гнев некроманта Грисорха был обрушен на демонолога, и он совершенно позабыл о братьях. Домой они не стали возвращаться, а прямиком отправились в Мондрок, им повезло с небольшим торговым караваном, который за плату провёз их до места назначения. Там они и нашли старинного приятеля отца, звали того Лемроном, выслушав их рассказ о знакомстве с настоящей стихийной он заинтересовался, особенно впечатлил сон Олеси о Кхаал. Поразмыслив, они решили искать её в чертоге Цеондры, затея выглядела очень иллюзорной и бессмысленной, но Лемрон был уверен, что Олесе удастся бежать, либо они помогут ей это сделать. В Цеондре, в городе, когда они остановились поменять лошадь, благодаря самой судьбе, они услышали в трактире разговор, вернее даже слух о том, что из усадьбы сестры самой госпожи Вайлены, бежала неизвестно откуда взявшаяся стихийная, и её разыскивают. Но слух воспринимают именно, как слух, откуда вдруг взяться стихийной. Тогда они стали думать, куда Олеся могла бы уйти, и решили ехать к морю, обследовав по пути все поселения, коих тут немного. В Фамоке, покормив лошадь, поев и купив припасов, они хотели уже уезжать, когда стали созывать на обряд участия, Зирд велел им сидеть, а сам пошёл посмотреть, хотелось ему убедиться, что её здесь нет, фигуру в тёмном плаще он сразу заметил, дождался окончания и стал свидетелем её разоблачения, план по её вызволению созрел быстро, оставалось дождаться ночи. Олеся поблагодарила Гвента за еду и воду, возвращая флягу и поинтересовалась, куда они направляются.
— Так к морю, куда ж ещё. Олеса, как же тебе удалось бежать, расскажешь что с тобой случилось? — любопытствовал Гвент.
— Лемрон знает путь к древу Эрданос, говорит, что бывшие стихийные там живут, они тебе помогут и может найдутся ответы, как вернуть силу Стихии, — заговорил, всё это время молчавший, Зирд.
Олеся не хотела обнадёживать своих приятелей, не видела она себя спасительницей мира, но в том, что ей надо к древу, она была абсолютно согласна. С трудом подбирая слова, она поведала о своих приключениях, о правде её происхождения, о сложных чувствах, которые испытывает, об усталости и непонимании всего происходящего, говорила и жгут, который давил всё это время становился слабее, отпускало одиночество, сам факт возможности поделиться с теми, кто готов помочь очень согревал. Гвент подвинулся к ней ближе и ласково вытер слёзы, которые она и не заметила, смутившись она поспешила их стереть их сама.
— Тебе нужно отдохнуть Олеса, поспи, — участливо и с заботой сказал Зирд.
Гвент уложил её на откуда-то взявшийся тюфяк, укрыл уже знакомым одеялом, спустившийся на неё покой и неспешное движение повозки затянули Олесю в сон. Сон был тоже очень умиротворяющий, светлый — море, на этот раз спокойное, ярко-бирюзовое, с солнечными бликами, ласкало её босые ноги, она шла по берегу и ветер играл с её распущенными волосами, гораздо более длинными, чем сейчас. Во всём, что её окружало была такая лёгкость, она слышала смех и вторила ему, мужской смех. Руки, красивые и сильные, перебирали её волосы, струящуюся ткань светло-желтого платья, касались плеч, шеи. Никогда и не с кем, она не испытывала ничего подобного, хотелось, что бы этот миг никогда не кончался, что бы влюбленные голубые глаза всегда так на неё смотрели, чтобы нежные волнующие губы были близко-близко…
Пробуждение было нежеланным, хотелось вернуться в атмосферу прекрасного сна. Открыв глаза, она поняла, что повозка стоит. Повернув голову, она увидала Зирда и Лемрона, смущённая она постаралась присесть,
— Здравствуйте, где мы, почему стоим? — спросила она.
Лемрон внимательно поглядел на неё и улыбаясь произнёс:
— Выспалась? Тут деревушка рыбацкая, лошади нужно отдохнуть, поесть. Гвент пошёл купить еды, я Лемрон.
— Олеся, по-местному Лессалия, — почему-то ответила она, вспомнив, как называла её Идалина, схожесть имён была одновременно естественной и странной.
Она отметила, что у Лемрона добрые глаза и тёплый внимательный взгляд, чтобы заполнить образовавшуюся паузу спросила:
— Если деревушка рыбацкая, значит мы у моря? Лемрон, далеко находится древо Эрданос, сколько к нему добираться?
— Как много вопросов, мы у моря и добираться будем по морю, но не отсюда, нам дальше ехать, если всё хорошо будет, завтра приедем, к вечеру, — всё так же улыбаясь отвечал гном.
— Мне нужно умыться и… — смущаясь сказала она.
— Я провожу тебя, только прикройся хорошо, — будто не заметил её смущения Зирд.
Стояли они на заднем дворе небольшого дома или таверны, прошмыгнув в указанную сторону, она зашла в помещение похожее на баню, умылась, рядом был и туалет. В прекрасном настроении она вернулась к повозке, моря отсюда не было видно, но она чувствовала его близость, которая наполняла её силой и радостным покоем. Немного размявшись, она залезла в повозку, Гвент уже вернулся и её ждала обалденно пахнущая рыба, лепешки с зеленью и пирожки со сладкой начинкой, то ли фруктовой, то ли ягодной. На этот раз за упряжью был Гвент, сначала они разговаривали
