— Нет. Только в учебных книгах. Я… извините… я сейчас уйду. Не злитесь на Линду, пожалуйста. Её вины нет, что я здесь так некстати задержалась.
Я сдвинулась с места и почти бежала на выход. Хозяин пошёл следом. Шаги за спиной усилились. Ди Борго настиг меня в два счёта. Схватил за руку и развернул лицом к себе. Он был зол. Желваки гуляли ходуном на его лице.
— Так куда ты собралась, Лорен?
— Что простите?
— Не прикидывайся, что не понимаешь. Я спрашиваю, куда ты собралась? В таком виде?
Он прожигал меня, не скрывая откровенной злости. Пристально следил за каждым движением, за взглядом, словно хотел понять что-то для себя. Пришлось сказать ему правду.
— Сегодня мой день рождения. Знаю, что мне запрещено покидать стены заведения, но можно ли сделать исключение? Я иду на выставку.
— Куда? — вопрос, заданный убийственно властным тоном, защекотал нервы. Я опустила глаза в пол. Не могла больше выдержать его пронизывающий взгляд.
— В галерею «Белла Ададжио». Саймон пойдёт со мной.
— Значит интересует Пикассо? — ди Борго приблизился слишком близко к лицу. Мы смотрели и гопнотизировали друг друга одурманивающим взлядом. Ещё чуть-чуть и близость обещала стать не простительной.
— И он тоже, — проговорила, моргнув, уворачиваясь в сторону. Ди Борго крепче сжал локоть и не отпустил.
Он подумал немного, достал телефон. Сделал звонок. Говорил по-итальянски, не сводя с меня сверкающих глаз. Я ни слова не поняла из разговора. На то и был расчёт. Когда он закончил разговор чётко отчеканил:
— Хорошо. Я разрешаю тебе сегодня отдохнуть вне стен казино.
Я, наверное, должна была прыгать от радости. Ди Борго проявил не бывалую доброту. Но радости я не испытывала.
Он отпустил руку. Уходя, чувствовала его пристальный взгляд спиной. Какая же я дура! Надо было сразу мчать отсюда, как только упаковки донесла. Теперь ди Борго думает чёрт знает что!
Прекрасная ваза никак не выходила из мыслей. Действительно, с того аукциона! Я не поверила своим ушам. Десять миллионов за фарфор! Кто бы мог подумать, что ди Борго окажется ценителем искусств.
Остаток дня прошёл как в тумане. Я мило улыбалась Кристен и Кайлу, не подавала вида, что вечер был безнадёжно испорчен. Отличное утреннее настроение улетучилось, словно его и не было. От стресса… Не радовал даже просмотр картин в галерее. Я моментально забыла, что видела.
Премьера стрип-шоу была грандиозная. Никогда не видела ничего подобного и вряд ли ещё доведётся. Я не впечатлилась, но компанию следовало поддерживать. Коллеги старались ради меня. Не хотелось их расстраивать.
Танцоры изображали историю Спартака. Её интимное представление. Полуобнажённые мужчины и практически обнажённые под конец женщины. Красивые у них тела. Безупречная грация и задор. Много темперамента, много огня. Полагаю, что присутствующая публика после просмотра чувственного спектакля вряд ли до дома дотянет.
Я испытывала неудобство, а Кристен с Кайлом пребывали в восторге. Саймон созерцал шоу с предсказуемо непроницаемым видом. Ничего нового. Всё как всегда.
Напоследок я попросила друзей прогуляться к ночным танцующим фонтанам. Они охотно согласились, и только Саймон, похоже, был не рад. День рождения прошёл не по плану, но имелся явный плюс. Я получила отличные фотокадры на память.
— Лорен, идём в бар? — загадочно предложила Кристен. — Поднимем себе настроение на несколько градусов и съедим торт!
— Уже слишком поздно, — вклинился в разговор Саймон. — Может перенесёшь поход в бар на другой день?
— Саймон, какой же ты скучный человек! — раскритиковала его весёлая Кристен. — День рождения у Лорен! Ей решать. В конце концов, она взрослая девочка.
— Поддерживаю! — подмигнул нам Кайл.
— Только ненадолго. И никакого виски, Кристен. Кайл?
— Хорошо, хорошо! — в один голос отрапортовала парочка.
— Ещё один час свободы, я могу себе позволить? — обратилась к Саймону, когда мы шли в бар.
— Я головой ручался за тебя ди Борго, — отчитывал личный сопровождающий таким тоном, как будто я не разумное дитя! — Уж не поздновато ли пить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что?! Великий босс запретил мне пить шампанское? — смешок сорвался с губ. — Саймон, всего одну бутылку и торт со свечами. А завтра я опять вернусь к опостылевшей реальности.
— У тебя один час Лорен, — предупредил он строгим тоном отца.
— Отлично! Саймон, вы любите торт?
Глава 10. Решение
Алекс
Неделя выдалась напряжённая. Я вымотался от нескончаемой работы и забот. Типичная история для Нью-Йорка, нервы потрепала изрядно. Дела требовали присутствия хозяина. Собрание совета директоров, собрание для акционеров, посещение производств, деловые встречи, ужины. После разрешения текущих вопросов, к концу дня домой возвращался никакой. Хотелось тишины и покоя, но нужно было отдавать дань уважения родственникам.
Эти вечерние семейные встречи с многочисленными родственниками добивали меня больше всего. Дотошная бабуля, мать покойного отца, четыре тётки и их мужья, два моих дядьки, кузены, родная сестра с супругом и племянники. Из всех был неизменно рад видеть только мать и деда. После кончины отца мама так и не смогла полностью оправиться. Перенесённая утрата отразилась на её здоровье. Дела, к сожалению, не позволяли находиться чаще с семьёй. Я последние несколько лет жил между Лас-Вегасом и Нью-Йорком.
Можно было отдать Саймону полностью управлять делами в «Золотой Венеции», но брат упорно не соглашался. Пока в холдинге работал надёжный заместитель, я проводил большую часть времени в Лас-Вегасе. Рано или поздно придётся вернуться в Нью-Йорк. Тогда у Саймона не останется выбора, и он примет на себя обязательства семейного бизнеса.
Ещё один щепетильный вопрос был в Нью-Йорке. Альберто Серра, партнёр по бизнесу, член совета директоров и его дочь. Альберто поддержал меня в голосовании на пост президента холдинга, после кончины отца. Отдал решающий голос в мою пользу. Взамен он попросил взять в супруги его дочь Кьяру. Семья партнёра давно лелеяла надежду на объединение наших фамилий и капиталов. В моём мире браки редко заключались по любви. Исходя из возможных перспектив, была заключена договорённость между семьями. Мы обручились с Кьярой.
Кьяра Серра — отдельная тема. Идея стать моей женой её прельстила, но не более того. Она рассматривала меня как мужа с расчётливой стороны, но сам я ей не был нужен. Кьяра любила свободную и лёгкую жизнь. Была приверженцем высокой моды, показов и модельной карьеры. Избалованная, единственная дочь своего отца. Хоть Альберто и спонсировал Кьяру, абсолютно не одобрял её любви к модельному миру. В последнее время он настаивал на её присутствии в Нью-Йорке. Собирался приобщать к делам бизнеса. Упрямая дочь, к огорчению отца, постоянно находилась в разъездах по Европе. Мы очень редко виделись. Дата предполагаемой свадьбы была не определена и, скорее всего, уже не состоится.
Да я и не против. Сам не спешил окольцевать себя с Кьярой окончательно.
Она, конечно, красива. Итальянка. Высокая и эффектная сероглазая блондинка, обладала идеальным загаром кожи и безупречным вкусом. Она любила производить впечатление. Светская до мозга костей Кьяра совершенно не в моём вкусе. У меня не лежала к ней душа. К чему тогда было добровольно спешить в её объятия?
Наши редкие встречи были банальными и лишёнными знаменитой романтической атмосферы. Всё портили бесконечные разговоры Кьяры о капиталах, значимости предстоящего союза и возможности появления на свет наследника двух семей. Подобные мысли вряд ли исходили от Кьяры. Здесь чувствовалась рука Альберто. Невесту же заботил пиар. Ожидаемая свадьба должна была стать знаковым событием года, по её мнению.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Томные вечера, проведённые с Кьярой, заканчивались всегда вполне предсказуемо.
Да. Несколько раз у нас был секс. Предполагаемых впечатлений от него не осталось. Кьяра относилась к разряду тех энтузиасток, запал которых в постели пропадал так же быстро, как и появлялся. Мы не подходили с ней друг другу ни по взглядам на жизнь, ни по темпераменту. Слишком мало было у нас общего.
