– И проиграть тоже, – посочувствовала я вечно голодному другу. – А причитается с тебя номер телефона судмедэксперта. Того, который вскрытие делал. Мне уточнить кое-что нужно.
– Вряд ли с тобой Михалыч разговаривать будет, – засомневался Мельников, – ему с начальником-то по делу переговорить некогда, а тут частный детектив – пятое колесо.
– Сам ты пятое колесо, – возмутилась я, – мы с ним всегда ладили.
– Вспомнила! Когда это было? И ты для него была прокуратурой, – засмеялся Мельников, – попробовал бы он с тобой не ладить.
– Так дашь номер?
– Пиши, – он быстро продиктовал цифры и спросил: – А что уточнять, если дело закрыто?
– Любопытно, – проинформировала я и попрощалась.
Я быстро набрала номер судмедэксперта. Надежда на то, что мне ответят не только на звонок, но и на вопросы, была слабая, но все-таки была. Венчик бы изрек что-нибудь в духе глубоко философских высказываний: «Нельзя жить надеждой, но нельзя жить и без надежды».
– Внимательно слушаю, – донесся из трубки бодрый мужской голос.
– Здравствуйте, Александр Михайлович, – приветливым голосом ответила я. – Раньше я работала в прокуратуре, теперь занимаюсь частной практикой. Я много времени не отниму. У меня к вам, как к эксперту, два вопроса по результатам вскрытия Рамова.
Или магическое воздействие оказало слово «прокуратура», или слово «эксперт», или у Михалыча было немного свободного времени, но он удивительно быстро согласился мне помочь.
– Что могло Рамова довести до инфаркта?
– Инфаркт провоцируется эмоциональным стрессом, погодными изменениями, переутомлением, повышенными физическими нагрузками, кардиотоксинами, – тоном лектора начал отвечать судмедэксперт. – Чаще всего инфаркт поражает людей, страдающих от недостатка двигательной активности на фоне психоэмоциональной перегрузки. Например, уставший человек за сравнительно короткий промежуток времени неожиданно получает много негативной информации.
– Как проявляются симптомы инфаркта?
– Сначала артериальное давление может повыситься, появится давящая боль в области сердца. Внешне это выглядит примерно так: кожные покровы розовеют, человек начинает потирать грудь с левой стороны. Через некоторое время кожные покровы бледнеют, человека пробивает холодный пот, и он начинает ощущать приступы удушья.
– Можно ли было помочь Рамову?
– Сложный вопрос. – Судмедэксперт помолчал немного, вздохнул и продолжил: – Все дело в верном диагнозе. Как быть обычному человеку уверенным, что он правильно оценил ситуацию? Медики-то сомневаются. – Он опять помолчал. – При боли в сердце решающее значение имеет время. Первую помощь при инфаркте миокарда надо оказать как можно быстрее. Здесь нет ничего сложного. Покой, нитроглицерин или банальный корвалол, анальгин и обязательно вызов «Скорой помощи».
– Спасибо, Александр Михайлович, – задумчиво сказала я, – извините, что отняла ваше время. Вы мне очень помогли.
Я вернулась в офис.
– Звонила Мария, – увидев меня, сказала Ольга Васильевна. – Алексея выпустили. Он сейчас домой поехал, а к обеду обещал здесь быть. Дело не закрывают, будут пропавшие деньги искать. – Ольга Васильевна кивнула в сторону директорского кабинета. – Мария просит вас, если можно, к ней подъехать.
– Ольга Васильевна, а Рамов часто на сердце жаловался? – спросила я офис-менеджера. – Вы же столько лет рядом.
– Совсем не жаловался, – пожала она плечами, – да он и не стал бы. Правда, в последнее время старался вести правильный образ жизни. Да и деньги позволяли…
– Деньги как раз позволяют вести неправильный образ жизни, – шутливо возразила я. – Позвоните Марии, скажите, что через полчаса я буду у нее.
Я ожидала увидеть в квартире Рамовых много желающих проститься с умершим, но присутствовал только батюшка, читавший над гробом вполголоса погребальные молитвы. Мне вдруг захотелось немного послушать, и я задержалась у двери. Слова были исполнены красоты и величия, я слушала их, и мне показалось, что не только произносится последнее благословение над гробом, но совершается нечто великое и таинственное при переходе христианина в мир иной. Гроб величественно стоял в библиотеке, вокруг него были зажжены свечи. В молитве говорилось, что умерший перешел в область света – в лучшую загробную жизнь.
Мое отношение к религии неоднозначно, но в целом – чем бы люди ни тешились, только бы не воровали и друг друга не резали. А примерно и достойно жить можно и без Бога. Целое поколение атеистов выросло при советской власти вполне добропорядочными гражданами. Если сейчас Уголовного кодекса для воспитания и устрашения не всегда достаточно, а показательные казни как мера обязательного воспитания у нас невозможны, пусть хоть страх прогневить Бога некоторых отвратит от преступления.
– Здравствуйте, Татьяна, – прервал мои философские размышления тихий голос Марии, – пойдемте в кухню.
На женщине было строгое черное платье и черный бархатный ободок на голове. Лицо было спокойным, но тень скорби на нем лежала.
– Знаете, пока тело Сергея не увидела, мне все казалось, что еще что-то может измениться, – сказала Мария и глубоко вздохнула, – все на что-то надеялась, – голос дрогнул и женщина замолчала.
Она подвинула стул мне и сама присела около стола, сложив руки и глядя перед собой.
– Вас наняли для расследования Жанна и Ольга. – Мария подняла на меня взгляд. Она справилась с эмоциями и продолжала спокойным голосом: – Они были заинтересованы в этом, чтобы вытащить Алексея. Я тоже была уверена, что Родионов здесь ни при чем. – Женщина замолчала и опять опустила взгляд.
– Я ознакомилась с заключением судмедэкспертизы, – сказала я, чтобы дать Марии собраться с мыслями, – убийства не было…
– Но ведь кто-то же довел его до инфаркта! – прервала меня женщина и сама себе прикрыла рот рукой. – Извините меня.
– Или довел до инфаркта, или не оказал вовремя помощь, – продолжила я мысли Марии. – Сергея можно было спасти.
– Знаете, Татьяна, я уверена, что все не так просто. – Она решительно встала из-за стола. – Он был абсолютно здоровым человеком, никогда на здоровье не жаловался. Да у него планов было столько! – Мария взмахнула рукой и описала большой круг. – На десять жизней!
Она опять сникла, опустилась на стул и беспомощно сложила руки на колени.
– Татьяна, я хочу, чтобы вы все выяснили до конца про смерть моего мужа, – тихо произнесла женщина, потом повернулась ко мне и неожиданно резко закончила: – Вряд ли кто-то понесет ответственность, я этого и не жду, но я хочу знать все обстоятельства смерти мужа.
– Я правильно понимаю, – медленно и четко сказала я, – вы хотите, чтобы я продолжила расследование, при этом вы допускаете, что оно может ни к чему не привести?
Я выжидательно смотрела на Марию и думала, что мне и самой чертовски, прости господи, хочется разобраться в этом деле.
– Я все понимаю. Вы согласны?
Я кивнула.
– Вот ваш аванс, – Мария дотянулась до полки над столом, нащупала конверт и протянула его мне, – держите меня в курсе. Я уверена, что без участия его бывшей здесь не обошлось.
– Откуда такая уверенность?
– Он даже из-за работы так не нервничал, как после общения с ней!
Я вернулась в офис и застала на рабочем месте Алексея Родионова. Вид у человека был такой, как будто он вернулся не из камеры предварительного заключения, а из деловой командировки: опрятный, собранный, деловитый. Он что-то серьезно обсуждал с Ольгой Васильевной и перебирал накопившиеся бумаги. Внешность у него была самая заурядная, ничем не примечательная – такой пай-мальчик, но уже в мужском варианте. Ольга по очереди подсовывала ему аккуратные стопки документов, над некоторыми он чуть зависал, другие подмахивал, не читая.
Я подошла к ним и громко объявила:
– Мария Рамова попросила меня продолжить расследование и выяснить все обстоятельства смерти ее мужа, вашего директора.
Алексей и Ольга уставились на меня. Ольга – с удивлением, Алексей – с интересом.
– Это частный детектив, Татьяна Иванова, – представила меня Ольга Васильевна заму и пояснила: – Мы с Жанной обращались к ней за помощью, когда вас посадили.
– Предположим, меня не сажали, а только задержали до выяснения обстоятельств, – важно заявил офис-менеджеру Родионов, а потом обратился ко мне: – Если я вам нужен, то освобожусь через двадцать минут.
– Да, у меня есть несколько вопросов к вам, – сообщила я ему, пытаясь понять настрой этого человека. – Ольга Васильевна, я могу сварить кофе у вас в кухне?
Ольга Васильевна быстро кивнула и опять вернулась к стопке бумаг.
Побаловать себя, что ли, кофе по-турецки? Времени у меня было достаточно. Я смешала в джезве молотый кофе с сахаром, залила холодной водой и выдержала несколько минут. Считается, что так надо сделать для извлечения ароматических и вкусовых веществ из молотого кофе. Затем поставила сосуд на слабый огонь – так кофе закипает медленнее и на нем образуется больше пены.
