- Вот я его накормлю сегодня дома, - сказал я, - да еще бутылку молока дам. Пусть пьет.
- Что, прямо из бутылки? - засмеялась Лариса.
- Конечно! У него вон какие когти на лапах, как пальцы... Значит, пустой номер: розы при деле. Из всего следует: на пути к своему дому он эти розы преподнес какой-то женщине. Даме сердца! И все осталось "sub rosa" под розой - все в тайне. И все-таки я по-прежнему буду следовать гениальному дедуктивному методу Блеза Паскаля: принципы подтверждать фактами, а не из фактов выводить принципы!..
- Ты что, Костя, - удивленно спросила Лариса, - уже в университете учишься?
- Нет, я же тебе говорил, что скоро буду... - чуть-чуть перед Ларисой снова расхвастался я. - Итак, розы, а с ними и тайна не посетили дом Диомида Ниготкова. Все, с розами кончено!
- Как это не посетили? - удивилась Лариса. - Этот же лепесточек лежал на столе в прихожей!.. Там и два-три листочка лежало. Эх ты, Шерлок Холмс!..
- Вот как?! Следовательно, розы были в его доме? Лежали на столе в прихожей?
- На столе и банка с водой стояла, а в ней листья плавали. По листьям видно: розы стояли в банке.
- Куда же он успел розы сплавить? - недоумевал я. - В этой тайне вся разгадка! Ничего не поделаешь: гениальный метод Паскаля нуждается в новых фактах. Но где же розы?
- Конечна кому-то подарил. Костя, по-моему, он догадался, зачем я приходила. Просил прийти и вымыть те окна, которые выходят на улицу. Представляешь?
- Никогда, Лариса!.. - решительно прошептал я. - Не смей приближаться к его дому.
Разговаривая, мы дошли до Ларисиного дома.
Джека я привязал в сторонке к дереву, а сами мы с Ларисой некоторое время посидели на скамейке напротив ее подъезда.
Домой я отправился в половине первого ночи. Я пошел кратчайшей дорогой - через туннель под железнодорожными путями.
Поводок, эту толстую дурацкую веревку, я с Джека снял и забросил. Собака уверенно и неотступно следовала за мной. Идти с Джеком по пустым улицам мне было совсем не страшно.
Уже подходя к самому туннелю, я в его светлевшем, едва различимом противоположном прямоугольнике увидел яркую розовато-фиолетовую фигуру. Этого и следовало ждать! Не останавливаясь, я смело продолжал свой путь. Для меня было совершенно очевидно, что идти обратно нельзя. Я оглянулся, да, действительно: метрах в семидесяти за мной следовали две яркие фигуры - одна сиреневая, а другая сизовато-терракотовая.
Я прошел через весь туннель и остановился в тени высокой железнодорожной насыпи.
Трое сразу же подошли и остановились в пяти-семи метрах от меня - один спереди, двое других сзади, в тени.
Слева с пепельно-зеленоватой насыпи, поросшей высокой редкой травой, торопливо спускался, почти сбегал четвертый тип - какого-то непостижимого оранжево-фиолетового цвета. Уж мне-то было известно, что такого цвета быть не может, но отделаться от ощущения, что я вижу оранжево-фиолетовый цвет, я не мог. Может быть, то был цвет сепии, как тот красновато-коричневый цвет старинных фотографий, но сепия слишком уж насыщенная и очень рябая.
Песочно-бежевый Джек стоял метрах в трех, глядел то на меня, то на приближавшихся - и ничего не понимал. Он и меня-то увидел несколько часов назад, а тут еще новые лица. Он не понимал, почему я остановился, что вообще происходит, не знал, как ему быть.
Тот, которого я увидел первым, фиолетовый, сказал:
- Парень, собака, наверно, злая? Не покусает она нас, а?
- Может и покусать, - четко, уверенно сказал я. - Это зависит от вас.
- От нас, хулиган, ничего не зависит. Все зависит от тебя.
- Дай прикурить, - с другой стороны сказал мне сизовато-терракотовый. Спички есть?
- Спичек у меня нет, - еще не решив, что предпринять, как можно хладнокровней ответил я.
- Не ври, не ври!.. - ласковым голосом остановил он меня, как бы нехотя приближаясь ко мне. - Покуриваешь ведь...
Они все трое негромко, невесело засмеялись. И смех ил был такой же, как у тех в лесу: трусливый и вместе с тем издевательски жесткий, смех равнодушный и блудливый.
- А ну-ка, посмотрим, какой ты куришь табачок. Где у тебя кармашки?.. Ну-ка, ну-ка... И чего-то темные очки ночью носишь...
Он полез к моим карманам. Не прошло и минуты с тех пор, как я их увидел. Нет, они не медлили. Могло только показаться, что они совсем не торопились.
Из туннеля вынырнула ничем не примечательная "Волга". Машина резко бесшумно тормознула.
- Зосимыч! - негромко крикнул сбежавший с насыпи оранжево-фиолетовый. За тобой легковая тянется. Прогони подальше...
Из туннеля вынырнул "Москвич". Не знаю, почему не крикнул я сидевшим в нем людям. Или не сообразил, или постеснялся показать себя трусом?
Что было дальше, я не совсем четко помню. Они меня крепко держали, быстро подталкивали, едва ли не волокли к своей машине. И непрестанно, хитроумно били, так что я не падал, но по временам у меня захватывало дух и в глазах темнело.
Как вдруг около самой машины они меня оставили, а сами куда-то бросились.
Из туннеля ослепительно сверкнули две фары. Наверное, этот грузовик под легкий уклон катился с выключенным двигателем. До меня тут же донеслись чьи-то веселые, озорные слова:
- Ребята, наших бьют!
Раздался хохот.
Кто-то забарабанил по кабине грузовика.
Три моих преследователя мигом вскочили в автомашину, и через несколько секунд их след простыл.
Четвертый, яркий оранжево-фиолетовый тип, тот, который был в стороне, на четвереньках стал подниматься обратно по насыпи...
Ко мне мигом подбежали человек десять незнакомых мне молодых людей. Кто-то из них помог мне. Я поднялся.
Начинал накрапывать едва заметный дождик. Я навстречу прохладным капелькам поднимал горячее, побитое лицо.
- Кто они такие? - спросил меня самый оживленный и, наверное, самый смелый из них парень. Он, как мне показалось, несмотря ни на что, никогда не унывал и поэтому-то был красно-оранжевого цвета, скорее огненно-цветного.
- Не знаю... - сказал я. - А вы кто такие? Вы откуда?..
- Мы строители, - сказала синевато-зеленая девушка, поправив косынку. Домой едем. Со второй смены. Стройка на краю города...
- А-а... далеко... - протянул я.
Почти все эти ребята были всевозможных зеленых, синеватых и оранжевых оттенков.
- За что они тебя так? - спросил меня огненноцветный парень.
- Не знаю. А может, и знаю... Не нравлюсь я им.
- А ты что это все в небо глядишь?
- Так. Дождик...
- Ребята, - сказала синевато-бирюзовая девушка, - его надо до больницы довезти. Мало ли что.
- Садись, парень, довезем! - сказал невысокий смарагдовый юноша. - Вот ребята из погони вернутся и поедем.
- Нет, - сказал я, - пойду домой. В больнице нечего мне делать. Сам дойду. Мои преследователи уж дома заперлись, спать легли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
