* Вероятно в этой же группе иерархов был арестован и архиеп. Омский Сильвестр, т.к. известна дата его смерти — 26.2.1920 г. (289, т. VI).
79
Осенью того же года еп. Андрей, Симбирский Вениамин и викарий Уфимской епархии Николай Златоуетовский выступили с заявлением, в котором писали:
«Мы не способны ни по характеру нашей церковной деятельности, ни по личным нашим наклонностям ни к какой противоправительственной ни явной, ни тем более тайной агитации и к существующей власти относимся вполне лояльно, почему и обращаемся с просьбой о нашем освобождении и прекращении наших дел» (213, 55).
Журнал «Революция и церковь» — NN 9-12 за 1920 год — сообщает, что еп. Андрей подал особое заявление, в котором «раскаивается в прежних нападках на Советскую власть за ее декрет об отделении церкви от государства и заявляет, что, наоборот, он приветствует параграф 13 Советской Конституции, что он будет всегда стремиться к такой свободе церкви и что поэтому считая единственно правильным такое решение вопроса, готов содействовать Советской власти в ее работе по отделению церкви от государства» (213, 55-56).
Автор журнальной статьи называет заявление епископа «лицемерным», однако, памятуя длительную борьбу владыки за автономию православия в рамках российского государственного образования, нельзя согласиться с подобной оценкой, заподозрить еп. Андрея в трусости или подлоге.
На основании заявления, после десятимесячного заключения дело епископа было, тем не менее, прекращено, он был освобожден из-под стражи и «направлен в Уфу с тем, чтобы он там находился под надзором своих верующих, которые в случае нарушения принятых на себя обязательств, будут отвечать как соучастники» (213, 56). Окончательное решение дела состоялось 3 декабря 1920 года в Сибирском революционном трибунале, где епископ изложил свои взгляды на взаимоотношения русской православной Церкви с Советским государством и, по его утверждению (117), эта точка зрения нашла положительный отклик у членов трибунала. Вероятно, программа 1920 года идентична той, что была представлена еп. Андреем в 1922 году
80
Московскому трибуналу, и мы можем привести полностью вторую ее часть, в которой определяются принципы сосуществования Церкви и атеистического государства:
ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКОВНОЙ ЖИЗНИ
1. Общий труд на общую пользу (литургия- республика).
2. Экономика есть этика, т.е. должна быть проникнута этическими началами (учение прор. Исайи о торговле 23, 18).
3. Отделение Церкви от государства и борьба с клерикализмом, как административным произволом иерархии (1 Петр. 5, 3).
4. Цель общественной государственной жизни должна заключаться не во всестороннем развитии и воспитании личности, а в правде (совести) и красоте (образ Божий).
5. Цель жизни православных приходских деятелей заключается в том, чтобы через церковное единение славянства идти к единению вселенской Церкви на будущем УШ Вселенском Соборе.
6. Христиане, твердо уповая, что Господь сам хранит свою Церковь, должны защищать свободу исполнения всякой религии, свободу слова, печати (Иерем. 3), собраний и союзов.
Христиане защищают полное право равенства и братства людей и народов и потому должны защищать свободу равного, всеобщего, тайного и прямого голосования вместе с равноправием женщины (Деяние 21, 3).
Православные христиане, зная, что в церковном учении заключается всеобъемлющая истина, должны уклоняться от участия в жизни политиканствующих, враждующих между собой партий» (116).
В 1920 году подобная программа еще могла встретить снисходительное отношение у представителей власти и потому еп. Андрей смог выехать в Уфу, где в том же году накануне на епархиальном съезде он заочно был избран
81
епископом Уфимским. Обстановка в Уфе была напряженная: проблемы заключительного этапа военного коммунизма сплетались с остро стоящим национальным вопросом, ибо мусульманские националисты боролись за выселение из Башкортостана всех инородцев (480, 114). Одновременно, власти повели широкое наступление на духовенство, широко ведя антирелигиозную пропаганду. Так, например, журнал «Пахарь», методично печатавший противо-церковные статьи, встретил епископа поэмой Сергея Городецкого «Исповедь», где, между прочим, священник поучал старуху:
Ты, я вижу, коммунистка, Кайся, кайся поскорей. Бог не пустит к раю близко Краснобесья дочерей (206, 30).
В этот момент в Башкирской республике появляется бывший архиерей, пользующийся всеобщим почитанием, и выступает с пропагандой организации церковной жизни. Это все та же программа «Как должны жить наши православные христиане», позже рассмотренная Московским революционным трибуналом. Вторую часть ее мы привели выше, а вот первая, в которой еп. Андрей обратился к верующим:
«1. Нужно всех православных христиан, верующих во единую, святую, соборную, апостольскую Церковь и сознательно признающих свои обеты св. крещения, переписать в приходскую книгу, а неверующим сказать «оглашенные, изыдите».
2. Все записавшиеся в приходскую книгу являются полноправными прихожанами и составляют приходское собрание, т.е. приход, как церковно-культурно-экономическую единицу.
3. Приходское собрание избирает из своего состава приходской совет, как свой исполнительный орган.
4. Председателем приходского совета должен быть
82
выборный мирянин (в крайнем случае священник), равно и весь приходской причт должен быть избран приходским собранием с указанием священных канонов.
5. Приходским имуществом должен распоряжаться и им целесообразно пользоваться Приходской Совет.
6. Приходское Собрание имеет нижеследующие обязанности, а Приходской Совет может иметь следующие отделы:
а) отдел попечения о храме (председатель);
б) отдел хозяйственной и приходской кооперации (Лк. б, 10-20); (I Кор. 16, 1, 1-1; 2 Кор. 8). Постановление, подлинного диаконства (Дн. 6, 1-6).
в) отдел семейно-воспитательный; воспитание в семье и школе (Мр. 28, 15-21; I Тим. 3, 4-5).
г) отдел заведования приходской благотворительности по преимуществу чрез приходских диаконов, богадельнями, приютами, больницами и т.п.
д) отдел служебно-дисциплинарный.
е) отдел обще-культурно-просветительный.
7. Приходские советы могут объединяться в советы окружные, уездные, епархиальные. Епархиальный союз приходских советов (непременно выборный) составляет епархиальное собрание, которое является хозяином церковной епархиальной жизни» (116).
Такова была первая часть программы, разработанной «Уфимским братством». Вторая часть «Общие принципы православной церковной жизни» — определяла задачи приходской деятельности в рамках Советского государства.
В эпоху массового общественного движения, когда изменялся язык и трансформировались многие ранее привычные понятия, в обращении с верующими, а в особенности с властью, приходилось применять новые формулировки, чтобы высказать старые истины. Однако в многочисленных попытках того времени подобные искания часто приводили к утере главного, неограниченного временными и пространственными рамками. Так, например, произошло с созданной в 1922 году в Москве «Свободной
83
трудовой Церковью», руководители которой, по словам авторов «Истории русской церковной смуты», стремясь к делу, активности, «совершенно вычеркивают из христианства благодатно-мистическую стихию, отчего оно становится беспредметным и превращается в простой придаток к коммунизму» (280 б, 80).
Уфимское братство, действуя в рамках русской православной Церкви и оставаясь верной ее канонам, провозглашает принципы церковно-общественной жизни православного прихода в 20-е годы XX столетия, неустанно повторяет, что цель ее — «в правде (совести) и красоте (образе Божьем..., в том, чтобы чрез церковное единение славянства идти к единению Вселенской Церкви и будущему УШ Вселенскому Собору» (116). Программа Уфимского братства строго указывает на недопустимость вмешательства в политическую деятельность, памятуя о том, что «в церковном учении заключается всеобъемлющая истина».
Однако еп. Андрею не была дана возможность развернуть работу в его епархии, так как во второй половине февраля 1922 года он был арестован «за произнесение проповеди, в которой призывал крестьян организовываться в крестьянские союзы» (369). Таким образом, власти расценили идеи уфимского братства как программу антисоветской борьбы.
Авторы небольшой брошюры, вышедшей в 60-е годы в Уфе, донесли до нас рассказ очевидца об истории тогдашнего ареста еп. Андрея. Приведем его:
«Годы ничему не научили матерого врага Советской власти. Вернувшись в Уфу, Ухтомский пытается каждую церковь превратить в оплот контрреволюции. Уфимские чекисты пристально наблюдали за деятельностью епископа. Они собрали полновесный материал о его антисоветских выступлениях, о том, что он — глава, вокруг которого собираются все недруги Советской власти. Становилось ясно: арест Ухтомского неизбежен. Получена телеграмма из Москвы: «Проведите тщательную операцию с арестом епископа Андрея князя Ухтомского». В кабинете соби-
