что она никто.
— Ты, бл*дь в моем доме! И не х*р распускать руки на кого вздумается!
— Все, мужики, заканчивайте, — вступает в полемику Аслан. Кидает на меня недовольный взгляд, мол пока тебя не было, все было хорошо.
Макс это замечает, отодвигает Ловцова, подходит ко мне. Меня и так трясет от всего произошедшего, но он, не щадя, гасит окончательно:
— Еще раз выйдешь к гостям в таком виде, — проходится по моим ногам и груди, обтянутой тканью халата. Из белья на мне только трусы и он это замечает — схлопочешь себе неприятности.
Он страшно злой, прямо, как в первый день, когда я его увидела в нашем доме. Но на правах кого он так со мной разговаривает и какое ему дело до моего вида?
— Мне не привыкать, приносить мне неприятности — твое новое хобби.
Разворачиваюсь и выхожу через кухню в коридор. Слышу позади щелчок закрытой на террасу двери. Макс догоняет меня у двери в его комнату, хватает за локоть и тащит внутрь. Закрывает наглухо дверь, и тут мне становится поистине страшно.
— Ты кем себя возомнила, Снежина? Тебе не кажется, что ты слишком много себе позволяешь?
— Я не виновата, что твои друзья при виде женщины, сразу пытаются ее склеить. Нужно меньше с легкодоступными общаться, может мозги начнут по-другому работать.
— Забыл, ты же не такая! — хлопает он себя по лбу — Это ты труднодоступная?! В этом?
Он дергает за полу халата, чуть не обнажив грудь, я перехватываю его руку, пытаюсь стянуть халат и прикрыться.
— Тебе какое дело, как я выгляжу? Смотри за своей этой, которая терлась на коленях!
— Она такая же моя, как и твоя! А ты…
— А я?… — поднимаю голову, взаимно пепелим глазами друг друга. Сердце чуть не выскочит.
Только сейчас понимаю, как он близко, чувствую кожей каждую вибрацию, каждую его эмоцию, запах вперемешку с коньяком. Я же обещала себе держаться на расстоянии.
Макс сгребает меня, не успеваю и пикнуть, в свои объятия, рукой захватывает затылок и с необузданной страстью впивается мне в губы. Сразу напролом, с языком, с диким напором. Мои бабочки взрываются вихрем и разлетаются из живота по всему телу. Ноги подкашиваются и я, словно не целованная школьница, хватаюсь за его рубашку и отвечаю на поцелуй, а после и вовсе обнимаю его за шею и молю Бога, чтобы это волшебство не заканчивалось. Но он и не думает останавливаться, покидает рот и присасывается к шее, я запрокидываю голову, он страстно и стремительно проходится вниз, обратно до мочки уха, пробует ее. Горячее дыхание обжигает и будоражит, я чувствую предательски нахлынувшую влагу в промежности. Наше неровное громкое дыхание подливает жару в этот огонь, по всей комнате эхом раздаются звуки страсти и желания.
Градов тянет за пояс халата, он распахивается. В тумане происходящего, где-то на заднем плане, проскакивает мысль, что этого не должно случится, я запахиваю руками половинки халата, смотрю на него полупьяно, умоляюще:
— Макс!
— Лиза, пожалуйста, уходить нужно было сразу, — хрипит он и снова проходится губами по жилке на шее.
— Ты мне не дал такого шанса, — шепчу, уже сдаваясь.
— А сейчас, тем более, не дам.
Он тянет шелковую ткань вниз, мой халат, скользя по телу, падает к ногам, дрожащими руками расстегиваю пуговицы его рубахи, ее он тоже откидывает куда-то на пол. Снова целует, бросает меня на кровать, снимает штаны, вместе с боксерами и устраивается рядом. А потом останавливается… Рассматривает меня, медленно описывает пальцем круг вокруг соска, легонько задевая и его, меня при этом прошивает, словно током. Муж никогда не зацикливался на прелюдии и, хоть я понимаю, что она должна происходить и как это бывает, мне совершенно непривычно, что это со мной.
Я дрожу, его ладонь спускается и проходится по животу, каждое прикосновение дарит необъяснимое наслаждение. Простой тактильный контакт, но он отзывается в самых глубинах. Медленно, глядя на мою реакцию, Макс сначала заводит пальцы за кружево трусов, тыльной стороной гладит лобок, заставляя меня испустить громкий вздох, а потом неспеша, снимает их, мне становится даже неловко от такого тщательного осмотра. Трусы улетают к халату, а Градов заводит свою руку за мне за спину, тянет на себя и втягивает ртом сосок.
— Ммм, — закрываю глаза и ловлю сладкие ощущения.
Вторая его рука скользит между ног и два пальца уверенно входят во влажное влагалище.
— Ааа! — подаюсь навстречу этой ласке.
— Классная, — отрываясь от груди, шепчет он мне на ухо.
Раздвигает локтем мои ноги и продолжает манипуляции пальцами. Очень долгое отсутствие хоть какого секса и опытный мужчина делают свое дело. Я мгновенно завожусь, сама насаживаюсь на пальцы, стону и впадаю в транс. Как же восхитительно! Я никогда ничего подобного не испытывала, даже не предполагала, что я такая живая и такая возбудимая.
Макс заводится не меньше, от моих судорожных вздохов, от того, что видит, как я извиваюсь только от его рук и губ. Его затуманенный взгляд и хриплый протяжный стон говорят о том, что он на грани. Он прикусывает меня за плечо и падает лбом на грудь.
— Шикарная девочка, просто фантастика, — шепчет он.
Зарываюсь пальцами в волосы, меня штормит от его похвал, Сергей не говорил ласковых слов, максимум мог сказать, что любит или соскучился, что я красивая, но другие эпитеты — были редкой роскошью. Потом я поняла, что просто чувства не дотягивали до любви, очень здорово не дотягивали. Но сейчас со мной вообще мой враг, так почему эти слова звучат так искренне? Я уже ничего не понимаю, или схожу с ума.
Градов перестает меня терзать, переваливается сверху и держась на локтях, приближает ко мне лицо.
— Лиза, открой глаза.
Я открываю и вижу в зрачках напротив такую бушующую похоть, что только за этот взгляд отдала бы пол жизни. Машинально раздвигаю ноги, безумно его хочу, нестерпимо. И он входит, до упора, с первых секунд угадывая темп. Я мгновенно ощущаю томительные спазмы, все в районе таза превращается в сгусток нервных окончаний, это не описать словами — жарко, влажно, огненно. Мне даже не нужно подстраиваться под кипучий темперамент моего партнера, я сама действующий вулкан. Меня это пугает и ошеломляет, не узнаю себя, все ново, не как всегда.
Макс двигается, то ускоряясь, то замедляясь, внутри нарастает, незнакомая мне, пульсация. Мы стонем в такт его толчкам, я впиваюсь ногтями в его спину, глажу, царапаю, больше не соображаю, глохну и теряюсь в ощущениях, мне кажется сейчас взорвусь. Но он останавливается, выходит.
Садится
