– Уже обожаю этого мужика!
Темный выдержал многозначительную паузу.
– Разделение – самая большая ошибка, которую может допустить маг, – обводя присутствующих студентов внимательным взглядом, сообщил он. – Боевики, гордящиеся своей силой, на самом деле – ничто по сравнению с мощью теоретиков…
По аудитории прошелся возмущенный шепоток тех самых боевиков, которые слушали лекцию вместе с нами.
Сидящий впереди Ролли повернулся и тихо шепнул:
– Уже ненавижу этого мужика!
Я только лукаво улыбнулась и принялась с еще большим интересом слушать профессора Дарона.
– Магия неделима, – еще раз подчеркнул мужчина. – Не существует Темной или Светлой силы – она всегда одна и та же, просто каждый смотрит на нее под определенным углом. Итак, – Темный взял кусочек мела и подошел к доске, – позвольте рассказать вам о немного другом видении привычных вещей…
Я с открытым ртом слушала, всматривалась в смутно знакомые схемы и понимала очевидное: все это время Темные и мы пользовались одним и тем же, но совершенно по-разному.
Светлые обращались с силой, как пещерный человек с алмазом. Мы не знали истинной ценности того, с чем имеем дело каждый день.
Там, где Светлые использовали принцип «кто сильнее, тот и прав», Темные применяли хитрость. Везде в дотремах способных к магии детей отбирали одинаково – смотрели резерв. Зачисление и распределение по курсам проходило похоже: сильные – к сильным, слабые – к слабым.
Темные сделали магию универсальной. Не важно, какой резерв у человека, с умной головой на плечах можно перестроить структуру заклинаний и адаптировать их под свои индивидуальные особенности.
В какой-то момент я оглядела аудиторию и поняла невероятное: сказанное профессором Дароном стало откровением не только для меня. У большинства студентов, отсвечивающих красными макушками, в глазах загорался свет осознания.
Дернув подругу за руку, я прошептала:
– Светлая Богиня, не верю, что говорю это, но… Хорошо, что они приехали!
* * *
– Гребаный Скол! – выругался Конни, прикрывая меня от атаки. – Нафига они к нам приехали?
– Заканчивай базарить, – рыкнул на друга Ролли, пятясь назад.
Я сделала кувырок и встала так, чтобы оказаться за спинами двух боевиков. И вправду, ну нафига?!
Внезапно нахлынувшая на студентов симпатия к Темным после лекции профессора Дарона резко улетучилась, едва мы пришли на практическое занятие к профессору Дейману.
– Все в человеке должно жить в гармонии: и его ум, и скорость, и сила, – стоя на песке небольшой арены, громко сказал профессор перед началом занятия. – Разбейтесь на тройки. – Мы молча последовали его указаниям, а потом услышали «позитивное»: – А теперь постарайтесь выжить.
И мы выживали, как могли!
– Надо срочно что-то придумать! – нетерпеливо крикнул Ролли, принимая на себя огненную сеть.
Я высунулась из-за плеча боевика и оценила наших противников. Трое парней, выстроившись шеренгой, теснили нас к стене. Все трое были боевиками, но хуже всего было то, что возглавлял парней Чиф, звезда факультета и самый сильный маг на потоке.
– Может, упадем на землю и притворимся трупами? – предложила я, здраво полагая, что профессор Дейман не позволит пинать поверженных врагов.
– Лина! – возмущенно рыкнул Конни, пригибаясь, чтобы пропустить «сумеречное копье» и тут же ударить в ответ.
Ролли только сдавленно ругнулся, перехватывая у приятеля структуру щита. Несмотря на то что парням приходилось воевать вдвоем против трех сильных противников, они стойко держались и, в отличие от меня, даже не помышляли о позорной капитуляции.
Все это время я стояла за их спинами и гордилась функцией балласта. А что еще может делать в настоящем сражении обычный теоретик? Складывать самолетики с формулами и прицельно кидать в противника?
– Лина, придумай что-нибудь! – крикнул Ролли, ловя на щит очередной удар и оседая под его тяжестью на колено.
Легко сказать! Что я должна придумать? И вообще, почему все сваливают эту функцию на меня?!
– Ну же, Линка! – раздраженно заорал Конни, восстанавливая структуру щита. – Мы долго не протянем…
Я в отчаянии села на песок и начала делать то, что от меня ждали, – думать. И плевать, что юбка задралась, плевать, что в глазах соперников блеснул едва уловимый свет, я буду сидеть и думать до последнего!
«Все в человеке должно жить в гармонии: его ум, скорость и сила», – словно мантру шептала я слова профессора, пытаясь уловить контекст и понять, чего от нас хотят на самом деле.
Сколько у двух магов и теоретика шансов обыграть трех боевиков? Ноль! Но тогда почему же Темный так настаивал, чтобы в тройках были теоретики, не способные воевать?
«Боевики, гордящиеся своей силой, на самом деле ничто по сравнению с мощью теоретиков», – совершенно некстати вспомнились слова профессора Дарона.
Мощью? И что же вы имели в виду, профессор?
– Линка! – заорал Конни, отступая назад. – Кончай прохлаждаться и включай мозги!
Мозги, вы слышали команду? Тогда чего сачкуете?
Вышеупомянутые натужно заскрипели, пожаловавшись, что и так работают на пределе.
«Все в человеке должно жить в гармонии: его ум, скорость и сила», – повторила я и вскочила.
– Парни, отступаем! – заорала я и потянула товарищей по несчастью к стене.
– Лина, прекрати паниковать! – зло рявкнул Ролли, пытаясь выдернуть рукав, но я держала крепко.
– А никто и не паникует, – фыркнула я и сказала уже намного тише: – Пятимся к стене…
Воодушевленные противники, заметив наше бегство, изобразили боевой клич и принялись атаковать с удвоенной силой.
Выпад Чифа, и вот уже Ролли тихонько загорает на песке арены. Слаженная атака двух других боевиков – и щит Конни рассыпается на части и отправляет его все на тот же пресловутый песочек.
Тройка победителей снисходительно смотрит на единственного соперника, оставшегося стоять на ногах.
– Чиф, ты же не станешь атаковать девушку? – взмолилась я и жалобно заглянула в красивое лицо парня.
Высокий лоб, коротко стриженные волосы, светло-карие глаза и волевой подбородок с мягкой ямочкой. Хорош, подлец! Не зря на него девчонки пачками вешаются. Хорош и благороден!
Вот последнее парня и сгубило.
Великодушно улыбнувшись, звезда факультета опустила руки, немного ослабил щит второй боевик, и это стало его фатальной ошибкой.
– Сейчас! – крикнула я и резко села.
Изображающие два полутрупа Ролли и Конни синхронно перевернулись и вытолкнули сетку заклинания.
– Гребаный Скол! – выругался Чиф, но предпринять ничего уже не смог.
Спаренное заклинание, состоящее из щита, блокирующего магию и парализующего заклинания, прочно спеленало трех боевиков, заставив их застыть на месте.
Я выпрямилась и, радостно подпрыгнув, крикнула:
– Ю-ху!
Парни поднимались чуть медленнее, зато радости на их лицах было заметно больше. Еще бы! Они ведь только что уделали самого Чифа!
Мы обменялись улыбками и в едином порыве начали обниматься. Хорошо-то как!
– Ролли, Конни и Ангелина – чистая победа, – разнесся над площадкой голос профессора Деймана.
Мы, все так же не разжимая дружеских объятий, устало побрели к выходу с арены и, только там распрощавшись, пошли по узким проходам каждый к своей раздевалке.
Но, видимо, мне судьбой уготовано, что радость, длящаяся больше пяти минут, автоматически должна аннулироваться чем-нибудь не слишком приятным. Сейчас в этом качестве выступил доставучий Крысеныш.
– Я не согласен с профессором, – около самых дверей меня придержал Хорст, преграждая путь своим телом. – Ты действовала по-женски коварно.
– На войне все средства хороши, – пожав плечами, улыбнулась я и, обойдя застывшего парня, нырнула в женскую раздевалку.
Глава 6
«Когда-нибудь я добегу до цели», – счастливо думала белка в колесе, не осознавая, что любит не цель, а этот бесконечный забег
– Любимчики мои, – радостно поприветствовала нас Алиса, куратор первого курса, «общая мамочка» для всех других и по совместительству преподаватель по физическому развитию. – Всем доброго утречка!
Я скривила губы и печальным взором окинула хмурое небо. Погода, видимо, решила намекнуть, что осень вступает в права хозяйки, поэтому всю ночь лил дождь.
Первыми приближение похолодания почувствовали сломанные кости. Они ныли, скулили и на все мои уговоры прекратить никак не реагировали. Стараясь не слишком шуметь, чтобы не разбудить Натку, я ворочалась с боку на бок и молча корчилась, пытаясь смириться с болью.
К утру ливень прекратился, но оставил после себя лужи по колено, грязь и резкое похолодание. Если прибавить к этой мрачной картине еще один черный штрих в виде первой пары на улице, то получится идеальная картина плохого настроения.
– Нат, – прошептала я, дергая подругу за локоть. – Напомни еще раз, почему на мое здравое предложение остаться с утра в кроватке и проспать физру ты отреагировала пинками и активным отбиранием одеяла?
