— Хватит?
— Нет. НЕТ!
Пытка продолжалась, и я стал действовать более искусно. Учился оттягивать момент так, чтобы он длился вечно, обманывать ее предвкушение мучений и ускорять воздушную бомбардировку, чтобы у нее не было передышки между жестокими приступами боли, чтобы у нее не осталось времени на отдых, старательно и продолжительно атакуя ее крупными каплями. Так что на верхней части ее тела вскоре не осталось и сантиметра чистой кожи.
У меня путались мысли.
Я отставил свечу в сторону, в дорожной сумке Сары Джейн нашел еще один шарф и обвязал вокруг ее головы, прикрыв сонные глаза, ослепив ее. Тишина комнаты заточила нас в пузырь похоти и невысказанного насилия. Мы оба знали, что неминуемо случится дальше.
Я еще раз зажег свечу. Ее безмолвный огонь был жесток, гипнотизировал, притягивал меня, как магнит.
Сначала я соскреб с ее груди и живота весь воск. Следов почти не осталось, и это меня удивило. Всего лишь несколько раскиданных по телу затухающих пятен. Торчащие соски Сары Джейн были отчаянно темны и тверды. И это только подогрело мои извращенные желания.
Я оттягивал этот миг как можно дольше, небрежно играя с горячим воском свечи. А затем первая кипящая капля в медленном полете упала по направлению к ее пизде и разбилась о безволосый лобок. Сара Джейн что-то прошипела, и в этом звуке были боль и наслаждение одновременно. Стыдно признаться, но теперь я тоже получал удовольствие от экзекуции.
В ходе этого упражнения я заметил, что ее ощущения от падающего на нее воска усиливались, если расстояние падения было короче, так что я приблизил горящую свечу к ее выставленной наружу пизде, и вскоре весь лобок был заполирован воском. У Сары Джейн проступил пот на лбу, но она не пыталась остановить меня, не произнесла ни звука.
И теперь я уже лез из кожи вон, чтобы сильнее обжечь ее воском, и после нескольких бесцельных мановений рукой над ее распахнутыми бедрами я опрометчиво протянул руку к ее голой пизде и пальцами раскрыл ее.
И щедро полил ее розовые внутренности горячим воском.
Когда первая капелька раскаленного воска ударила но нежной внутренней стенке ее пизды, Сара Джейн готова была кричать, но она прикусила язык и забилась в конвульсиях наслаждения. Ее накрыло волной внутреннего экстаза, и она кончила — это было подобно землетрясению, она рывками извивалась на кровати, дергалась из стороны в сторону, по-настоящему наслаждаясь моментом и в то же время инстинктивно пытаясь ускользнуть от следующих капель воска, покрывавших ее выпяченные стенки и дрожащий неприкрытый клитор.
Я перевел дыхание, быстро потушил свечу, отбросил ее в сторону и поспешно воткнул в пизду член, глубже и глубже скользя по восковому покрытию. Я в первый раз трахал ее туда. И, вероятно, в последний. Я ебал ее гневно, каждое мое последующее движение было яростным нападением, суррогатом изнасилования. Я не стал себя сдерживать, и мой оргазм был одним из самых сильных в этой жизни. И он очистил меня, вернул ясность мыслей, отпустил разом все грехи.
После того, как я развязал ее, мы пробыли вместе еще около часа, но уже почти не говорили. Теперь у нас не осталось тем для разговора. Около пяти утра она подобрала свое мятое платье в цветочек и отправилась назад, на Верхний Ист Сайд. Я хотел спуститься с ней вниз и помочь поймать такси, даже заплатить за него, но она отказалась.
С целомудренным поцелуем мы расстались.
Через пару дней после этого я вернулся в Лондон.
Почти два года после той незабываемой встречи мы с Сарой Джейн переписывались по электронной почте. Она переехала в Вашингтон и начала стажировку в местном политическом журнале. Снова стала жить со своим злобным Дэниэлом. Затем ей предложили работу в маленькой местной газетенке на Кедровом Склоне. И мы потерялись. Я даже не помню, кто именно не ответил на последнее письмо. Просто надеюсь, что она жива, живет где-то и счастлива. Живет в своем личном аду. Как и я.
Это же легко: надо просто не слишком об этом задумываться.
Разве не очаровательна жизнь зомби?
Тебе повезло, — сказал Керит, — у них есть несколько свободных номеров. Ты поймешь, как это удобно. Сохо никогда не спит. Нужное место.
Корнелия поблагодарила его и проследовала к стойке администратора клуба, совершив необходимую процедуру регистрации. Завтра она переедет. Выпишется из «Кимберлэнд» и перевезет свой скудный багаж.
Керит предложил отметить ее переезд.
— Здесь пустовато, — сказал он, махнув в сторону клубного бара, редеющей толпы.
— Вы хотите отправиться в какое-то конкретное место? — спросила Корнелия.
Она честно могла поспорить, что ему было известно это конкретное место. Но ей приходилось идти у него на поводу. Внезапно ей в голову пришла идея. Да, именно это. Ей нужен доступ к его офису. В литературном агентстве должны храниться кучи файлов с перепиской Конрада Корженьовски, и все они свалены где-то в одном месте. Может быть, именно там найдутся документы, связанные с его гипотетической книгой, этой рукописью, которую она должна найти и за которую ей платят.
— У вас есть какие-то предложения? — спросила она Керита.
— Хммммм… — громко задумался тот.
— Ну так? — настаивала она.
— Мы могли бы пойти в «Сохо Хауз» — это через дорогу, может быть, там веселей, — предложил он. — Или лучше сменить обстановку. Я знаю один маленький клуб прямо рядом с Лэдброк Гроув…
Корнелия скорчила недовольную гримаску — вдруг его заводит типаж малолетки?
— Я предпочитаю что-то более… уединенное, понимаете?
— Определенно понимаю. — Его глаза вспыхнули.
— Не бар и не клуб.
Немолодой литературный агент нахмурился, пытаясь решить эту дилемму.
— Время уже позднее. Сейчас мало что открыто.
— Точно, — сказала Корнелия. — Я подумала, что мы могли бы вернуться в мой отель. У меня припасена бутылочка солодового из дьюти-фри. Можно спокойно пообщаться.
— Это будет замечательно, — согласился Керит. Она уже знала, что ей не придется просить его дважды. У нее не было никакой бутылочки, ни из дьюти-фри JFK, ни из какого другого места [1].
Зато в ее туалетных принадлежностях были подходящие к случаю пилюли.
— Хорошо, — согласилась она.
— Отлично, — добавил Керит, просияв.
— Я хочу освежиться перед тем, как мы отправимся туда, можно? — предложила Корнелия.
