— Доктор, а вы провели осмотр? — я покраснела.
— Конечно, — ответил лекарь. — Ваша дочь невинна, — и похлопал меня по руке. — Я напишу вам на листочке, чтобы в следующий раз, не смели оговаривать бедную девочку, — и у седовласого лекаря, горько дрогнули уголки губ.
— Спасибо вам доктор, — он кивнул, потом посмотрел на графиню.
— Но на вашем месте, я бы написал королевской гвардии жалобу. Чтобы наказать того, кто сотворил с вашей дочерью такое зверское наказание, — мама тяжело вздохнула.
— Если бы, — проговорила графиня. — Но как я могу написать на своего сына? — доктор покачал головой.
— А если бы он убил вашу дочь? То ему бы сошло всё с рук? — возмутился мужчина. А я не могла ничего сказать, просто лежала и смотрела на них.
— Я понимаю, — и мама заплакала. — Мой сын жесток, я вырастила монстра.
— Успокойтесь, — и подошёл к графине, заглянул ей в лицо. — Но если это повторится? Я не буду молчать и сам напишу гвардии, и если надо будет, то дойду даже до самого короля, — мама всхлипнула. — Вы хоть понимаете? — строго поинтересовался он. — Что в другой раз она просто не выживет после таких побоев, — женщина закивала. — Ну, вот и хорошо, что я вам донёс всю истину положения.
— Спасибо, доктор, — графиня вытерла платочком слёзы. — А вы моего супруга осмотрите? — он кивнул. — Ему уже лучше?
— Вчера к графу заходил, всё хорошо. Но ему бы отдохнуть, например, съездить на море, подышать свежим воздухом, — и сложил свои вещи в чемоданчик.
— Да, конечно, у нас там есть загородный дом.
— Вот и славно, — тихонько произнёс он. — Сейчас его проведаю, посмотрю состояние здоровья, дам некоторые рекомендации, — и снова подошёл ко мне. — Эльза я не прощаюсь, — моргнула, показывая, что я его слышу. — Буду навещать тебя, — погладил, ласково меня по волосам, и я слегка улыбнулась. Его глаза светились добротой и нежностью. — Выздоравливай.
— Спасибо вам за всё, — прошептала я, — он улыбнулся, выпрямился, взял саквояж и покинул мою комнату.
— Эльза тебе, что- то нужно? — ласково проговорила мама, и присела около меня.
— Нет, ничего не хочу, умереть хочу, жить больше не хочу, — и зажмурилась, от неприятных ощущений в теле.
— Что ты милая? Что ты? Тебе ли не жить? — и сжала мою руку в своей ладони. — Вот увидишь, всё будет хорошо, всё наладится. Если ты захочешь, мы вернём Ирджа? — осторожно произнесла мама.
— Нет, не хочу его теперь видеть, — крикнула я. — Ненавижу его светлость, предатель, — заплакала. — Поверил всем, только не мне, — мама поцеловала меня в щёку и проговорила.
— Давай мы ему напишем, и доказательство покажем? Что ты моя маленькая не в чём, не виновата, — прошептала графиня. — В ногах твоих будет валяться, прощения будет просить, а его родители, извиняться перед нами, что обидели такую девочку, как ты, — и женщина заплакала.
— Мамочка, не нужна я ему теперь, и он мне подавно не нужен. Пусть катится на все четыре стороны, — зло выплюнула я. — Вы ошиблись в нём, а я просто поверила, что смогу быть счастливой, — прикусила губу. — Мама, я хочу спать, — поменяла тему, но я действительно вымоталась с этим разговором. Так ещё и слабость меня мучала.
— Хорошо, моя девочка, я попозже зайду, отдыхай, — графиня смахнула со щёки мои слёзы, поцеловала, я прикрыла глаза, она встала и ушла, плотно прикрыв за собой дверь.
Когда мама ушла, я резко открыла глаза, постаралась подняться, упала на мягкую перину. Перевернулась, кое- как на бок, опираясь об подушку. Голова кружилась, а спина просто горела. Сжимала, прикусывала губы. Всё- таки присела, взглянула на себя, была в сорочке, видимо меня переодели. Подняла голову, кружилось всё, мушки перед глазами. Поморгала глазами и разглядела, что стояло напротив меня зеркало. Увидела своё больное отражение. Бледное лицо, воспалённые от слёз глаза, искусанные губы. Просто красавица- писанная. Вздохнула и встала, шатало меня знатно, сделала маленький шажочек к зеркалу. Дошла, схватилась рукой за ширму, благо, что она была привинчена к полу. Стянула ткань с плеч, оголила спину, и повернулась к зеркальной поверхности, оглянулась, взглянула в отражение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет!!! — закричала я во всё горло. — Нет!!! — на моей спине, шеи, плечах, были красные, длинные полосы, от ремня. Упала на колени, роняя крупные слёзы, и придерживая ткань сорочки на груди. — Только ни это, — прошептала я. — Чудовище, — закричала снова.
В комнату забежали матушка и Милли, подбежали ко мне.
— Эльза тебе ведь нельзя вставать? — натянула на мои плечи ткань сорочки. — Что же ты творишь? — Милли и графиня, помогли тихонечко дойти до кровати, уложили. — Надо было все зеркала убрать, — сокрушалась мама, и укрыла меня лёгким пледом.
— Госпожа, что же вы меня не позвали? — прошептала моя подруга.
— Рик, монстр, он поплатиться за всё, — проговорила. — Я ненавижу его, — и закрыла ладонями лицо. — Он мне противен, тиран, деспот. Он мне больше не брат, — убрала руки с лица и уставилась в потолок невидящими глазами.
— Доченька, доченька, милая моя малышка, — успокаивающе, шептала графиня.
— Мама, Рик меня уничтожил, — произнесла, онемевшими губами. — Теперь я даже не смогу на людях показаться, я не смогу ездить на балы, носить красивые платья, украшения, — закусила губу и почувствовала привкус крови. — И я никогда не увижу Ирджа, потому что я ему буду омерзительна. Моё тело теперь не красивое, и я уродлива, — и снова заплакала, отвернулась ото всех, чтобы не видеть жалость в их глазах. Не слушать слов утешения. Побыть одной хочу и меня поняли и оставили в одиночестве, покинув мои покои. А я через не которое время успокоилась, легла на бок.
Нужно подумать, мой взгляд упал на кольцо.
Ирдж скоро узнает, что я ни в чём не виновата, мой отец обязательно ему напишет. Наверное, его светлость явиться сюда, сердце моё вмиг сжалось, и я всхлипнула.
Не хочу его видеть. А мой внутренний голос, совсем тихо, но говорил, шептал, «Любишь его, любишь и ничего с собой поделать не можешь».
Но я очень обижена на него, и не видать ему моего прощения.
Всё, я постараюсь забыть герцога, не нужен он мне, не нужен. Он остался в прошлом. И с такими мыслями, заснула, спокойным сном.
Глава 18
Утром проснулась раньше обычного, мне стало не много лучше, лекарство лекаря помогло. Не спалось, встала тихонько и одевшись в закрытое, не по моде сшитое серое платье, присела в кресле, у окна. Укуталась в плед и стала размышлять, думать о своей дальнейшей жизни. Встретила рассвет, а после меня пригласили на завтрак, я не пошла, не хотела видеть этих людей.
Отец пошёл на поправку, мама рассказывала, что он извиняется передо мной и просит прощения, что не поверил мне. А на, что мне его извинения? Мне от них не холодно не жарко.
После, Милли принесла мне еду и присев около меня, начала рассказывать новости в графстве. А мне было не интересно, скучно и тут проскользнула мысль.
— Прости, Милли повтори, пожалуйста? — она в удивлении приподняла брови.
— Ты опять ничего не услышала, что я тебе говорю, — пожала плечами. — Новость номер один, наша Анджелика беременна, скоро появится маленький граф, — я улыбнулась.
— Хорошая новость, я рада за невестку, — ответила ей, и тут нам не дали договорить, матушка вошла, и Милли подскочила и покинула мои покои.
— Доброе утро мама, — встала и поцеловала в щёку.
— Доброе дочка, как ты себя сегодня чувствуешь? Тебе нужно лежать, ты рано встала, — я слегка улыбнулась.
— Нет мне уже лучше, — и присела на диван, мама рядышком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Доченька, я пришла тебе сказать, что я с отцом уезжаю на воды, лечится, — испуганно глянула на неё. — На несколько дней, а ты останешься здесь, тебе нельзя, ты не осилишь дорогу, слишком слаба, моя девочка.
— Мама, я с Риком и Анджеликой не останусь здесь, возьмите меня с собой, — умоляюще вопросила я. — Пожалуйста! Я выдержу дорогу, — матушка отрицательно покачала головой.
