Удивленный взгляд человека-зверя навсегда отпечатался в сознании Гопала. Черная кровь струйками текла из раны. Разрез расширился, и голова упала вперед. Вспышка голубого света, смешанного с кровью, ослепила Гопала, который в ужасе зажмурился. Когда зрение вернулось к нему, с ним пришло и выражение лица существа. Во рту у Гопала появился дурной привкус, но не мести, а слабости.
Меч в руках Китти продолжал свое движение вниз. Лицо его сестры было красным, а глаза крепко зажмурены. Зубы скрипели в перекошенном гримасой боли рту. Они не могли сдержать удар.
Гопал понял, что если лезвие не остановить, то он будет следующим! Он попытался сдвинуться, но не смог. Вес обезглавленного тела пригвоздил его к земле.
Китти что было силы потянула за рукоятку меча, подавшись всем телом назад, пока не потеряла равновесие и упала на спину.
По счастью, или по воле Ману, Гопалу удалось убрать голову в сторону. Шея натянулась от напряжения. Лезвие ударилось в грязь, втыкаясь в дорогу. Самый кончик оцарапал его туго натянутую кожу на шее, взметнув пыль, осевшую на его красные, покрытые потом щеки.
Облегченно вздохнув, Гопал выплюнул грязь изо рта. Меч был так близок, что он видел и ощущал запах влажной крови. Один его глаз смотрел на него, отраженный блестящим металлом.
Другим глазом он видел мертвую голову солдата, лежащую там, куда она, вихляясь, укатилась, — на дороге. Холодный, изумленный взгляд замерз на его ужасном, теперь бледном, почти человеческом лице.
Гопал видел и подошвы его сандалий. Рядом с ним на дороге распростерлась его сестра, рукоятка меча лежала у нее на коленях. Окровавленный конец лезвия торчал в грязи, в дюйме от его лица. Тяжело дыша, Китти неотрывно смотрела вдоль лезвия. Ужас горел у нее в глазах.
— Помогите! Уберите это с меня! — закричал Гопал.
Китти уронила оружие.
— Ты живой!
Она повернулась к Нимаи, который все еще стоял прислонившись к стене.
— Нимаи!
Через несколько секунд ее голос дошел до Нимаи, окаменевшего от страха.
— Нимаи!
Наконец Нимаи повернулся. Его лицо казалось напряженной бледной маской. Казалось, его вот-вот вырвет.
— Нимаи! Пожалуйста… помоги мне!
Третий призыв вернул его к жизни. Он отлепил себя от стены и побежал к своим друзьям.
Гопал тяжело дышал, придавленный весом коченеющего тела. Нимаи и Китти толкнули… опять… и опять. Наконец тело откатилось, и Гопал сел, прерывисто дыша и уставившись на труп. Он посмотрел на сестру.
— Я никогда не видел такого большого человека, — выдохнул он.
— Если это человек, — сказала Китти.
— Он великан? — спросил Нимаи, кажется, приходя в себя.
— Я думаю, это ракшаса, — предположил Гопал.
— Он не меньше восьми футов в высоту, — зашептала Китти, упав на колени возле брата. Ноги уже не держали ее. Она крепко обняла его, то ли от облегчения, то ли от страха.
Он улыбнулся, стараясь избавиться от собственного страха.
— Теперь в нем только семь футов! — прошептал Гопал, оборачиваясь и видя покрасневшие глаза сестры. У него хватило духу улыбнуться. У нее хватило духу присоединиться к нему. Он взглянул на отрубленную голову ракшасы, а затем стал изучать его доспехи. Вспомнив старинную гравировку, он осторожно приблизился к телу.
— Помогите перевернуть его, — сказал он. — Быстро, пока еще кто-нибудь не пришел.
Китти и Нимаи бросились к Гопалу и вместе перевернули тело на спину. Втроем это было проще.
— Здесь! — сказал Гопал.
— Вот! — показал Гопал, припадая к нагрудной пластине. Нимаи постоял и отошел, потерянный, наедине со своими мыслями.
Китти присоединилась к брату, зажав нос.
— Он воняет!
— Я знаю. Вот, смотри сюда. Ты когда-нибудь видела такой символ?
Китти посмотрела.
— Трезубец… внутри звезды!
— Но что это означает? — Гопал был огорчен этим странным орнаментом.
Китти считала.
— Двадцать восемь!
— Что? — Замечание сестры смутило его.
— Я сказала, двадцать восемь.
Гопал смотрел на нее, все еще не понимая странной реплики.
— Двадцать восемь лучей у звезды.
— А, — сказал он, наконец понимая. — Но что это значит? Я никогда такого не видал.
Он повернулся, чтобы спросить у Нимаи, стоящего посреди дороги.
— Нимаи, подойди посмотри.
Нимаи опять не отрываясь смотрел на обезглавленные трупы, потом на Китти и Гопала. Странное выражение вернулось на его лицо. Встав на ноги, Гопал и Китти пошли к своему другу.
— Их головы! — выкрикнул Нимаи. — Они мертвы! Законы Ману говорят, что, если голова отрублена, душа не перенесется в другое тело после смерти.
— Все в порядке, — уверял друга Гопал, беря его за плечи и не находя, что еще сказать. Он ведь знал, что это не так.
Но Нимаи не обманешь.
— Нет! Их жизненные силы будут бродить между Кругами и вечностью… Мой отец! Мы должны найти его. — Нимаи вырвался, готовый бежать. — Где? Каким путем?
Гопал вспомнил сцену, которую они наблюдали со скалы.
— Рынок! Нам нужно добраться до рынка.
— Лучше всего сначала найти что-нибудь для защиты, — сказала Китти. Она понимала, что тяжелый меч солдата будет бесполезен, и достала кинжал, который дал ей Гопал. — Вот, пусть лучше будет у тебя, — предложила она, вручая его Нимаи, который смотрел на тело у его ног.
— Вон! — Гопал указал через дорогу на мертвого селянина, которого они не могли распознать, поскольку головы у него не было. — У него кинжал за поясом. Оставайтесь у стены, я его возьму.
Он быстро подбежал к трупу, добывая оружие.
— И еще один, — прошептала Китти, показывая, — возле тела солдата.
— Возьми его, быстро, — прошептал Гопал, — и будь осторожнее.
Китти выхватила кинжал из грязи — кинжал, который едва не перерезал горло ее брату. Подобрав его, она поняла, что и он был необычных размеров.
— Он больше похож на короткий меч, — сказала она, торопясь назад.
Гопал улыбнулся:
— Я уверен ты его удержишь.
Взглянув на Нимаи, он понял, что его друг еще не в себе. Нимаи слепо смотрел на кинжал, который ему дали.
Они быстро передвигались вдоль стены, ныряя под покинутые телеги, стараясь держаться поближе к тем немногим строениям, которые еще не были охвачены огнем, а группы солдат проносились по улицам, гоня перед собой пленников. Гопал и его спутники спрятались среди тлеющих зданий. Гопал часто проходил по этим самым улицам на пути к самому любимому месту во всех Трех Кругах, но теперь все изменилось навсегда!
Звук копыт, заглушаемый грязью улиц, становился громче. Они нырнули в двери небольшой лавки, внутри все было опустошено, хозяин лежал среди руин, обезглавленный.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
