Она опустила веки, вдыхая глубоко, насколько позволил корсет. Ирен специально попросила Дженни затянуть как можно туже. Та выполнила, а потом куда-то упорхнула, радостная, что осталась работать в замке. Обошлось выговором и вычетом из жалования.
Глянув на закрывшуюся за Дженни дверь, Ирен почти неслышно прошептала:
Он посмотрел властно и строго. Даже лежащая на талии Ирен рука напряглась, словно в готовности схватить, удержать, прижать к себе.
— Почему? — губы едва шевельнулись.
Взгляд внимательно скользнул по его лицу, ища ответ в красивых и уверенных чертах.
«Ну, и зачем мне это знать? — с горечью подумала Ирен. — Чтобы было больнее сбегать?»
На миг Генри замешкался, и в глазах проскочило сомнение. А потом он с усмешкой обнял крепче.
— Врагов нужно держать при себе, — его горячий шепот опалил губы Ирен, следом сменяясь коротким поцелуем.
— Он все-таки пошел навстречу…
Тряхнув головой, она мысленно одернула себя: «Если его не остановить, он убьет всех наших. Поквитается с каждым».
Стоило представить лица друзей с остекленевшими глазами, как все сомнения ушли. Поправив платье на плечах, Ирен направилась к кабинету Генри. Она тихонько приоткрыла дверь.
Внутри, как и в первый вечер в замке, горела лишь одна свеча. Генри снова сидел в кресле у окна, но сейчас был погружен в дела. На пол то и дело слетали вскрытые конверты.
Зайдя внутрь, Ирен повернула ключ в замке. Она медленно подошла ближе, ступая по мягкому ковру. Очередной конверт так и остался в руке Генри. Он откинулся головой на спинку кресла, и на губах заиграла улыбка.
— И снова подкрадываешься со спины, — в довольном тоне не хватило разве что мурлыканья. — На этот раз хоть без кинжала?
— Просто захотела тебя увидеть, — коротко рассмеялась Ирен. — Устал?
Остановившись рядом, она провела руками по плечам Генри. Несмотря на лукавинку в глазах, он показался напряженным и вымотанным. На лице появилась короткая щетина, под глазами залегла легкая тень от недосыпа.
Стопка оставшихся писем небрежно отправилась на подоконник.
— Снова хитришь, Ирен? — Генри приподнял брови.
— Я здесь совсем одна. Ни друзей, ни семьи… — Ирен вовремя осеклась, чтобы не проговориться про младших, спрятанных у тети. — Никого. Этот замок на меня давит.
Вздохнув, она собралась отойти в сторону. Однако он ловко ухватил за запястье. Один мягкий рывок — и Ирен пошатнулась, оказавшись у Генри на коленях. Его рука плавно скользнула по талии, обнимая и придерживая.
— Я знаю, как тебя отвлечь, — он с улыбкой вытащил из кармана небольшую коробочку, обитую черным бархатом. — Сегодня только доставили.
Генри достал кольцо. Огонек свечи заиграл на красно-коричневом камне в золотой оправе.
Ирен подумала, что нужно протянуть руку, но смогла лишь натянуто улыбнуться. Абсолютно фальшиво.
— Очень красиво.
— Надеюсь, ты не передумала? — Генри резко помрачнел, нахмурившись. — Я же все равно не отпущу.
Глава 24
Генри ловко надел кольцо на палец Ирен. Оно село точь-в-точь. Она слегка покрутила рукой, и огонек свечи заиграл на гранях камня.
— Завтра придет портной, — негромко произнес Генри на ухо. — Скажешь, какое хочешь платье.
Он коротко поцеловал в шею. Ирен прикрыла глаза, уговаривая себя не расслабляться. Оказалось не так-то просто, сидя у него на коленях и чувствуя пьянящее тепло сильного тела.
— Зачем тебе столько мороки? Мы ведь женимся только ради мира с Талвией, — тихо произнесла она, а потом тряхнула головой, будто сбрасывая наваждение. — Кстати, о ней. Что там с темнодушами?
— Сразу после свадьбы отправимся туда, в Линнойт. Тайно. Все будут думать, что мы поехали в охотничьи угодья и наслаждаемся друг другом в домике на лоне природы, не выбираясь из постели… — с каждым словом тон Генри становился все наглее.
— Я поняла! — смутившись, не выдержала Ирен.
Он рассмеялся так бархатисто и чарующе, что она невольно улыбнулась. Кончики пальцев невесомо скользнули по его лицу, тронув старый шрам возле брови. Ирен положила голову на плечо Генри, и веки спокойно опустились. Всего минуту она позволила себе насладиться этим теплом, а потом осторожно начала:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Насчет свадьбы… помнишь, я рассказывала про отца? Он взял с меня слово, что я закончу его дело. Освобожу Рению от тебя.
— Твой отец мертв, — холодно отрезал он. — А если бы выжил, я сразу отправил бы его на казнь. Так что мне плевать, что он там от тебя требовал.
Глазах Генри опасно блеснули. Если бы она не сидела у него на коленях, отшатнулась бы. Вздохнув, Ирен взяла его руку в свои. Тонкие пальцы нежно скользнули по запястью, вырисовывая неясные узоры.
— Это мой папа, и я чувствую себя предательницей. Мне нужно попросить у него прощения, — только подумав об отце, она неосознанно сжала ладонь Генри. — Я собиралась сама съездить, но меня даже не выпустили за ворота.
Повисло гнетущее молчание. На несколько секунд показалось, что время остановилось, а потом он отвел с ее лица прядь волос.
— Хочешь, чтобы я отвез тебя на его могилу? — серьезно спросил Генри.
Прикрыв глаза, Ирен кивнула.
«Что, если откажет? Тогда всему плану конец!» — от таких мыслей противно заныло под ложечкой.
Коротко поцеловав в висок, Генри тихо пообещал:
— Завтра поедем.
От радости, что все получилось, Ирен чуть не выдала себя. Глаза блеснули торжеством. Пряча это, она уткнулась кончиком носа в шею Генри. А ладонь скользнула к нему на плечо. Темная ткань рубашки слегка пошла складками.
— Спасибо. Я знала, что ты поймешь, — прошептала Ирен, задевая губами шею Генри.
Знакомый аромат одеколона вскружил голову, как и прерывистый вздох над ухом. Забылось, что все — просто игра. Ирен нерешительно спустилась короткими поцелуями по шее. Пальцы скользнули по мелким пуговицам, ослабляя воротник.
Генри не выдержал: притянул к себе, жадно целуя. Хорошо, что платье оказалось свободное, не пышное, и это позволило удобно устроиться лицо к лицу. Воздушная ткань легко собралась, приоткрывая ноги. Ирен, будто невзначай, двинулась на коленях Генри. Он крепче обнял за талию, проводя по спине горячими ладонями.
Его губы терзали властно и яростно, отчего голова кружилась, а тело слабело. Казалось, что кольцо уверенных рук — единственная опора в этом мире. Ирен отдавалась поцелую без остатка, и языки сплетались в жарком страстном танце.
Воздуха перестало хватать. На короткий миг губы разомкнулись. Ирен посмотрела затуманенным взглядом, и с рваным выдохом вырвалось:
— Я ждала тебя… каждый вечер.
Сама не поняла, соврала или нет.
— Может, еще в любви признаешься? — немного скептично усмехнулся Генри.
Он вновь потянулся поцеловать, но она игриво отстранилась, напоследок слегка прикусив его нижнюю губу.
— Если этого хочет мой король, — жарко выдохнула Ирен.
Пальцы скомкали темную рубашку, потянув вверх. Генри отбросил ее прочь, оставаясь теперь в одних брюках. Взгляд потемнел от желания. В голосе появилась легкая хрипотца:
— Значит, выполнишь все, чего захочу?
Обрисовывая контур, Генри провел пальцем по губам Ирен. Так томно и медленно, что по венам прокатилась горячая волна. Она едва заметно улыбнулась, и глаза блеснули хитростью. Ирен обхватила его палец губами, после медленно обведя языком. И все это в дурманящем контакте взглядов.
В глазах Генри появилось что-то дикое, звериное. Губы чуть приоткрылись, а дыхание сбилось.
Ирен почувствовала, что он вот-вот набросится на нее, как изголодавшийся хищник. При мысли об этом чувственно потянуло низ живота. И все же захотелось еще немного поиграть, ощутить, что и у властного жестокого правителя есть слабые места.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Она прикоснулась губами к его шее, а после зубы чуть прихватили кожу на ключице. Генри по-собственнически провел рукой по фигуре Ирен, и тело податливо изогнулось навстречу. С губ слетел тихий стон, когда его ладонь смяла грудь.
