до конца жизни я буду слушать только оптимистичную музыку. Я так убеждала себя в принятом решении, что мне и в голову не пришло, что это не я веду Чейза в переулок, где живу.
Он вел меня.
Свернув в переулок, мы успели сделать четыре шага, когда услышали грохот.
Чейз тут же дернул меня за руку, оттесняя себе за спину. Отпустив меня, он шагнул передо мной и потянулся к бедру за пистолетом.
Но выглянув из-за него, я увидела, как из-за мусорного контейнера возле итальянского ресторана высунулась голова.
Я знала эту голову.
— Святой frak! — вскрикнула я. — Это он!
Услышав мой голос, мальчик из библиотеки рванул прочь, и я, не колеблясь, рванула за ним.
— Господи, Фэй! — взревел Чейз позади меня, но я продолжала бежать, размахивая руками и быстро перебирая ногами.
Я услышала стук ботинок Чейза, потом увидела, как он обошел меня и погнался за пареньком, который завернул за угол переулка. Чейз повернул за ним следом, затем я, а потом Чейз снова свернул на Мейн-стрит.
Я последовала за ними и увидела Чейза, который гнался за ребенком по Мейн-стрит.
— У тебя не будет проблем! — крикнула я. — Мы просто хотим помочь! Все в порядке!
Я продолжала кричать, когда парень быстро рванул по переулку и исчез, Чейз все еще преследовал его, и через несколько секунд он тоже свернул в переулок и исчез.
Не отставая от них, я выбежала на боковую улицу.
Через два квартала Чейз почти настиг мальчика, но тут он уперся руками о забор, перепрыгнул его и помчался через чей-то двор.
Чейз, не мешкая, последовал за ним и исчез во дворе.
Как только я туда добралась, мне потребовалось четыре попытки, чтобы взобраться на забор, усесться на него задницей и перекинуть через него ноги. У меня возникло ощущение, что при этом я порвала джинсы, но я свалилась на другой стороне и помчалась за ними.
В темноте заднего двора я потеряла их, поэтому остановилась и попыталась прислушаться сквозь свое затрудненное дыхание, надеясь услышать шум, который подскажет мне, в каком направлении их искать.
Я ничего не слышала.
Я стояла там долго.
Но по-прежнему ничего не слышала.
Frak!
Меня осенило, что я посреди ночи стояла на чужом заднем дворе, где не должна быть. Меня также осенило, что Чейз умчался за неизвестным нам ребенком, и не только я потеряла его, но и он потерял меня. И я понятия не имела, что делать.
Я дала Чейзу немного времени на случай, если он вернется, надеясь, что ребенок будет с ним, и мы сможем его согреть, накормить (он шарился по мусоркам!) и поговорить с ним, но Чейз не вернулся.
Так что я быстро вернулась по нашим следам (избегая забора и запоздало заметив, что на подъездной дорожке есть проход, и пошла тем путем, которым прибежала раньше). Я снова перешла на бег на случай, если у Чейза будут те же мысли, что и у меня, и он пойдет в том же направлении. Я также смотрела в оба, надеясь, что увижу либо Чейза, либо мальчика, а еще лучше, и того и другого.
Но никто из них так и не появился.
В конце концов, я добралась до лестницы, ведущей в мою квартиру, расхаживала возле нее и ждала.
Прошло около десяти минут. Увидев, как Чейз завернул за угол переулка и двигался ко мне, я отцепила «айпод» от одежды и засунула вместе с наушниками в задний карман джинсов.
Хотите верьте, хотите нет, но мужчины могли двигаться, как хищники. Я видела это по тому, как двигался Чейз.
Он был в пяти футах от меня, когда скомандовал низким, сердитым и сбивающим с толку голосом:
— Задницу вверх по лестнице.
— Что? — попросила я.
— Тащи свою задницу вверх по лестнице и открой дверь в свою квартиру.
Это казалось хорошей идеей, так как там будет тепло, поэтому я повернулась, взбежала по лестнице, вытащила ключи и, сдернув рукавицы, отперла замок.
Я вошла в квартиру, и Чейз последовал за мной.
Он также хлопнул дверью.
Я бросила варежки через всю комнату на кресло, повернулась к нему, и моей первой мыслью, когда я хорошенько его разглядела, было «О-оу».
— Ты снова погналась за ним, — тихо заметил он.
— Я… э… не подумала.
— Малец напуган до безумия, а ты не только преследовала его, но и кричала.
Я сжала губы.
— В темноте, — продолжил Чейз.
Я пожала плечами, оставив их наверху.
— В переулке, — не унимался Чейз.
Я не двигалась и не издавала ни звука.
— На морозе, — продолжал Чейз.
Я опустила плечи и разжала губы, но чуть прикусила нижнюю.
— Посреди ночи, — закончил Чейз (надеюсь).
— Э-э… — пробормотала я, но не знала, что сказать. Все это было правдой и, оглядываясь назад, казалось более чем нелепым.
— Такой ребенок знает этот город как свои пять пальцев. Такой ребенок, напуганный до полусмерти, будет драться, царапаться и умрет, прежде чем какой-то незнакомец коснется его. Такой ребенок нуждается в заботе и особом обращении. Ему нужно чувствовать себя в безопасности. Ему не нужно, чтобы кто-то с криками гнался за ним. Он не слышит твоих слов, только твой тон. И он знает, что такое погоня, и сделает все, что в его силах, чтобы не попасться.
— Так вот почему ты не… э-м… не поймал его? — глупо спросила я.
— Именно поэтому, — коротко ответил он, а затем уточнил: — Оказавшись на темном дворе, он испарился.
— О, — прошептала я, предположив, что, он, возможно, все еще прячется на том дворе.
— Выброси это из головы, — прервал мои мысли Чейз. — Я вернулся и все осмотрел. Он ушел.
— О, — повторила я шепотом, теперь считая странным, что Чейз Китон мог читать мои мысли.
— Господи, Фэй, если хочешь, чтобы я помог этому ребенку, ты должна помочь мне сделать это. А заставлять его бояться еще больше — не лучшая помощь.
— Хорошо, — тихо согласилась я, а затем нерешительно спросила: — Итак, эм… как это сделать?
— Не знаю. Насколько я мог разглядеть, этот ребенок не сбежал из дома из-за жестокого обращения. Или это не единственная проблема в его жизни. Он боится чего-то. Но что бы это ни было, это сильный страх или, по крайней мере, он так думает. Мы должны найти какой-то способ установить доверительный контакт, чтобы он позволил нам приблизиться к нему или сам обратился к нам.
— Еда, — тут же сказала я, и голова Чейза дернулась.
— Что?
— Еда. Я подложу еду. И… и… куртку! — выпалила я. — Ему нужна
