к барону:
– Сеньор, ваша мечта сбылась. Беглянка возвращена под ваше крыло. Готовы ли вы позаботиться о её безопасности должным образом, или доверим это моим праиэрам?
Барон раздражённо махнул рукой Карлосу, тот поклонился и направился к Марианне. Он остановился в паре шагов от госпожи и выразительно кивнул на её коня. Но девушка только крепче вцепилась в руку Жана. Юноша накрыл её ледяную от ужаса руку своей горячей ладонью и даже смог заставить себя улыбнуться, кивнуть:
– Иди… Выход найдётся! Обязательно найдётся!
Марианна и не заметила, когда по её щекам заструились горькие слёзы. Отпустить руку Жана оказалось просто невозможно!
– Сеньорита! – Карлос обратился к госпоже как только мог мягко, – Прошу вас!
Взгляды Марианны и Жана одновременно обратились к предводителю гвардии барона Парадесса, и уже в следующее мгновение Жан удивил сам себя. Он сам с мягкой настойчивостью оторвал от себя руку Марианны и передал её Карлосу:
– Хорошенько позаботься о своей госпоже!
Карлос веско кивнул, а Марианна горестно повела головой и… подчинилась, не стала вырывать руку, позволила Карлосу отвести себя ближе к барону.
– Значит так, – встрепенулся герцог и взмахнул рукой, призывая своих праиэров ко вниманию, – Этого воздыхателя в седло и хорошенько связать! Мне больше не нужны сюрпризы! Ламороу, ты понял!?
Первый праиэр зло оскалился, спрыгнул на землю и решительно двинулся к Жану. Тот непроизвольно отступил на пару шагов и возвысил голос:
– Ваша Светлость, связывать-то зачем? Я поеду с вами и так. Если хотите, могу дать слово…
– Грош цена твоему слову, малец! На что ты рассчитывал, отказываясь от чести быть моим сыном? – герцог, наконец, дал некоторый выход обуревавшей его злости.
Ламороу сделал ещё один шаг. Смотреть в его почти красные глаза всегда было жутко, а сейчас ещё и невыносимо противно. Взгляд Жана метнулся к лицам других праиэров, и ближе всех оказался Пит. В его руках даже обнаружилась верёвка. Что ж, пусть так. Жан в пару шагов покрыл разделяющее его и Пита расстояние и протянул к нему сведённые в запястьях руки. На бесстрастном лице блондина появилась тень интереса, взгляд метнулся к герцогу. Тот нервно кивнул, и Пит, больше не мешкая ни мгновения, взялся связывать руки Жана.
Уже будучи около барона, Марианна обернулась к Жану, и её накрыла волна ужаса. Видеть, как связывают руки её возлюбленного оказалось не просто страшно. Лицо девушки покрыла мертвецкая бледность. Она утратила связь с реальностью. Всё обесцветилось, смолкло! Остался только адский холод ужаса. Барон тронул племянницу за плечо. Та не реагировала. Тогда барон заглянул в лицо девушки и, наконец заметив, в каком она состоянии, взорвался:
– Какого черта!!! Марианна!!! Ты давно не ребёнок!!! Ты графиня! Ты сеньорита Коэльо дель Васкос истинная Эспирайдос!!! Возьми себя в руки!!!
Но Марианна продолжала стоять так, словно не слышала его. Тогда барон решился, раз уж пощёчина – это единственный способ вернуть племяннице способность соображать, но сделает это. И рука барона взлетела во взмахе, но тут Марианна вдруг очнулась и резанула дядюшку таким гневным взглядом, что тот так и замер с поднятой рукой.
– Только попробуйте меня ударить! – зашипела девушка.
– Так и не вынуждай меня! – огрызнулся барон и указал на коня, – В седло, живо! Нам ещё ехать за твоим братом!
– Что!?! – Марианна отскочила от барона, словно он всё-таки ударил её, – Анри!?! Ну уж нет! Вам до него не добраться!
– Это не тебе решать, глупая девчонка! – барон даже не пытался скрывать свою злость, – Пожелай мы, ты сама нас и отведёшь!
– Я не понимаю… – выдохнула Марианна.
Что ж, барон указал на уже связанного Жана:
– Чья жизнь тебе дороже? Этого… воздыхателя или брата? – и барон возвысил голос так, чтобы его точно мог расслышать герцог, – Ваша Светлость, раз уж этот мальчишка больше не является вашим приёмным сыном, почему бы нам не обменять его жизнь на голову Анри Монсо?
Взгляды Марианны и Жана встретились. Они поняли друг друга без слов – поклялись ни при каких обстоятельствах не выдать Анри. Заметивший и правильно понявший этот их немой диалог герцог криво усмехнулся:
– О, как романтично, и как глупо! Барон прав, было бы забавно взять в проводники кого-то из вас двоих. Но в этот раз можно обойтись и без таких хлопот. Верно, мой друг! – и герцог обернулся к Антуану.
Тот развернулся к герцогу и всем своим видом дал понять, что не расслышал последние слова того.
– Вы ведь покажете нам, где сейчас находится Анри Монсо? – герцог счёл-таки возможным повторить вопрос.
Антуан нахмурился, задумался на пару секунд и потому вдруг утвердительно кивнул.
Взгляд Карлоса снова метнулся к Виктору. Тот, как и многие, уже давно спешился и теперь, казалось, проявляет к происходящему внимание не большее, чем остальные. Только Карлос мог заметить и понять, что кроется за чуть прищуренными глазами и в горькой складке губ его молодого друга.
– Виктор!!! – возмутился Жан (при этом настоящий Виктор невольно вздрогнул). Жан поймал взгляд Антуана и уже не выпускал, – Что ты творишь?!?
Удовольствию герцога не было предела:
– Виктор привёл нас сюда, отведёт и дальше. Всё правильно.
Антуан остался непроницаем, и это оказалось более, чем красноречивым. А что он мог возразить?! Жан всё понял и с трудом перевёл дыхание:
– О Боже, спаси его душу!!!
Братья, такие похожие и непохожие одновременно, в этот момент как бы перенеслись в другой мир, в котором они остались один на один. Жан буквально впился глазами в самое сердце Антуана. Он просто отказывался верить в реальность происходящего. Не менее неуютно чувствовал себя и Антуан. Да, чувства, которые он испытывал к Жану, было очень трудно назвать братскими. Но видеть его в окружении слуг герцога, со связанными руками… Какая-то часть души Антуана жаждала ещё большего унижения для Жана, рвалась раздавить его, даже уже начинала ликовать. Но эта часть вдруг стала стремительно уменьшаться в размерах. Антуан понимал, что в этой ситуации факт именно его предательства нанёс брату смертельную рану… Другая, большая часть души Антуана в этот момент на самом деле оказалась раздавлена, парализована. Она была смертельно напугана, она понимала, что в эту минуту именно её пытается найти Жан, именно к ней решился обратиться. Но она также понимала и своё полное бессилие что-либо изменить.
– Это не ты! Очнись! – взмолился Жан, – Я не могу поверить, что ревность настолько выжгла твою душу! Ты не можешь иметь с этими людьми ничего общего хотя бы потому, что ты мой брат!!! Ты понимаешь?! Ревность сделала тебя безумцем, и герцог этим воспользовался! А теперь, смотри, как он наслаждается!!!
Антуан побледнел ещё больше, и Бог знает, во что это грозило вылиться, потому герцог поспешил перехватить инициативу:
– Заткните пасть этому паршивцу! Хватит!
Этот приказ вывел гвардейцев из оцепенения, и они набросились на Жана. Мало кто
