нахмурилась. — Вряд ли. Просто иногда вещи выскальзывают из рук — например, посуда во время мытья. К тому времени я очень устала от подготовки и проведения вечеринки, хотя она прошла очень хорошо, поэтому упустила вазу.
— Вы уверены, что вас ничего не испугало? Может быть, вы увидели что-то неожиданное?
— Увидела? Где? Внизу в холле? Я ничего там не видела. В тот момент холл был пуст, если не считать мисс Уиттейкер, так как все играли в «Львиный зев». Да и ее я едва ли заметила, прежде чем она подбежала мне помочь.
— Возможно, вы увидели, как кто-то вышел из двери в библиотеку?
— Из двери в библиотеку?… Да, понимаю. Я могла это видеть… — Она немного подумала, потом устремила на Пуаро твердый уверенный взгляд. — Нет, я не видела никого выходящего из библиотеки.
Тон, которым Ровена Дрейк это заявила, вызвал у Пуаро сомнение в ее правдивости. Очевидно, она видела кого-то или что-то — возможно, чью-то фигуру за приоткрытой дверью. Но почему она так уверенно это отрицает? Потому что ей не хотелось верить, что тот, кого она видела, имеет отношение к преступлению, совершенному за той дверью? Кто-то, кого она любила или — что более вероятно — хотела защитить. Возможно, кто-то, совсем недавно распростившийся с детством и, как она думала, не вполне осознающий весь ужас содеянного им…
Миссис Дрейк казалась Пуаро женщиной суровой и властной, но откровенной. Такие женщины часто становятся судьями, председателями комитетов или благотворительных обществ и вообще занимаются тем, что обычно именуют «полезной деятельностью». Как ни странно, они чрезмерно верят в обстоятельства, могущие служить оправданием, и склонны к снисходительности в отношении малолетних преступников — тем более умственно отсталых. Если Ровена Дрейк видела выходящим из библиотеки кого-то относящегося к упомянутой категории, то в ней мог пробудиться покровительственный инстинкт. К сожалению, в нынешнее время преступления нередко совершаются даже детьми семи-девяти лет, и суду нелегко решить, что с ними делать. Обычно для них находят оправдания — неблагополучные семьи, отсутствие внимания со стороны родителей и тому подобное. Но люди, особенно горячо их защищающие, как правило, принадлежат к типу Ровены Дрейк — строгих и властных женщин, в таких случаях неожиданно проявляющих снисхождение.
Пуаро не мог с ними согласиться. Он привык думать прежде всего о правосудии. У него всегда вызывало подозрения избыточное милосердие. По своему опыту в Бельгии и в этой стране он знал, что оно зачастую приводит к новым преступлениям, невинные жертвы которых не стали бы таковыми, если бы о правосудии заботились в первую очередь, а о милосердии во вторую.
— Понятно, — медленно произнес Пуаро.
— Вам не кажется возможным, что мисс Уиттейкер видела, как кто-то входил в библиотеку? — предположила миссис Дрейк.
Пуаро был заинтригован.
— Вы думаете, такое могло произойти?
— По-моему, это не исключено. Она могла видеть, как кто-то вошел в библиотеку, скажем, пять минут назад, а когда я уронила вазу — подумать, что я увидела того же человека и узнала его. Возможно, ей не хотелось делать предположения относительно того, кто это был, так как она толком его не разглядела, а просто, скажем, увидела со спины ребенка или подростка.
— Вы полагаете — не так ли, мадам, — что это был всего лишь ребенок, мальчик или девочка? Вам кажется, что именно ребенок или подросток, скорее всего, мог совершить преступление подобного типа?
Миссис Дрейк задумалась над его словами.
— Пожалуй, — ответила она наконец. — Раньше я не думала об этом. В наши дни преступления часто совершает молодежь. Они не вполне осознают, что делают, — некоторые из них одержимы нелепой жаждой мести, некоторых обуревает инстинкт разрушения. Даже те, кто ломают телефоны-автоматы и протыкают автомобильные шины, поступают так только потому, что ненавидят все человечество. Это симптом нашего века. Поэтому, когда ребенка топят в ведре на вечеринке без какой-либо видимой причины, поневоле предполагаешь, что это дело рук кого-то не вполне отвечающего за свои действия. Вы согласны, что такое предположение… ну, наиболее вероятно?
— По-моему, полиция разделяет вашу точку зрения — во всяком случае, разделяла.
— Неудивительно. У нас здесь хорошие полицейские, усердные и настойчивые. Они раскрыли немало преступлений. Надеюсь, они раскроют и это убийство, хотя вряд ли это произойдет скоро. Обычно в таких случаях уходит много времени на сбор улик.
— В этом деле улики будет не так легко собрать, мадам.
— Да, по-видимому. Когда погиб мой муж… Он был калека, и, когда переходил дорогу, его сбила машина. Того, кто это сделал, так и не нашли. Может быть, вам известно, что мой муж был жертвой полиомиелита — остался частично парализованным шесть лет назад. Правда, потом его состояние улучшилось, но ему было нелегко увертываться от мчащихся автомобилей. Я чувствую себя виноватой, хотя он всегда настаивал, что будет выходить из дому один, и старался осторожно переходить улицы. Его возмущала сама мысль о том, чтобы зависеть от сиделки или от жены в качестве сиделки.
— Это несчастье произошло после смерти вашей тети?
— Нет. Она умерла вскоре после этого. Беда никогда не приходит одна, не так ли?
— Увы, это истинная правда, — согласился Эркюль Пуаро. — Значит, полиция не смогла обнаружить автомобиль, который сбил вашего мужа?
— Это был «Грассхоппер» седьмой модели. Но почти каждая третья машина, которую вы видите на дороге, этой марки. В полиции мне объяснили, что это самая популярная модель. Они считают, что ее угнали на рыночной площади в Медчестере, — она принадлежала мистеру Уотерхаусу, пожилому торговцу зерном. Мистер Уотерхаус водит автомобиль очень осторожно — тогда за рулем был явно не он. Очевидно, безответственная молодежь опять решила прокатиться. Такие беспечные и бессердечные люди обычно отделываются штрафом, но, по-моему, их следует наказывать более сурово.
— Возможно, тюремным заключением. От штрафов мало толку — все равно их выплачивают снисходительные родственники.
— Но нельзя забывать, — заметила Ровена Дрейк, — что молодые люди не должны прерывать обучение. Важно, чтобы у них оставался шанс преуспеть в жизни.
— Священная корова образования, — усмехнулся Пуаро. — Такую фразу, — поспешно добавил он, — я часто слышал от людей, занимающих видное положение в сфере науки и, следовательно, знающих в этом толк.
— Очевидно, они недостаточно принимают во внимание плохое воспитание молодежи в неблагополучных семьях.
— Значит, по-вашему, молодые преступники нуждаются не в тюремном заключении, а в иных мерах?
— Они нуждаются в корректных исправительных мерах, — твердо заявила Ровена Дрейк.
— И это поможет — еще одна старинная поговорка — изготовить шелковый кошелек из свиного уха? Вы не верите в афоризм, что «судьба каждого человека со дня рождения висит у него на шее»?
