Обломки гладиуса всё же влетели внутрь крейсера, вслед за ними на его главной палубе совершили посадку остальные пилоты и крейсер, в котором Тиу уже опознала «Эксплараториус», с места рванул прочь. Николай, прекрасно понимая, что громить имперские крейсеры ему запрещено даже в том случае, если это был "Грязный крейсер", сбросил скорость и не спеша полетел к месту взрыва собирать оставшиеся после взрыва улики. Хотя на борту клыка был подорван термоядерный заряд, обломков им удалось подобрать довольно много и среди них был даже фрагмент странной квадратной дюзы, что Тиу сочла самой большой удачей. Мысленно погрозив Августу Конде, командовавшему «Эксплараториусом», кулаком, он беззвучно выругался и полетел к Виафуриу. Эта нечаянная охота была довольно успешной не смотря на то, что Николаю не удалось достичь цели, да, он в общем-то и сам не знал, какова она была в этом бою. Наверное всё-таки уничтожить хотя бы одного кукловода.
Товарищи Николая, которыми командовал в этом бою Братец Сумми, раздолбали всех своих врагов и все, кроме самого барона, вернулись на «Оффенсио». Тот поджидал своего друга на всякий случай. Вдруг откуда-нибудь снова появится враг. После недолгих пререканий барон эс-Вадес совершил посадку на линзе транс-телепорта первым, а вслед за ним на борт «Оффенсио» прибыло «Очко» и немедленно потащилось на минимальной скорости к своему ангару, возле которого уже суетились техники. Неподалёку от шлюза стояла громадная установка, предназначенная для заделывания дыр в броне. Опуская гладиус на стальные плиты, Николай негромко сказал:
— Кес, попроси всех хойниро собраться через час в зале. Нам нужно с вами кое о чём поговорить.
Как всегда Николай последним покинул борт своего гладиуса, но никто из членов его экипажа не бросился в раздевалку. На всё это с насмешливой улыбкой смотрел граф эс-Маллеус. Его уже известили о находках в космосе, как и о том, что Бешенный Ник ради этого не пожалел даже брони «Очка». Когда Николай сошел с эскалатора, он небрежно козырнул ему и сказал:
— Ник, ты просто какой-то тиран, а не командир. Неужели тебе в каждый след нужно брать с собой десант? Это же был самый обычный полёт, а не рейд в тыл врага.
— Не скажи, Такит. — Задумчиво ответил Николай — Если бы «Очко» было чуть-чуть пошустрее, то у нас была реальная возможность взять на абордаж "Грязный крейсер", который, явно, подобрал команду клыка, сбежавшего с поля боя. Нам не хватило каких-то трёх минут, чтобы получить более чёткую картинку. Ну, ладно, у нас и без того есть для тебя целая куча гостинцев. Думаю, что теперь ты точно сможешь дать гладиусам под задницу такого пинка, что мы станем не только догонять, но и обгонять энергонов. Дерзайте, граф, вас ждут великие дела!
У графа от такого сообщения даже челюсть отвисла. Такит эс-Маллеус был не просто аристократом, которому с детства нравилось возиться с железками, он был к тому же ещё и учёным, талантливым изобретателем, влюблённым в космические корабли. Особенно боевые, которые смогли бы буквально во всём превзойти корабли энергонов. Хитро подмигнув графу, Николай насвистывая направился в раздевалку, хотя настроение у него было отнюдь не такое уж и весёлое. Проделки Августа Конде и его дяди беспокоили его всё больше и больше, а то, что "Грязный крейсер" использовался в качестве корабля прикрытия для операций энергонов, нападавших на военные базы космофлота Содружества. В том, что "Грязный крейсер" подобрал экипаж клыка, руководившего атакой, он не сомневался и лишь сожалел о том, что действительно не взял его на абордаж, хотя и понимал, что и принц, и его пассажиры сбежали бы с крейсера со всеми уликами, а ему потом пришлось бы искать оправдание своим действиям.
Через час, приняв душ и наспех перекусив, Николай вместе с Кинг-Конгом, Ролло, Лиу, Мартисом и его новым помощником Ульмом Тарнисом направился в тот зал, в котором обычно собирались хойниро. Хойн на линкоре в свободное от вахт время можно было встретить где угодно. Космолётчики часто приглашали их к себе в гости, а, уж, там где на линкоре находились места для развлечений, без них не обходился ни один вечер, но всё же куда чаще хойниро собирались в своём собственном зале отдыха и собраний, который стиланцы изготовили в полном соответствии не только с их вкусами, но и физиологическими особенностями. Поэтому в нём было на шесть градусов теплее, чем в остальных помещениях линкора, а воздух гораздо суше.
Этот внушительного размера отсек с круглой ареной посередине, окруженной холмиками-лежанками с лунками и мебелью, похожей на причудливые валуны, похожие на раковины, даже покрытие пола имел не такое, как везде. Хойниро, ноги которых прочно стояли на любой поверхности, все же более всего любили ходить по плотному песку. Именно таким пластиком, похожим на песок и даже слегка пружинящим под ногами, был покрыт пол в зале, залитом ярким светом. Обстановку в зале можно было бы назвать унылой и скудной, но её разнообразили росписи на стенах, изображавшие оазис в пустыне, а также большие кашпо с пышными, яркими цветами, среди которых имелись даже земные розы. Ну, и, естественно, возле каждой лежанки в виде холмика стояли большие вазы, на которых лежали огромные астраханские арбузы и чарджуйские дыни. Первые поставлялись со Звёздной Руси, а вторые со Звёздной Мекки.
Далеко не на каждой из тех планет, где обитали хойниро, для них имелись такие райские условия и поэтому в этом зале всегда находилось несколько хойн со своими мужьями или без них. Разумеется, кроме тех случаев, когда раздавался сигнал тревоги. Тогда все хойниро мигом занимали свои места в гладиусах и серебряных молниях, причём делали это первыми. Тому способствовало то, что в новые боевые рубки они влетали даже не облачившись в дурит, так как считали их без того абсолютно безопасными. Только те хойниро, которые несли в тот момент вахту, поднимались на борт гладиусов в дуритовых боекостюмах, ну, и ещё хойниро находившиеся в подвахте. В тот момент, когда Николай со своими коллегами вошел в зал, примерно половина хойн была облачена в дурит, а остальные в мундиры. Хойниро построились семьями в одной половине зала, напротив широкого шлюза и как только хомо вошли в него, то первым делом сделали вежливое приседание, которое земляне называли книксеном, после чего Николай с центра арены поприветствовал их:
— Фриледи, фримены, доброго вам здравия. Извините, что оторвал вас от дел, но у меня есть к вам очень серьёзный разговор, который я хочу начать с драки. С настоящей, серьёзной драки, для которой мне требуется самый ловкий и умелый в рукопашном бою хойн. — Повернувшись к полковнику Соловьёву, Николай призвал его на помощь — Димыч, доложи, кто из этих парней лучший из твоих учеников?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
