— Новости?..
— Разумеется… Разве старт “Атланта-2” не отложен?
— Гм… Нет…
— Нет!.. Значит мне… наврали.
— Вероятно… что‑то передали вам… не совсем точно…
— Как я рад… Когда стартует “Атлант-2”?
— Стартует? Какой старт вы имеете в виду, дорогой профессор?
— На Луну! На Луну, черт побери! В кратер Арзахель, где, как вам хорошо известно, уже три недели находится “Атлант-1”, от которого нет известий. Да, что вы на меня так глядите, словно сами только что упали с Луны?
Генерал Першинг нервно откашлялся.
— Разве специальный помощник министра доктор Эндрью Паап вам не объяснил?
— А я не стал его слушать; парадом, извините, командуете вы, генерал.
— Ну… не совсем. Решает сенатская комиссия. Я только советник и дисциплинированный солдат.
— Генерал Першинг, дорогой мой, это можете объяснять журналистам. Я‑то знаю, как обстоит дело.
— Причем здесь журналисты, профессор? Полет “Атланта” сохранен в тайне и не далее, как вчера, сенатская комиссия подтвердила особую секретность операции.
— Зачем? Со дня на день и так все станет известно.
— О–о! — в бархатистом голосе генерала прозвучало осуждение. — О–о! Не разделяю вашего взгляда, профессор.
— Так что случилось в конце концов? Вы получили известия от экипажа “Атланта”?
— Увы, не получили и уже никогда не получим… С “Атлантом-1” произошла авария. А что такое авария первого космического корабля на планете, лишенной атмосферы, вы, конечно, представляете, профессор.
— Это одно из многих предположений, мы уже обсуждали его. Может быть другое — отказало радио. Могут быть иные варианты. В конце концов, и при аварии кто‑то мог уцелеть…
— Вы неисправимый оптимист, дорогой профессор!
— Не шутите, генерал. На “Атланте” трое ученых, трое американцев, черт побери. Им необходимо оказать помощь. Да и планы предусматривали…
— Не всякий план удается реализовать… “Атлант” тоже не смог выполнить намеченного плана. Обстоятельства, дорогой профессор… Они‑то и заставляют нас поступать несколько иначе.
— Объясните, что произошло?
— Это тайна, но вам могу кое‑что рассказать. Два дня назад мы получили сведения, что русские в конце апреля планируют облет Луны…
— Превосходно…
— Позволю себе не разделить вашего мнения. По нашим данным, русские собирались осуществить высадку на Луну в середине этого года. Мы думали их опередить. В этом основная цель операции “Атлант”. Американский флаг должен взвиться на Луне первым. В нашем распоряжении было два космических корабля класса Земля — Луна. Третий — усовершенствованная модель — будет готов только через год. Я имею достоверные сведения, что конструкция советских ракет уже позволяет им совершить посадку на Луну и обратный взлет. Однако русские не торопятся с высадкой. Они перенесли ее на середину будущего года. Хотят действовать наверняка. Но в случае необходимости они могут совершить посадку на Луну хоть сейчас. Могут… Вы меня поняли?..
— Разумеется! Превосходный план, достойный выдающегося дипломата. Вы хотите, чтобы спасательную экспедицию организовали русские. А тем временем еще раз подвергнуть проверке механизмы “Атланта-2”… Чтобы тоже действовать наверняка. Об этом стоит подумать, генерал…
Першинг беспокойно зашевелился в кресле:
— Вы опять поторопились с выводами, профессор. Разумеется, я не имел в виду ничего подобного. И меньше всего хотел бы втравить в это дело русских. Если “Атлант” разбился (и девяносто девять шансов из ста, что это так), а русские сядут в кратере Арзахель удачно, приоритет снова за ними, и мы опять проиграли. Нам будут соболезновать, а их прославлять…
— Не вижу в этом ничего плохого, генерал. Новое не обходится без жертв… А Шервуд и его спутники, живы они или погибли — уже герои…
— Разумеется. И когда‑нибудь мы соорудим им памятник. Но я предпочитаю иметь дело с живыми героями, профессор. Героями, которые успешно возвращаются и докладывают, что звездно–полосатый американский флаг развевается на Луне. “Атлант-2” — наш последний шанс. Им нельзя рисковать ради… э–э… любви к ближнему, профессор. После неудачи “Атланта-1” многое надо еще раз проверить. Майор Кросби полетит, но полетит немного позднее… Скажем, через полгода… Даже и в этом случае мы опередим русских. Как видиге, полет “Атланта-2” не отложен, он перенесен ради успеха операции… Это вызвано высшей необходимостью. Этого требует честь нашей страны. Вы поняли меня, профессор?..
Ошеломленный Джеферсон молчал.
Генерал в течение нескольких минут внимательно наблюдал за окаменевшим лицом своего собеседника.
— Надеюсь, поняли, — резюмировал Першинг, вставая. — Я тоже хорошо понимаю вас, — продолжал он, положив руку на плечо Джеферсона. — Джон Смит — ваш ближайший ученик… Однако новое не обходится без жертв — это вы превосходно сказали.
— Но как же они, — прошептал старый ученый, не делая попытки подняться и еще ниже опуская голову, — как же они все — Шервуд и Кэтрин Милс, и Джон?..
Генерал чуть заметно пожал плечами, медленно обошел вокруг стола, опустился в кресло, взял сигару.
Джеферсон сжал голову тонкими жилистыми руками и сидел, не шевелясь.
Генерал прикурил от серебряной зажигалки в форме космической ракеты, затянулся, потом сказал:
— Они знали, на что идут. И мы с вами знали, профессор. Полет “Атланта-1” это — разведка… Разведка боем. И она показала, что операцию надо подготовить лучше. Вот мы с вами и подготовим. Послать сейчас “Атлант-2” на Луну — авантюра…
— Значит, и полет “Атланта-1” был авантюрой, — прошептал Джеферсон, не поднимая головы.
— В определенном смысле, да. Но нас оправдывает то, что мы не знали планов русских. Думали, что они готовят высадку на Луну. А они ограничились облетом…
Джеферсон тряхнул головой и, как юноша, вскочил с кресла. Опершись руками о край стола, он наклонился к самому лицу генерала и закричал:
— Это обман, отвратительный обман, недостойный порядочных людей. И никакими фразами, слышите, Першинг, никакими фразами его не прикрыть. Мы обманули их — Шервуда и других. И обманываем теперь свою страну и весь мир, сохраняя в тайне то, что случилось. Это надо прекратить, сейчас же, немедленно… Я…
Генерал поспешно отодвинулся. Не отрывая пристального взгляда от лица профессора, он достал тонкий батистовый платок; вытер рукав кителя, на который попали брызги слюны.
Джеферсон продолжал кричать об обмане, героизме, долге, о том, что наука принесена в жертву политике…
Генерал не слушал. Он смотрел в искривленное злобой и болью лицо старого ученого и думал о том, как нелегко работать с этими неврастеничными глупцами из Консультативного совета. Воображают, что они что‑то значат. А они всего лишь технические исполнители тех больших и важных планов, которые рождаются здесь в Управлении космонавтики… Однако довольно, надо “приземлить” милейшего профессора.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
