Пауль, не отвечая, возобновил кружение по залу. Он вспомнил слова, сказанные когда-то Дунканом Айдахо в фехтовальном зале на Каладане: Первые моменты боя изучай противника. Так ты, конечно, можешь потерять возможность быстрой победы — но изучение противника есть залог успеха. Поэтому не жалей времени на изучение противника — будешь увереннее.
— Думаешь, эти танцы продлят тебе жизнь? — ухмыльнулся Фейд-Раута. — Ну-ну!
Он остановился и выпрямился.
Пауль увидел уже достаточно для предварительной оценки противника. Фейд-Раута шагнул влево, открыв правое бедро, словно обшитые кольчугой короткие фехтовальные брюки могли закрыть его бок целиком. Это было движение человека, привыкшего к щиту и к клинку в каждой руке.
Или же… — Пауль на мгновение заколебался, эти брюки-были не тем, чем казались.
Слишком уж уверенным выглядел Харконнен — а ведь его противник еще сегодня возглавлял войска, наголову разгромившие легионы сардаукаров…
Фейд-Раута заметил это колебание и осклабился:
— К чему оттягивать неизбежное? Ты только немного задержишь меня, но не помешаешь вступить в законное владение этим комком грязи, Арракисом!
Если это действительно пружинная игла, думал Пауль, хитро запрятана. Брюки кажутся совершенно целыми…
— Почему ты молчишь? — спросил Фейд-Раута. Пауль продолжил движение по кругу. Он позволил себе холодно улыбнуться, услышав нотки неуверенности в голосе противника, — молчание начинало действовать Фейд-Рауте на нервы.
— Улыбаешься, да? — проговорил Фейд-Раута и, не договорив, снова прыгнул.
Пауль, ожидавший небольшой задержки удара, едва не пропустил его. Клинок обрушился на него сверху вниз и оцарапал его левую руку. Усилием воли он подавил боль — значит, понял он, предыдущая задержка была лишь трюком. Да, соперник оказался сильнее, чем он ожидал.
Предстоит столкнуться с хитростями внутри хитростей, скрытых хитростями…
— Это твой же Суфир Хават меня кое-чему научил, — похвастался Фейд-Раута! — Ему я обязан тем, что первым пустил тебе кровь… Жаль, что старый дурак не дожил до этого мига, верно?
А Пауль вспомнил слова Айдахо: «Ожидай лишь того, что можно встретить в бою. Тогда ничто не захватит тебя врасплох».
И оба вновь закружили в низкой стойке, настороженно следя друг за другом.
Пауль заметил, что его противник вновь оживился. С чего бы это? Неужели эта царапина так много значит для Фейд-Рауты? Разве что на ней яд, но откуда? Ведь его люди тщательно осмотрели и проверили ядоискателем клинок. Они слишком хорошо знали свое дело, чтобы упустить настолько очевидную вещь…
— Слушай-ка, — вновь заговорил Фейд-Раута. — Кто тебе та женщина, с которой ты говорил? Ну, та малышка? Твоя цыпочка, а? Как ты думаешь, а моего внимания она заслуживает?
Пауль молчал — внутренним зрением он исследовал рану и кровь, коснувшуюся лезвия. Он сразу обнаружил следы снотворного — наркотик был, конечно, занесен клинком Императора. Приказал телу изменить метаболизм и перестроить молекулы наркотика, но… Они приготовили клинок со снотворным… Снотворное! Ядоискатель на него не реагирует, но такой штуки достаточно, чтобы замедлить мышечную реакцию. Да, поистине у его врагов были наготове планы внутри планов и внутри других планов — сплошь коварство!
Фейд-Раута опять прыгнул, ударил с лета.
Пауль с застывшей улыбкой сделал чуть замедленный выпад, словно наркотик начал действовать, но в последний миг он сделал резкий нырок и встретил руку Фейд-Рауты острием криса.
Фейд-Раута ушел в сторону, перебросил оружие в левую руку. Но побледневшая на скулах кожа выдала его боль.
Пусть теперь и он поволнуется, подумал Пауль. Пусть подумает о яде..
— Предательство! — крикнул Фейд-Раута. — Он отравил меня! Я чувствую яд в руке!
Пауль впервые за время поединка ответил ему:
— Всего лишь капелька кислоты. Плата за наркотик на императорском клинке.
Фейд-Раута овладел собой и ответил такой же холодной улыбкой, левой рукой взмахнул клинком в шутовском салюте. Но его глаза сверкали яростью.
Пауль перебросил крис в левую руку, чтобы правильно повернуться к противнику. И они вновь закружили по залу.
Фейд-Раута начал понемногу приближаться к Паулю. Он высоко держал свой нож; в раскосых глазах и в том, как он стиснул челюсти, читалось озлобление. Он ударил вправо-вниз, и оба соперника сошлись в ближнем бою, клинок к клинку.
Пауль, остерегаясь правого бедра Фейд-Рауты, где, как он подозревал, была скрыта отравленная пружинная игла, заставил Фейд-Рауту развернуться левым боком. И почти пропустил иглу, которая выскочила из-под пояса. Только движение корпуса Фейд-Рауты предупредило его, и острие не достало до тела всего какой-нибудь миллиметр.
На левом бедре!
Да, коварство в коварстве внутри коварства, напомнил себе Пауль, Используя навыки, развитые подготовкой Бене Гессерит, он прогнулся пытаясь обмануть Фейд-Рауту, но из-за необходимости все время уклоняться от иглы на бедре противника потерял равновесие, оступился и в следующий миг оказался на полу, а Фейд-Раута навалился на него.
— Видел, что на моем бедре? — шепнул ему Фейд-Раута. — Это твоя смерть… глупец!
И он стал поворачиваться, подводя иглу.
— Эта штука парализует твои мышцы, а мой нож докончит дело! — объяснил он. — И никто ничего не обнаружит!
Пауль напрягся. Он слышал, как в глубинах его мозга бесчисленные предки кричат, приказывая ему произнести кодовое слово — остановить Фейд-Рауту и спасти себя.
— Я не сделаю этого! — выдохнул он.
Фейд-Раута удивленно замер — на какую-то долю секунды. Но ее было довольно, чтобы Пауль заметил плохо уравновешенное напряжение в мышцах ног противника, — ив следующий миг они поменялись местами. Теперь Фейд-Раута оказался под ним, задрав только правую ногу, и не мог повернуться, потому что игла на левом бедре засела в полу.
Пауль высвободил левую руку — собственная кровь помогла ему, сделав руку скользкой. Нанес удар крисом снизу под челюсть Фейд-Рауте. Клинок вошел в мозг — Фейд-Раута дернулся и обмяк, но лег не навзничь, а вполоборота — игла, застрявшая в полу, все еще удерживала его.
Глубоко дыша, чтобы успокоиться, Пауль оттолкнулся от трупа и поднялся на ноги. Он встал над мертвым телом с крисом в руке и нарочито медленно перевел взгляд на Императора, стоявшего у противоположной стены.
— Ну вот, Ваше Величество, — произнес Пауль. — Еще одним человеком меньше в вашем войске. Хотите еще поиграть словами, притворяться и высокомерничать? Или обсудим то, чему должно случиться? Короче говоря: ваша дочь выходит за меня и Дому Атрейдес тем самым открывается дорога к трону.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
