Мне кажется, что показатель культурного роста читателей нашего Союза должен определяться не только ростом тиражей наших книг, которые для писателей-иностранцев, присутствовавших на съезде, кажутся совершенно сказочными тиражами.
Еще более ярким показателем того, что культурный рост нашего читателя высок, является постоянная, каждодневная связь между читателями и нами – писателями. На собственном примере должен сказать, что нет такого дня, когда бы я не получал десятка писем от своих читателей, разбирающих «Поднятую целину» и типы, выведенные там. Среди этих писем есть такие, которые мне, как писателю, в какой-то мере уже познавшему литературное ремесло, дали значительно больше, чем литературно-критические статьи заведомо признанных критиков.
В свое время в практике моей работы над «Тихим Доном» я был крепко связан с Ленинградским областным союзом металлистов, и отзывы рабочих-металлистов, которые я получал сотнями, очень много помогли мне в усвоении и преодолении тех ошибок, что были свойственны первым моим книгам. Я считаю, что связь между рабочими читателями и писателями Советской страны – нерушимый залог того, что наша советская литература и впредь будет ведущей литературой мира, какой она является на нынешний день.
Я не хочу ограничиться пересказом того, что происходило на съезде писателей, полагая, что многие из вас, во всяком случае – большинство, внимательно следили за работой съезда и наверняка знакомы с основными докладами, которые были сделаны на съезде. Мне хочется, поскольку литература стала частью обще-пролетарского дела, говорить о литературе. На вашем заводе, в Ростовском железнодорожном узле имеется огромная армия рабкоров – что-то, кажется, около 600 человек. Из них большое число пишет. И я глубочайше убежден, что из этих кадров рабочих, призванных в литературу, тоже пером – рабкоровским пером помогающих промышленности, вашему заводу и железной дороге изживать недостатки, выйдут десятки незаурядных писателей и поэтов, таких писателей и поэтов, которые наверняка перешагнут нас.
Дискуссия, развернувшаяся перед съездом по вопросу о языке, показала, что рабочий читатель неизмеримо вырос даже по сравнению с недавними годами, например с 1926–1927 годами, что вкусы его, потребности возросли в огромных размерах, что зачастую мы, писатели, отстаем в удовлетворении этих потребностей. По этому поводу мне хочется сказать, что, коль культурный уровень рабочего класса неизмеримо возрос, что, коль перед нами, писателями, рабочие в своих выступлениях, в письмах к нам, в критических статьях, которые присылаются в журналы, ставят как краеугольный камень проблему повышения качества, я считаю, что вопрос обсуждения литературных дел – и не вообще, а конкретно, по произведениям, которые в настоящий момент являются ведущими произведениями советской литературы, – даст чрезвычайно много, в частности иным писателям и вам, как нашим читателям.
Всесоюзный съезд советских писателей, проходивший в обстановке исключительного внимания советской общественности и мировой рабочей общественности, подвел итоги тем достижениям, которые мы имеем на сегодняшний день. Надо прямо сказать, что на съезде с особой четкостью выяснился водораздел, разделяющий литературу мира. С особой рельефностью выяснилась линия все более растущего подъема нашей советской литературы и линия упадка буржуазной литературы, линия, которую единодушно отмечали делегаты западноевропейских стран. Мне не хочется приводить примеры того, насколько падает искусство на Западе, так как эти примеры вы можете черпать ежедневно из нашей печати.
Вы знаете о том, что в фашистских странах книги сжигают, что новый закон австрийского правительства уничтожает 10 тысяч книг, в том числе все переводные книги советских писателей. Вы знаете, со слов выступавшей на съезде китайской писательницы, о том, что китайские революционные писатели, призывающие рабоче-крестьянские массы Китая на борьбу с поработителями огромной страны древнейшей культуры, что эти писатели подвергаются не только наказанию, в виде изъятия их книг из библиотек, но эти писатели заточаются в тюрьмы и кончают свою жизнь на плахе.
Этот водораздел, который ярко проявился на съезде, показывает два мира, ставшие и в области искусства друг против друга. И совершенно очевидно уже сейчас, что наше советское искусство побеждает во всем мире. Об этом свидетельствовали выступления западноевропейских писателей, в частности немецкого писателя-коммуниста Вайскопфа1. Вайскопф заявил, что по произведениям советских писателей немецкий пролетариат, который находится под тягчайшим игом фашизма, узнает доподлинно, что такое классовая борьба, как нужно бороться с врагами, чтобы мировая революция, великие идеи коммунизма торжествовали во всем мире. Вайскопф говорил, что по произведениям советских писателей, посвященных крестьянской тематике, немецкий читатель узнает, как боролись наша партия, наш рабочий класс и передовая часть крестьянства за то, чтобы от звериных форм единоличного хозяйства наше крестьянство перешло на рельсы крупного коллективного хозяйства.
Будет очень неплохо, если мы на этой первой встрече, которая, надеюсь, не будет последней, установим некоторые взаимоотношения читательско-писательского порядка и поможем друг другу уяснить некоторые вопросы, которые до настоящего времени остаются неразрешенными.
Дискуссия о литературном языке, развернувшаяся вокруг «Брусков» Панферова, со всей наглядностью показала наши слабые стороны, обнаружила, что мы, писатели, в погоне за актуальной тематикой, желая отобразить нашу ярчайшую эпоху, зачастую пренебрегаем качеством наших произведений и даем недоброкачественную продукцию. Горький совершенно справедливо спрашивал: почему если рабочий какого-либо предприятия работает плохо и дает бракованную продукцию, то это считается у нас преступлением, это клеймится в печати, порицается общественностью, почему же в отношении писателя, который выпускает продукцию плохого качества, мы ограничиваемся легкими критическими розгами – этаким наказанием, которое вообще для писателя является не особенно ощутимым?! Почему в отношении такого писателя, который может, но не хочет работать тщательно, мы не применяем более мощных средств воздействия?
А что такое мощные средства воздействия? Это ваш читательский полновесный голос, который будет заставлять писателя продумать тысячу раз один и тот же вопрос, думать над каждым оборотом фразы, думать над идеей и построением повести, романа, стараться, чтобы его произведение звучало во много раз сильнее, и будило, и звало на борьбу, и вдохновляло бы на дело доблести, чести и геройства. Я думаю, что ваш голос, рабочих читателей, будет, несомненно, решающим голосом в таких делах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
