расскажешь нам, что видела тогда?
— Сначала я не знала, что это убийство. Я думала, это несчастный случай — что девушка просто упала откуда-то сверху.
— Где это случилось?
— В «Погруженном саду» — во впадине, где раньше был фонтан. Я сидела на дереве и смотрела на белку, стараясь не шуметь, чтобы она не убежала. Белки очень пугливые.
— Ну и что ты увидела?
— Мужчина и женщина подняли девушку и понесли ее вверх по тропинке. Я подумала, что они несут ее в больницу или в «Куорри-Хаус». Потом женщина вдруг остановилась и сказала: «Кто-то за нами наблюдает». Она посмотрела прямо на мое дерево — я испугалась и сидела неподвижно. Мужчина ответил: «Чепуха», и они пошли дальше. Я видела кровь на шарфе, окровавленный нож, подумала, что, может быть, кто-то пытался их убить, и не двинулась с места.
— Потому что ты боялась?
— Да, хотя сама не знаю чего.
— Ты не рассказала об этом матери?
— Нет. Я подумала, что, возможно, не должна была сидеть там и подсматривать. На следующий день никто ничего не говорил о несчастном случае, поэтому я о нем забыла и не вспоминала, пока… — Она внезапно умолкла.
Главный констебль открыл рот, но сразу же закрыл его, посмотрел на Пуаро и сделал едва заметный жест.
— Пока — что, Миранда? — подсказал Пуаро.
— Пока все как будто не повторилось снова. Только на этот раз я наблюдала из-за кустов за зеленым дятлом. Эти двое сидели там и говорили о каком-то греческом острове. «Все уже подписано, — сказала женщина. — Он наш, и мы можем отправиться туда, когда захотим. Но нам лучше не торопиться». Потом дятел улетел, и я шевельнулась. «Тише! — предупредила женщина. — Кто-то за нами наблюдает». Она сказала это так же, как в прошлый раз, с тем же выражением лица. Я опять испугалась и все вспомнила. Только теперь я знала, что видела убийство и что они несли мертвое тело, чтобы где-нибудь его спрятать. Я уже не была маленькой и поняла, что означали нож и кровь…
— Когда это было? — спросил главный констебль.
Миранда немного подумала.
— В прошлом марте — сразу после Пасхи.
— Ты можешь сказать, кто были эти люди?
— Конечно могу. — Миранда выглядела ошеломленной.
— Ты видела их лица?
— Да.
— Ну и кто это был?
— Миссис Дрейк и Майкл.
Это нельзя было назвать драматическим обвинением. Голос девочки был спокойным и уверенным, хотя в нем слышалось нечто похожее на легкое удивление.
— Почему же ты никому об этом не рассказала? — допытывался главный констебль.
— Я думала, что это… жертвоприношение.
— Кто внушил тебе такое?
— Майкл. Он говорил, что жертвоприношения необходимы.
— Ты любила Майкла? — мягко спросил Пуаро.
— Да, — ответила Миранда. — Я его очень любила.
Глава 27
— Наконец-то вы пришли! — сказала миссис Оливер. — Мне не терпится узнать обо всем. — Она посмотрела на Пуаро и строго осведомилась: — Почему вы не пришли раньше?
— Приношу свои извинения, мадам. Я был занят, помогая полиции в расспросах.
— Но как вы заподозрили, что Ровена Дрейк замешана в убийстве? Это никому и в голову не приходило.
— Заподозрить ее было нетрудно, когда я заполучил самый важный ключ к разгадке.
— Что вы называете самым важным ключом?
— Воду. Мне требовался человек, который присутствовал на вечеринке и был мокрым, хотя, казалось бы, не должен был пребывать в таком состоянии. Тот, кто убил Джойс Рейнолдс, никак не мог не промокнуть. Если вы суете крепкого и здорового ребенка головой в ведро, он обязательно будет отбиваться и обольет вас. Поэтому убийце требовалось невинное объяснение того, каким образом он стал мокрым. Когда все отправились в столовую играть в «Львиный зев», миссис Дрейк повела Джойс в библиотеку. Если хозяйка дома просит гостя пойти с ней куда-то, ему, естественно, приходится согласиться. К тому же Джойс ни в чем не подозревала миссис Дрейк. Миранда рассказала ей только то, что однажды видела убийство. Разделавшись с Джойс, миссис Дрейк должна была создать причину, по которой она промокла, и найти свидетеля. Она ждала этого свидетеля на лестничной площадке, держа в руках большую вазу с цветами, наполненную водой. Мисс Уиттейкер стало жарко в столовой, и она вышла оттуда. Увидев ее, миссис Дрейк сразу притворилась, что нервничает, и уронила вазу таким образом, чтобы она разбилась на полу холла, предварительно окатив ее водой. После этого миссис Дрейк сбежала вниз и начала собирать осколки и цветы вместе с мисс Уиттейкер, жалуясь ей на потерю красивой вазы. Она все устроила так, что у мисс Уиттейкер сложилось впечатление, будто Ровена Дрейк видела кого-то, выходящего из комнаты, где произошло убийство. Мисс Уиттейкер приняла все за чистую монету, но, когда она рассказала об этом мисс Эмлин, та заподозрила истинный смысл происшедшего и убедила мисс Уиттейкер сообщить обо всем мне. — Пуаро подкрутил усы. — Таким образом я тоже догадался, кто убийца Джойс.
— А ведь бедная Джойс в действительности не видела никакого убийства!
— Миссис Дрейк этого не знала. Но она всегда подозревала, что кто-то был в лесу Куорри, когда они с Майклом Гарфилдом убили Ольгу Семенову, и видел, как это произошло.
— И когда же вы узнали, что это видела Миранда, а не Джойс?
— Как только здравый смысл вынудил меня принять всеобщее мнение, что Джойс была лгуньей. К тому же многое явно указывало на Миранду. Она часто бывала в лесу Куорри, наблюдая за птицами и белками. Миранда говорила мне, что Джойс была ее лучшей подругой. «Мы все друг другу рассказывали», — сказала она. Миранда не присутствовала на вечеринке, поэтому Джойс легко могла воспользоваться ее историей об убийстве — возможно, с целью произвести впечатление на вас, мадам, как на хорошо известного автора детективов.
— Выходит, я во всем виновата?
— Нет, нет, я вовсе не имел это в виду.
— Ровена Дрейк, — задумчиво произнесла миссис Оливер. — До сих пор не могу поверить, что это сделала она.
— У нее были все необходимые качества. Меня всегда интересовало, что за женщина была леди Макбет. Как бы она выглядела, если бы вы встретили ее в реальной жизни? Думаю, теперь я это знаю.
— А Майкл Гарфилд? Они кажутся такой неподходящей парой…
— Леди Макбет и Нарцисс. Необычная комбинация. Миссис Дрейк была красивой женщиной — энергичной и компетентной, прирожденным администратором и великолепной актрисой. Слышали бы вы ее жалобы по поводу смерти маленького Леопольда и всхлипывания в сухой платок.
— Какая мерзость!
— Помните, я спрашивал у вас, кто из присутствовавших на вечеринке приятный человек, а кто нет.
— Майкл Гарфилд был
