— Шесть свободных и одна рабыня сорока лет, — тут же отозвался Глава Службы закона и порядка.
— Так и запишем, — Владыка выписал в верхнем углу цифру «7». — А каков надел?
— Тридцать сурр пахотной земли.
Под цифрой «7» появилась цифра «30»
— Сколько скота у такой семьи?
И так, цифра за цифрой, перед нами оживала нелегкая жизнь семьи землепашца. Владыка называл все новые статьи расходов, изредка поглядывая на планшетку в левой руке.
— Вроде, ничего не забыл, — он отошел на три шага и внимательно осмотрел доску.
— Налоги, Владыка, — подсказал Казначей.
— Налоги — потом! — Владыка еще раз взглянул на планшетку, потер подбородок, шагнул к доске и крупно выписал итоговую цифру. — Это — расходы. Проверьте на всякий случай.
По залу прокатился шумок.
— Теперь — доходы. Ну, это совсем просто. Один сурр дает шесть больших мешков зерна или девять маленьких. Умножаем на тридцать, умножаем на цену одного мешка… Из суммы дохода вычитаем сумму расходов… Получаем благосостояние семьи. Вычитаем сумму налога на дом и землю. Получаем остаток… Какая величина налога на воду?
— Вдвое больше остатка, Владыка, намекнул казначей.
— То есть, налог неподъемный, так?
— Так, Владыка, — склонился в поклоне казначей.
— Молчи, я не тебя спрашиваю. Ты отвечай! — Владыка указал пальцем на Главу Службы оросительных каналов.
— Так, Владыка, — склонил тот голову.
— Подними глаза! На доску смотри! — рявкнул Фаррам. — Внимательно смотри, не ошибся ли я? Все ли здесь верно? Отвечай!
— Все верно, Владыка.
— Ты сознаешься в том, что хотел разорить страну?
— Нет, Владыка. Это ошибка! — в голосе Главы появились рыдающие обертоны. Или на публику играет, или на самом деле перетрусил. Скорее, первое.
— Ошибка, говоришь? Решил страну разорить? Из-за твоей ошибки мы все голодали бы сейчас, если б этот жук навозный не подсуетился! — Владыка пнул сапогом стоящего на коленях Главу Службы пахотных земель. — Имя такой ошибки — государственная измена!
— Взять изменников! — приказал Глава Службы закона и порядка.
Вновь натянутые луки, вновь стражники с веревками. Две минуты — и в зале стало свободнее. Владыка хлопнул в ладоши. Вбежала черная рабыня.
— Радость моя, позови писцов. Пришло время указов.
Миу гневно фыркнула. Хвост вырвался из моей руки и захлестал по полу.
Не прошло и двух минут, как в зал вошли четыре писца, а за ними — Кррина с государственной печатью на бархатной подушечке.
Первым указом Владыка вернул старую величину налога на воду. Вторым — назначил временных ИО Глав проштрафившихся департаментов. Затем Фаррам сделал вид, что задумался.
— Проще простого было бы казнить вас как изменников, — он сердито глянул вниз, на связанных глав. — Но сделаем по-другому. Вы исправите зло, которое свершили. По закону все сделки, совершенные со злым умыслом, считаются недействительными. Стороны возвращают друг другу деньги и имущество, так?
— Так, Владыка, — подтвердил Глава Службы закона и порядка.
— Проследи, чтоб все сделки с землей и рабами вернулись к исходному состоянию, и эти две Службы выплатили компенсацию всем земледельцам, исходя из старой суммы налога на воду. Все сделки проводи через новый Учетный дом. Беспошлинно! Пусть в Учетном доме заведут счет на каждого земледельца, пострадавшего от этих изменников, и каждый земледелец сможет придти туда и получить назад свои деньги. Такова моя воля.
— Но это разорит оба клана, Владыка.
— Они хотели разорить страну. Если разорятся сами, это будет лишь справедливо, не так ли?
— Так, Владыка, — склонил голову Глава Службы закона и порядка.
— А эти два негодяя пока поживут во Дворце. В бесплатных апартаментах с видом на небо в клеточку. Пока их родные и близкие не выплатят земледельцам все до последнего медяка. Свидания раз в неделю, — распорядился Фаррам. — Увести!
— … Что скажет наш аналитик?
— Первая часть прошла как по нотам. Более того, у нас не два заложника, а целых двадцать восемь. Если кланы осмелятся восстать, устроим показательную казнь глав кланов. У них появится повод для драки за место нового главы клана. Это еще больше их ослабит.
— Стас, сколько дней им надо для подготовки бунта?
— Скорее всего, четыре-пять. Если не уложатся в пять дней, то отложат на два-три месяца. Но тогда это будет серьезно. Соберут целую армию. Впрочем, армию трудно спрятать. Можно будет перехватить на подходе. Парочка чудес, парочка эффектных казней командиров — и армия разбежится.
— Влад, к нам делегация, — прервала Марта. Смотрю на экран. У дверей — все крестьянские девушки. С ними Багирра и, конечно, Проныра со своей подружкой. А также Пуррт с ухмылкой во всю пасть.
— Бабий бунт? — интересуется Мухтар.
— Впускай, — вздыхаю я и разворачиваю кресло к двери.
Войти девушки боятся, так и толкутся в коридоре.
— Владыка, правду говорят, что во Дворце издали указ, и мы все теперь свободные?
— Правда, все правда, — киваю я.
— Девочки, горе мое луковое, где ваши ошейники? — вклинивается Линда.
— Ты же велела снять.
— Вот именно. Вы давно свободные.
— Госпожа, нам домой надо, — захныкала толстенькая.
— Вам что, плохо здесь?
— Очень хорошо, госпожа. — Но там остались наши семьи.
— Ах, вот в чем дело… — беру слово я. — Линда, у тебя три дня, чтобы разобраться с семьями девушек. Нам как раз земледельцы нужны. Если не уложишься в три дня, берешь паузу, пока не прояснится ситуация с бунтом кланов. Задача ясна?
— Так точно! — рапортует Линда. — Эвакуировать к нам, расселить и поставить на довольствие семьи земледельцев.
И бьет себя кулаком в грудь.
— И трудоустроить. Миу, завтра помогаешь Линде. Багирру тоже возьмите. И двоих серых парней для создания авторитета.
— Слушаюсь, мой повелитель, — мурлычет моя половинка.
— Парней это не обрадует, — делает неожиданный вывод Стас.
— Это почему?
— Были девушки как девушки. Милые, приветливые. А завтра каждая привезет ТЕЩУ!!! — корчит страшную рожу Стас.
Бурление в нашем лагере продолжается до глубокой ночи. Трубовозу на резиновых колесах больше трубы не возить. Коты переделывают его в гибрид древнего автобуса с таким же древним грузовиком. Переднюю часть кузова превращают в пассажирский салон, заднюю — в грузовую платформу. Задний манипулятор трубоукладчика переделывают в подъемный кран для погрузки багажа на платформу. Передний хотели срезать на фиг, но Петр не разрешил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
