Совсем недолго он и Дитя Земли находились в одном теле, но теперь Грунтор знал многие тайны Земли, хотя едва ли сумел бы их кому-нибудь открыть. Ощущая биения сердца мира, он пережил ни с чем не сравнимые минуты, и теперь его охватило чувство огромной утраты.
Он смотрел в лицо Дитя Земли, такое же грубое, как его собственное, но исполненное диковинной красоты. Он знал, что слезы проложили узкие дорожки на его покрытых пылью щеках; знал, что оно скорбит по Праматери, столько веков оберегавшей его покой и сон. Грунтор понял, какой смысл вкладывала матриарх дракиан, когда говорила, что знает сердце Дитя. Теперь, после всех испытаний, он тоже сможет его познать.
Акмед нервно зашевелился, Грунтор сообразил, что Рапсодии нет уже слишком долго. Король приложил ухо к камню, но потом отрицательно покачал головой.
— Что? — с надеждой спросил Грунтор. Акмед вновь покачал головой и спросил:
— Ты можешь почувствовать ее сквозь землю?
Грунтор задумался.
— Нет. Все перепуталось, как будто земля еще не оправилась от потрясения. Ничего не слышу.
— Возможно, я не чувствую стука ее сердца по той же причине, — устало пробормотал Акмед. В глазах Грунтора вновь появился страх. — Подождем еще немного, а потом пойдем ее искать.
Он прижался к камню, пытаясь уловить хоть какие-то звуки. Затем повернулся к своему другу, и его темные глаза заблестели.
— Открывай.
Грунтор осторожно перехватил Дитя Земли и коснулся рукой стены. Значительный кусок отвалился. И они тут же услышали голос Рапсодии:
— Грунтор! Акмед! С вами все в порядке?
Великан шагнул вперед, и через несколько мгновений камень расступился перед ним. На измученном лице Грунтора тут же расцвела счастливая улыбка.
— Ну, твоя светлость, не слишком ты торопилась. Мы с Акмедом беспокоились. Правда.
Рапсодия улыбнулась, протянула руку Акмеду и помогла ему выбраться из убежища.
— Тебе хорошо говорить, — проворчала она. — Я уже решила, что вы навсегда остались замурованными в камень. — Ее улыбка исчезла, когда он вынес Спящее Дитя. — Должна признаться, мне показалось, что все кончено, когда я увидела, как Дитя идет. Каким образом тебе это удалось? Ты растворился в нем, как в камне?
— Точно. Дитя ведь камень, не так ли? — просто ответил Грунтор. — Ой не думает, что сумел бы вынести его оттуда. Так было гораздо проще.
Акмед указал на туннель, ведущий в сторону Колонии.
— Пойдем.
В огромном туннеле царила мертвая тишина, которую нарушали лишь легкий шорох оседающего на землю пепла. Повсюду валялись обгоревшие куски корня, пробившего этот туннель в земле.
Акмед наклонился над развалинами арки, возведенной над возвышением, где раньше покоилось Спящее Дитя, и провел тонкими пальцами по буквам, валяющимся в пол ном беспорядке. Раньше они составляли надпись, предупреждающую мир, который ее никогда не видел, об опасности, подстерегающей тех, кто побеспокоит сон Дитя Земли. Теперь арка и предостережение превратились в груду мусора.
Рапсодия прикоснулась к плечу Акмеда:
— С тобой все в порядке?
Он рассеянно кивнул. Здесь повсюду мог быть пепел Праматери, смешавшийся с пеплом ненавистной лианы, — судьба нерасторжимо связала дракиан и ф'доров. И Акмеда опечалило, что конец Времени застанет их именно такими. Он стоял, стряхивая грязь с рук. И молча смотрел в туннель, из которого появилось дьявольское порождение ф'дора.
— Она тянется до самого Дома Памяти, находящегося более чем в двух сотнях лиг отсюда, — сказал он, вглядываясь в темноту. — Плохо. Ф'дор получил проход к нашим горам.
— Не надолго, — бодро ответил Грунтор.
Он покрепче прижал Спящее Дитя к своей груди и закрыл глаза, ощущая жизненную силу Земли рядом со своим сердцем. Грунтор положил руку на стену.
Рапсодия и Акмед отскочили назад, когда туннель неожиданно начал расширяться, а потом обрушился, вскоре весь проход был засыпан. Сама Земля запечатала туннель, по которому ф'дор пытался добраться до Спящего Дитя.
Рапсодия взглянула наверх. Несмотря на перемещение огромных масс земли, свод пещеры у них над головами совершенно не пострадал, лишь пыль кружилась в воздухе. Она перевела взгляд на Грунтора. Великан стал полупрозрачным, от него исходило слабое сияние — она уже видела его во время путешествия по Корню.
«Дитя Земли», — ласково подумала она.
Когда сияние потускнело, Грунтор убрал руку со стены, повернулся к ним и улыбнулся:
— Все закрыто.
— До самого Наварна? — удивленно спросил Акмед.
— Точно.
— Как тебе удалось?
Сержант улыбнулся, глядя на Спящее Дитя в своих руках.
— Оно помогло.
Пещера была запечатана, и они могли вернуться в Лориториум. Рапсодия улыбнулась Грунтору и провела ладонью по лбу Спящего Дитя. Оно лишь тихонько вздохнуло во сне.
— Что ты собираешься теперь с ним делать, Акмед?
— Буду охранять, — коротко ответил он.
— Конечно. Вот только где?
Акмед оглядел руины Лориториума, стены изящных зданий почернели от гари, прекрасные фрески и мозаику покрывал толстый слой сажи.
— Здесь, — сказал он. — Сначала я хотел перенести его в Котелок, чтобы было удобнее за ним присматривать, но я не знаю, как Дитя перенесет такой долгий путь. Здесь для него идеальное место. Сюда не доберутся болги. И оно сможет спать на алтаре Живого Камня, мне показалось, что там ему было спокойно.
Рапсодия кивнула:
— Возможно, это принесет ему утешение.
— Возможно. Нам придется перекрыть туннель, по которому мы сюда добирались. В колодце осталось достаточно лампового масла, чтобы устроить здесь настоящий вулкан, если потребуется. А когда к Грунтору вернутся силы, он сможет сделать проход в Лориториум из моих покоев. Если ф'дор предпримет еще одну попытку напасть на Спящее Дитя, я хочу иметь возможность быстро оказаться здесь. Конечно, с инженерной точки зрения это сложная задача, но мы с ней справимся.
Рапсодия кивнула, а Грунтор осторожно уложил Спящее Дитя на алтарь.
— Он обязательно попытается.
— Естественно. Но следующая атака будет произведена на поверхности земли. Ф'дор собирает армию для нападения на земли болгов, мне еще непонятно, как он планирует это осуществить, но я уверен, что он обязательно попытается. Вот почему он с самого начала хотел добраться до Эши — в нем сходятся королевские линии трех домов намерьенов, к тому же он сын Главного жреца. Эши мог занять трон Роланда, объединив его с Маноссом, а также к нему подтянулись бы все нейтральные намерьены Первых Поколений, ну, например Анборн.
— И весьма возможно, присоединился бы Тириан, — добавила Рапсодия. — Его мать принадлежала к расе лиринов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
