– Да, за Сакуру‑тян. – повторяет Питер: – она не раз нас выручала. И пусть она не так разговорчива, как Майко‑сан… Ой! Больно же, Майко‑сан! Но зато она у нас – милашка и чертова имба. Когда захочет, конечно.
– Надо сказать, что с первого знакомства ты мне не понравилась. – говорит Майко: – вот что‑то в тебе было не так.
– Проткнула она меня, вот что в ней не так было. – бурчит Читосе в свою чашку: – маньячка малолетняя.
– Аааа! – кричит Питер, указывая пальцем: – а вот, кто‑то до сих пор обижается.
– В самом деле, Читосе, сегодня такой замечательный праздник! Давайте не будем ворчать по поводу того, что кто‑то кого‑то там где‑то убил… Уже в прошлом. – говорю я, с нескрываемым удовольствием цитируя «Монти Пайтон». Читосе фыркает от возмущения, давится пивом и смотрит на меня гневным взглядом. Майко хлопает в ладоши и предлагает их помирить. Возмущенную Читосе и напуганную Сакуру пытаются принудить выпить на брудершафт, тут уже Юки вступается, говорит, что не позволит ребенку алкоголь наливать. На что Питер резонно замечает, что Сакура вообще‑то давно совершеннолетняя уже и постарше Юки будет, это она просто выглядит так, словно еще в средней школе учится. Не растут у нее титьки, да. За титьки Питеру тотчас прилетел подзатыльник от Майко, они вообще на удивление спелись, эти двое.
– А вообще – есть же и безалкогольное пиво, сливочное… вот – сказала Акира и на стол было поставлено безалкогольное сливочное. Попробовали. Вкусно. Сладенькое такое и с легким сливочным вкусом. Налили Сакуре и Читосе. Питер сказал «мирись‑мирись и больше не дерись», я сказал, что «в этот знаменательный день мы попросим тебя, Сакура‑тян больше не убивать товарищей по команде», Майко сказала, что хватит тянуть, давайте уже и Читосе с Сакурой выпили на брудершафт. Читосе хотела съехать с темы поцелуя в губы после брудершафта, но была встречена осуждающим «буууу!». Схватила ничего не подозревающую Сакуру за уши и чмокнула в губы. Сакура только глаза вытаращила.
– Довольны? – буркнула Читосе и села, скрестив руки на груди.
– Ой, да ладно, тебе же понравилось… – промурлыкала Майко: – ты ж подумай, какое интересное ощущение. Не каждый день свою убийцу в губы поцеловать получится. Это как Син, который Линду на столе приласкал – тоже было видать переживание. У него потом волосы дыбом стояли.
– Пффххх! – подавился сливочным пивом Питер: – Линду?! Ту самую Линду?!
– Вообще‑то это должно было быть секретной информацией. – говорю я, пытаясь пробурить Майко возмущенным взглядом. Получается не очень, она иммунна к таким атакам.
– Линду?! – не может прийти в себя Питер: – но как?! Зачем?! Не, главное – почему?! Как ты мог?!
– Меня это тоже интересует. Очень. – говорит Юки и в комнате ощутимо холодает. Акира прижимается к ней и жмурится от удовольствия. Нравится ей.
– Линду… ну надо же. – говорит Питер и смотрит на меня странным взглядом, словно бы заново оценивая.
– Ну… мужик. Она ж… Линда эта… а вы как допустили? – поворачивается он к остальным.
– Так, а что, Син – наша собственность, что ли? – резонно замечает Майко: – у него своя голова на плечах есть. Хочет он эту Линду на нашем столе для брифингов оприходовать, ну так это его и этой самой Линды дело. Пока все добровольно и со взаимного согласия – не вижу препятствий. Пока она ему голову не откручивает – все в порядке.
– Подобного рода отношения можно называть полиаморными. – вставляет Акира, нежась в волнах холода, которые исходят от Юки: – наверное. В общем у нас тут никто никого не осуждает, хотя я с тобой согласна, Юки‑тян – возмутительно! А видела бы ты, какая у него морда довольная была! Пусть и волосы дыбом. – стало еще холоднее, в воздухе стали образовываться кристаллики льда, Акира закрыла глаза и вздохнула, довольная.
– Эй, хватит тут пургу морозить! – возмутилась Майко: – идите в спальню и там… предавайтесь своему температурному разврату. Холодно же.
– Извините. – смущается Юки, становится теплее, Акира разочаровано вздыхает.
– Но… но разве это не измена? – спрашивает тихо Юки, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не наморозить нам тут кучу сугробов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Неа. Ты Снежка живешь в парадигме старого века. Но даже так. Вот смотри – измена, это если тебе в уши компот льют, что верный до гроба и даже после. А потом ты приходишь домой а у него в постели – молоденькая студентка третьего курса. Вот это измена. А если он с самого начала говорит что верным быть не собирается, а собирается … кхм… нюхать цветки юности и впитывать нектар – то какая тут измена. Тебя честно предупредили. Син у нас никогда не говорил что будет верным или что запрещает кому‑то из нас с другими встречаться, верно?
– Верно! – поднимаю я чашку с птичкой и налитым джином: – кто я такой, чтобы стоять на пути любви и сексуальных связей Великой Майко, Зажигательной Акиры и Чудесной Читосе. Я ж не рабовладелец тут.
– Ну вот. И мы не против, если у него интрижка какая образуется. Конечно, тут надо признать, что вот такого поворота мы точно не ожидали, скажи, Акира?
Акира кивает. Акира говорит, что не ожидали. Акира говорит, что она лично ставила на Юки (кьяяя!), потому как неравнодушен к ней Син, видно невооруженным глазом, а он, стервец, обаятельный и своим обаянием пользоваться не стесняется. Потом она прогнозировала эту мелкую, которая со школы одно время его провожала (Ая‑чан – подсказала красная Юки), да с этой Аей‑чан, потом – эта его подружка, которая ногами машет, помните, она же побежала его выручать в тот раз? И, конечно – Иное‑сан, продавщица магазинчика Тамагава. Ну и что, что старше его? Все мы тут старше, кроме Юки.
– А я думала у него с Нанасэ‑онээсан будет – говорит Читосе: – а что за «Фу»?! Они же не родные, а живут вместе. Вот порежется она сильно, будет вынужден ее Син вылечить, а потом она упадет в его объятья, и такая «Я всегда заботилась о тебе, Синдзи, неужели настал тот момент, когда ты позаботишься обо мне?» и … все. Романтика.
– Какие‑то у вас представления о романтике… Читосе‑сан. Со всем моим к вам уважением. – сказал Питер и попытался отодвинуться от Читосе. Не получилось, рядом с ним сидела Майко, а ее не подвинешь.
– Да что вы понимаете! – говорит Читосе: – вы подумайте, одинокая молодая девушка растит мальчика. Все ему отдала, всю молодость, всю жизнь, можно сказать, вот кто уж любит его бескорыстно и безусловно! Она ему, извините, попу мыла еще тогда, когда эта попа никому кроме нее и нужна не была! А вот вырастает он – и фьють! Такие вот вертихвостки, молодые – забирают мальчика. Совсем. Разве не будет справедливо, чтобы и она получила немного заслуженной любви?
– Ну… с этой точки зрения я еще не смотрел. – неловко признался Питер: – эта точка зрения… слишком прогрессивна для меня, но логику я понимаю, да.
– И потом… потом она так голову ему на плечо и «позаботься и ты обо мне, Синдзи‑кун»… Кьяяя!!! – Читосе покраснела и прижала ладони к лицу. Питер только головой покачал. Взглянул на меня с сочувствием. Я вздохнул и отпил немного джина из своей чашки с птичкой.
– А я вот считала, что первым Син охмурит как раз эту Иошико. – говорит Майко: – она ж тоже супер. Да еще из Братства, у них там на почве «доверять можно только другому суперу, обычники нас не поймут» – просто промыв мозгов и пропаганда. Так что ей как раз легче было бы… да и лечил ее Син как‑то раз. Я, уж думала, что они там уже… или уже, а Син?!
– Эм… вот сплетни распространять я не буду. – твёрдо говорю я: – но, нет – не было ничего. Ей девочки нравятся.
– Интересно как твоя способность работает. – бормочет Акира: – взять бы тебя и разрезать… что там внутри… нам ранорасширители понадобятся, у тебя ж заживает все быстро…
– Этой больше не наливать. – говорит Читосе: – я не дам Сина на части резать. У меня на него планы, вот. Далеко идущие. Вы можете с кем угодно, а я – добровольно между прочим – только с ним. Так что не надо народную собственность – ножичками.
– Да я теоретически. – оправдывается Акира: – у меня чисто научный интерес. Вот, например – как Линду то вштырило, она даже и потерпеть не смогла. Мы то с вами, девчонки, еще молодцы – до онэсена продержались.
