о помощи или же бездействии.
Тань Цзаоцзао и Чжан Ицин уселись в гостиной, и очень скоро к ним спустился Жуань Наньчжу. Сегодня он надел чёрный свитер без ворота, а поскольку в комнате было довольно тепло, сверху не стал набрасывать больше ничего. Ткань мягко облегала его широкие плечи и узкую талию — фигуру идеального манекенщика. Волосы мужчины отросли чуть длиннее обычного, однако он не спешил стричься, просто зачёсывал их назад и завязывал в маленький пучок.
Жуань Наньчжу подошёл, сел на диван напротив Тань Цзаоцзао, взял со стола финик, откусил и произнёс:
— Говори.
Тань Цзаоцзао неловко усмехнулась:
— Наньчжу… Прости…
— А ты-то за что извиняешься? — перебил её Жуань Наньчжу. Он смерил Чжан Ицина нисколько не гостеприимным взглядом. — Говорите сразу, зачем пришли. Сегодня канун Нового года. Я не собираюсь приглашать на ужин посторонних.
Чжан Ицин поджал губы напряжённой дугой. Тань Цзаоцзао решила, что он рассердился, но мужчина вдруг сказал:
— Господин Жуань. Я искренне прошу прощения за своё прошлое непочтительное поведение. Надеюсь, вы сможете меня простить.
Жуань Наньчжу откинулся на спинку дивана и лениво произнёс:
— Рассказывай, с чем столкнулся за второй дверью.
Чжан Ицин вздохнул:
— С ужасными вещами.
Всё-таки не зря он писал прекрасные сценарии — рассказ вышел таким же живым и интересным. Чжан Ицин поведал, что человек из Белого оленя, который повёл его за дверь, оказался крайне ненадёжным — мало того, что предоставил ошибочную подсказку, так ещё и умер! А самое страшное, что эта вторая дверь оказалась в жанре «королевской битвы»4, и в конце концов Чжан Ицину пришлось сыграть против своих товарищей по команде.
4Королевская битва — жанр компьютерных игр с элементами выживания, когда в конце должен остаться только один.
Жуань Наньчжу, слушая его, без тени эмоций спросил:
— Ты кого-то убил?
— Нет, — ответил Чжан Ицин. — Я только ранил их, чтобы не могли двигаться, но…
Но за дверью «раненый» — это уже практически «мёртвый», ведь при открытии двери твари становятся более активными, и все, кто не может добраться до выхода, становятся лёгкой добычей.
Жуань Наньчжу кивнул в знак понимания и спросил:
— И зачем же ты пришёл ко мне теперь?
Чжан Ицин вздохнул:
— Я… хотел бы просить вас, господин Жуань, простить мне мою прошлую ошибку.
В их первую встречу Чжан Ицин повёл себя излишне самоуверенно, к тому же из-за внешности Жуань Наньчжу он, мужчина-актёр, давно обитающий в среде шоу-бизнеса, автоматически навесил на Жуань Наньчжу ярлык «цветочной вазы», пустышки, радующей глаз. Да ещё Белый олень подлили масла в огонь…
— Что они сказали обо мне? — спросил Жуань Наньчжу.
Чжан Ицин не осмелился ответить прямо, его лицо сделалось сконфуженным.
— Они выразились весьма нелестно…
— Да ладно, говори.
Тогда Чжан Ицин кашлянул и прошептал:
— Намекнули на интимный подтекст в ваших отношениях с клиентами… — он выразился ещё довольно деликатно, ведь если говорить прямо, это означало, что Жуань Наньчжу завлекает клиентов лишь своей красотой.
Жуань Наньчжу рассмеялся, но смех его не предвещал ничего хорошего.
— Хм, я вас понял.
Чжан Ицин открыл было рот, но промолчал.
В итоге не выдержала Тань Цзаоцзао, она тихо сказала:
— Жуань-гэ, не мог бы ты… не могли бы вы помочь Чжан-гэ? Он ведь в самом деле поступил так не специально.
— Я его не возьму, — ответил Жуань Наньчжу тоном, не допускающим возражений и не оставляющим и шанса на дальнейшие обсуждения.
Тань Цзаоцзао вздохнула, понимая, что ей не уговорить его.
— Но я могу порекомендовать вам другую организацию, — добавил Жуань Наньчжу.
Чжан Ицин переспросил:
— Другую?
Жуань Наньчжу прочитал на его лице сомнения и спокойно ответил:
— Не волнуйся, Белый олень им и в подавальщики обуви не годится. Но я должен тебя кое о чём предупредить.
— Да?
— Глава этой организации — твой фанат.
Чжан Ицин:
— …
— К тому же из особенно буйных. Он купил все диски с твоими фильмами и каждый день пересматривает их у себя дома в кровати.
Чжан Ицин сухо кашлянул, почему-то ощутив себя неловко.
Жуань Наньчжу добавил:
— Если надумаешь, я дам тебе его номер.
На этот раз Чжан Ицин согласился сразу, без колебаний. Пусть Жуань Наньчжу не пожелал лично водить его за дверь, но наверняка тот, кого он порекомендовал, не может оказаться плохим кандидатом… По крайней мере, он должен быть надёжнее, чем эта кучка мошенников из Белого оленя. Стоило Чжан Ицину вспомнить о Белом олене, его переполнял гнев. Ведь в итоге это ему самому пришлось вытаскивать другого члена Белого оленя из двери.
— Ну ладно, время позднее, вам пора, — Жуань Наньчжу посмотрел на часы и без лишней вежливости указал гостям на выход.
Тань Цзаоцзао заглянула в кухню и обиженно произнесла:
— Жуань-гэ, неужели не позволишь нам остаться на ужин? Так вкусно пахнет!
Линь Цюши как раз жарил рыбу, по первому этажу разлился пряный запах специального соуса.
— Нет, — безжалостно отказал Жуань Наньчжу. — Пошевеливайтесь.
Тань Цзаоцзао:
— …
Каждый раз в подобных ситуациях она начинала скучать по Жуань Наньчжу из задверного мира. По крайней мере, в женском облике Жуань Наньчжу был намного человечнее.
Поесть задарма не удалось, и Тань Цзаоцзао с Чжан Ицином пришлось попрощаться с ними.
К концу их разговора Линь Цюши как раз приготовил рыбу и теперь вынес блюдо только одному Жуань Наньчжу.
— Они ушли?
Жуань Наньчжу кивнул.
— А, — кивнул Линь Цюши. — Какие пельмени ты любишь? Я приготовил с луком, с капустой и с грибами5…
5В китайских пельменях к мясной начинке чаще всего добавляется ещё какой-нибудь ингредиент.
Жуань Наньчжу перевёл на него взгляд. Сейчас на Линь Цюши был надет фартук, и он с мягким выражением во взгляде смотрел на Жуань Наньчжу, стоя под приглушённым светом лампы, отчего щёки мужчины подсвечивались лёгким оранжевым румянцем. Образ получился домашним и наполненным теплотой, которая могла возникнуть только в обыденной действительности.
Уже очень давно никто не задавал Жуань Наньчжу таких вопросов. Он ответил спустя лишь некоторое время:
— С капустой.
Линь Цюши не почувствовал некую странность в его тоне,
