этот показатель сократился до 1,80, а с 1930 по 1966 г. вновь возрос до 2,73. Большинство военных переворотов порождали длительные периоды социальной, политической и экономической неустойчивости Еще более красноречив анализ 1763 правительств стран Латинской Америки, находившихся у власти в период с 1804 по 1985 г. В течение этого времени 44,8% правительств были военными и 38,4% — гражданскими (остальные смешанными). Военные правительства правили 47,6% времени указанного периода, гражданские — 42,5%. Больше всего военных правительств было на первых этапах становления независимых государств: 1801-1830 гг. (57%), 1831-1880 (55,7%). В последующие годы отмечена такая динамика: 42% в 1881-1944 гг., 34,3% в 1945-1963 гг., 50,5% в 1964-1977 гг., 48,1% в 1978-1983 гг.
В XX в. характер военных переворотов существенно изменился. Теперь чаще всего за ними стояла крупная буржуазия, связанная с иностранным капиталом, а сам переворот осуществлялся представителями регулярной армии, диапазон которых весьма широк: от сержанта Батисты на Кубе до генералитета различных латиноамериканских армий.
Это отнюдь не соответствовало интересам народа той страны, в которой военные захватывали власть, удерживаемую ими иногда по нескольку десятилетий. Аргентинский военный теоретик подполковник М. Орасио Орсолини даже ввел в научный оборот понятие «армии–партии с собственной идеологией». Такое определение в основном правомерно и для многих других армий региона. «Собственная идеология» латиноамериканских военных по существу всегда являлась зеркальным отражением тех процессов, которые происходили и происходят в обществе. Ее спектр весьма широк: от крайне левых до ультраправых тенденций, она то пронизана общенациональными, патриотическими мотивами, то направлена на защиту интересов иностранного капитала, иностранных монополий и союзных с ними олигархических сил.
Яркими примерами патриотической ориентации в 1920‑е годы были борьба «армии свободных людей» Аугусто Сесара Сандино в Никарагуа и «движение тенентистов» в Бразилии во главе с молодым офицером Луисом Карлосом Престесом. Борьба Сандино носила национально–освободительный, антиамериканский характер и была направлена прежде всего на прекращение оккупации Никарагуа войсками США. В то же время тенентисты (от португальского слова tenentes — лейтенанты) в сложный период трансформации бразильского общества выступали за расширение демократических основ и социальный прогресс. Позднее большой патриотический потенциал обнаружили военные режимы Веласко Альварадо (1968-1975) в Перу и Омара Торрихоса (1968-1981) в Панаме, тем же отмечен и режим военного правления в Суринаме (1980-1987).
Генетически очень тесно связаны с военными режимами крайне правой ориентации диктаторские формы правления, имевшие место в XX в. во многих странах Латинской Америки. Характерные черты латиноамериканских диктатур правого толка этого периода: авторитарные формы правления — попрание основных норм демократии и демократических свобод, подмена конституции диктатурой штыка, превращение воинских штабов, казармы в главное правовое поле той или иной страны, в центры принятия политических решений.
Среди возникших в первой половине столетия наиболее одиозных режимов были диктатуры X. Мачадо на Кубе (1925-1933), Р. Трухильо в Доминиканской республике (1930-1961), X. Убико в Гватемале (1931-1944) и клана Сомосы в Никарагуа (1937-1979). Присущие всем им кровавые репрессии в широких масштабах, забвение национальных интересов в угоду крупным иностранным монополиям, использование государственной казны в целях личного обогащения, сервилизм по отношению к Вашингтону привели к социальным и политическим взрывам, вылившимся в революции на Кубе (1933-1935), в Гватемале (1944-1954) и в Никарагуа (1979).
Экономический национализм
В мексиканской историографии и в исследованиях целого ряда авторов других стран существует несколько различных взглядов на периодизацию Мексиканской революции: 1910-1917 гг., с 1910 г. до наших дней, 1910-1940 гг. Обоснование верхней границы последнего варианта во многом связано с годами правления Ласаро Карденаса (1934-1940).
Он родился в небогатой семье. Прежде чем стать президентом, Карденас прошел труднейшую школу жизни и познал сполна все тяготы, выпавшие на долю простого люда. Именно поэтому он начал последовательно выполнять статьи 27 и 123 конституции, от которых более всего зависела жизнь большинства мексиканцев и которые были призваны изменить лицо страны. В 1937 г. были частично национализированы железные дороги, а годом позже и собственность иностранных нефтяных компаний. Основным направлением его внутренней политики стало проведение аграрной реформы. Весьма характерно, что одним из главных аргументов при ее реализации стали слова знаменитого борца XVI в. за права индейцев Бартоломе де Лас Касаса: «Индейцы не могут быть спасены до тех пор, пока им не будет возвращена земля». Для Мексики эта проблема была чрезвычайно актуальной, так как в конце XIX — начале XX в. большинство индейских общин (эхидо) были разорены. О масштабах и темпах проведения аграрной реформы может красноречиво свидетельствовать такой факт: только 2 мая 1935 г. землю получили 36 856 глав семейств, им было выделено 552 936 га. В целом же за период с 1920 по 1940 г. в Мексике «практически исчез класс старых местных и иностранных землевладельцев, располагавших от 60 до 70% национального богатства». Наиболее радикальными в этом отношении были аграрные преобразования, проведенные Л. Карденасом.
Концепция реформ и система взглядов на национальные проблемы, известная в историографии под названием «карденизм», включали также целый ряд аспектов, связанных с политической реорганизацией общества. К ним прежде всего следует отнести смену акцентов правительства по отношению к роли рабочего класса и крестьянства. Карденас решил их сделать своими союзниками. Они наряду с мелкой и средней буржуазией составили основу преобразованной в 1938 г. правящей партии Мексиканской революции (ПМР). Некоторые исследователи заговорили даже о социализме Карденаса, но президент был весьма далек от него и разделял лишь специфические идеи «мексиканского социализма», перспективы которого, правда, видел только в отдаленном будущем. По существу Карденас выражал интересы революционной демократии, объединившейся с левым флангом национал–реформизма. В послевоенный период, будучи в отставке, он включился в международное движение сторонников мира, став одним из его лидеров.
Мировой экономический кризис 1929-1933 гг. потряс политические устои многих латиноамериканских стран. В 1930 г. пали правительства Боливии, Перу и Аргентины. Колумбийские консерваторы, до этого в течение 40 лет удерживавшие власть, уступили ее либералам. Огромные изменения произошли в Бразилии. «Либеральная революция» 1930 г. положила конец власти олигархии в этой стране и предопределила почти на четверть века доминирующую роль в ее политической жизни Ж. Варгаса (1883-1954), бывшего губернатора штата Риу–Гранди–ду-Сул.
Он родился в семье состоятельного скотовладельца потомственного гаучо в бразильской пампе. Однако ему не суждено было стать ни скотоводом, ни земледельцем. Университет, профессия юриста, политическая карьера (депутат Национального конгресса, министр финансов, губернатор) — таковы основные вехи жизни Ж. Варгаса до 1930 г.
Для него как политика характерно использование основных приемов латиноамериканского популизма и национал–реформизма, отвергающего как либеральные, так и марксистские ценности и направленного на парализацию социально–политической активности рабочего класса посредством приобщения его к сотрудничеству с правящим режимом. «Старые
