обожгла легкой болью и умчалась в небеса, а Курама набросился на источник сакки.
Джинчурики скрывалась в тумане. Она явно умела в нем сражаться и прятаться. Но ее же жажда крови манила Кураму, словно маяк. Острые когти столкнулись с холодным клинком, высекая искры и обламывая хрупкий металл лезвия. Удар хвостов по воздуху создал мощный порыв ветра, разорвавший в клочья технику Сокрытия в Тумане на несколько десятков метров вокруг. Курама хищно улыбнулся, увидев перед собой куноичи в маске оинина. И почувствовав в ней чакру Исобу.
— Ты откуда такое вылезло, животное? — прозвучали из-под маски брезгливые слова.
Курама не счел нужным отвечать. Хвосты нанесли удар, но ловкая куноичи смогла ускользнуть от них. И тут же едва не была насажена на когти. Она была опытной и сильной. Но ее навыки не шли ни в какое сравнение с Орочимару. Кьюби чувствовал, как в женщине растет страх и ненависть. В очередной раз едва не будучи раздавленной хвостами, ей пришлось взять больше энергии Исобу.
Тело куноичи скрылось за пузырящейся чакрой биджу. Пусть она была всего лишь джинчурики, но она умела контролировать ее и обладала многими способностями Треххвостого. Небольшая Биджудама, созданная Курамой, врезалась в такую же, выпущенную джинчурики. Взрыв разметал обрывки тумана, заставил Кьюби вжаться в землю, упираясь в нее всеми четырьмя конечностями. Комья грязи мешали обзору, но чувства Лиса позволяли не упускать противника из виду.
Даже когда ее тело распалось на несколько копий, Курама ясно ощущал главный источник ненависти и злобы. Мощный луч чакры прорезал пространство перед Курамой, распыляя несколько клонов куноичи, но самому оригиналу удалось избежать смерти.
Она была ловкой и хитрой. И, поняв, что с ней сражается кто-то с силами биджу, она стала еще и осторожной. Кураме приходилось избегать ее попыток заманить его в ловушку. Однако не всегда это получалось хорошо.
Оказавшись в коралловой ловушке техники Исобу, которую создал клон куноичи, Курама едва не упустил противницу. Ей удалось разорвать дистанцию, и она начала создавать новую технику. Зарычав, Курама рванул вперед, ломая белые коралловые наросты вокруг себя. Шиноби никогда нельзя давать время на ручные печати!
Однако он опоздал. Его тело едва не врезалось в появившееся в воздухе водяное зеркало. И врезалось бы, если бы из-за тонкой зеркальной пленки на Кьюби не набросилось его отражение. Теперь уже самому Кураме пришлось отражать атаки лисьих хвостов и острых когтей. И не только их, джинчурики, получив поддержку, направляла на него все новые техники. Она даже успевала сыпать подначками и весело хохотать.
— Не знаю, что ты за монстр, но из твоей шкурки получится отличный коврик!
Курама в ответ зло рыкнул, широким ударом заставив воздух вокруг себя уплотниться и отбросить нападавших. Он хотел сменить стратегию и оценить свою позицию. Похоже, он сильно оторвался от группы Мичи, стоит к ним вернуться. И как раз, когда он собирался это сделать, взгляд Курамы зацепился за его клона, созданного куноичи Кири.
Он… И в самом деле походил на животное. Он и был им! Клон был создан чакрой Исобу, он был создан на основе Курамы и был почти полноценным клоном биджу. Именно таким биджу, каким видели его люди! Девять хвостов яростно извивались за спиной, сгорбленная фигура двигалась, словно карикатурный зверь, то и дело норовя опуститься на четвереньки. На искаженном яростью лице белел звериный оскал, в горящих алым пламенем глазах не было и проблеска разума, только ненависть. Чудовище, бездушное оружие, зверь на поводке шиноби. Но и сама создательница клона была немногим лучше.
Ее врожденная жажда крови и насилия вкупе с тяжелой ненавистью в чакре Исобу создали странную смесь эмоций. Курама никогда и ни от кого не ощущал подобного. Животная ярость, смешанная с человеческой жестокостью, желанием убивать, причинять боль, пытать не только физически, но и морально. Эта куноичи, объятая чакрой биджу, уже сама не походила на человека. Не только потому что ее фигура была скрыта за черной массой чакры и крови, но и из-за ее душевного состояния. Даже раньше, когда ее лицо не походило на кровавую маску демона с черным провалом рта и белыми пятнами глаз, когда ее тело еще не покрывала кипящая черная масса, превращающая ее в некое подобие Исобу, уже тогда она не была человеком.
Люди не должны быть такими. Курама жил среди них, он видел многих в Отогакуре, мог прикоснуться своей способностью едва ли не к их душам, узнав скрытые за масками эмоции. Они не были такими, как эта куноичи. Даже Орочимару был больше человеком, чем это существо из Кири.
— Чего это ты замер, коврик? — издевательски рассмеявшись, спросила куноичи, чей голос был искажен преображением джинчурики. — Неужели надеешься, что если будешь смирным, то я позволю тебе жить? Ошейник хорошо бы на тебе смотрелся!
— Нет, — наконец, снизойдя до ответа, хмуро сказал ей Курама. — Ты ошибаешься.
— Да что ты говоришь, коврик…
Выпрямившись и чувствуя, как с лица сползает звериный оскал, Кьюби не отрывал глаз от уродливой копии себя самого и холодно ответил Куноичи:
— Ты ошибаешься, я не животное. Я мико. Я жрица из храма Кумотори. Я Курама, которую уважают и знают во всей Стране Звука!
Ответ куноичи на спонтанно сорвавшиеся с уст Кьюби слова, которые биджу удивили больше, чем джинчурики, прошел мимо ушей Курамы. Внезапное пришедшее отвращение к собственному отражению и к его создателю заставило Кьюби испугаться. Испугаться и начать действовать совсем иначе, не так, как подсказывали инстинкты. Методом, который не заставляет выглядеть и быть чудовищем.
Ладони одетой в потрепанные алые хакама и посеревшую от грязи мокрую рубаху рыжеволосой девушки сложились в ручную печать. Когда океан чакры пришел в движение, порождая сразу десятки точных копий Кьюби, таких же мико с девятью яркими хвостами и боевито прижатыми к черепу ушами, на ее лице не отражалось ничего, кроме холодного презрения к противнику.
— Я Курама из Страны Звука, — руки десятков клонов сложили новые печати, — и я не позволю такому чудовищу, как ты, топтать землю моей страны!
Куноичи не была наивной девочкой и не думала ожидать окончания приготовлений Кьюби, однако убежать от десятков пламенных и воздушных потоков, сплетающихся и угрожающе воющий огненный смерч, полетевший над землей и мгновенно испаривший туман
