«Надеюсь, что так», — подумала Сюзанна, и по ее телу пробежала дрожь. Старик уже отвернулся, но Роланд в недоумении посмотрел на нее. Она улыбнулась и покачала головой, как бы говоря: «Это ерунда», — и, разумеется, так оно и было. Она не собиралась признаваться стрелку, что от одного вида несчастной животины с катарактами на глазах и торчащими сквозь кожу ребрами, у нее бежал мороз по коже. Роланд никогда не называл ее глупой гусыней, и, видит Бог, она не собиралась давать ему повод, а потому…
Словно подслушав ее мысли, животина обернулась и продемонстрировала Сюзанне несколько оставшихся зубов. Глаза Липпи напоминали две обрамленные гноем затычки, торчащие из головы над ее печальной улыбкой. Она заржала, будто говорила Сюзанне: «Думай, что хочешь, галка; я еще долго буду здесь и после того, как ты уйдешь своей дорогой и умрешь своей смертью». В этот самый момент порыв ветра бросил им в лицо снег, загудел в кронах хвойных деревьев, ветви которых гнулись под тяжестью уже лежащего на них снега, завыл под карнизами маленького дома Коллинза. Затем начал стихать, на мгновение вновь набрал силу, издав короткий, тоскливый крик, почти что человеческий.
5
Половину лачуги за домом занимал курятник, вторую — стойло Липпи, а чердак служил сеновалом.
— Мне под силу залезть наверх самому и сбросить сено в низ, — сказал Коллинз, — но каждый раз на это у меня уходит полжизни, спасибо сломанному бедру. Конечно, я не могу заставить вас помочь старику, мистер Дискейн, но, если бы вы?…
Роланд по приставной лестнице забрался на чердак и сбрасывал вниз сено, пока Коллинз не сказал, что достаточно, сена хватит Липпи даже на четыре дня пурги («Потому что ест она не так уж и много, что хорошо по ней видно»). Когда Роланд спустился вниз, Коллинз короткой дорожкой повел их к двери кухни. С обоих сторон дорожки сугробы высотой достигали головы Роланда.
— Будь во всем скромен, и тому подобное, — с этими словами Джо пригласил их на кухню. Приглядевшись, Сюзанна увидела, что деревянные панели стен на самом деле пластик. Но главным достоинством кухни было тепло. Электрическая плита называлась «Росско», такого бренда Сюзанна не слышала. Посмотрев на холодильник марки «Амана», Сюзанна обратила внимание на маленькую нишу на передней панели, над ручкой. Приглядевшись, заметила надпись «ВОЛШЕБНЫЙ ЛЕД».
— Эта штуковина делает ледяные кубики? — обрадовавшись, спросила она.
— Не, не совсем. Ледяные кубики делает морозильник, красавица. А вот это устройство на передней панели бросает их в стакан.
Почему-то объяснение Джо показалось ей забавным, и она рассмеялась. Посмотрела вниз, увидела, что Ыш смотрит на нее с привычной улыбкой, отчего смех ее только усилился. Отбросив все прочее, запахи кухни, сахара, специй и так далее, без исключения приятные, вызывали самые теплые воспоминания.
Роланд посмотрел на флуоресцентные лампы, и Коллинз кивнул.
— Да, да, у меня все электрическое. И камин с горячим воздухом, разве не здорово? Опять же, никто не присылает мне счет! Гении в сарае с другой стороны дома. Это «хонда», и он такой же тихий, как воскресное утро. Даже когда стоишь на крыше сарая, не слышно ничего, кроме «м-м-м-м-м-м». Запинающийся Билл меняет баллоны с пропаном и проводит техническое обслуживание, когда это необходимо, и за то время, что я здесь, такое случилось два раза. Нет, Джо лгун, он скоро умрет. Три раза, вот сколько. Три раза за то время, что я здесь.
— Кто такой Запинающийся Билл? — спросила Сюзанна, и ее вопрос прозвучал одновременно с вопросом Роланда: «Как давно ты здесь?»
Джо Коллинз рассмеялся.
— Давайте по одному, мои добрые новые друзья, давайте по одному, — он отставил палку, попытался снять куртку, перенес вес на больную ногу, зарычал, едва не упал. Упал бы, если б Роланд его не поддержал.
— Спасибо, спасибо, спасибо, — поблагодарил Джо. Хотя скажу вам, что это был бы не первая встреча моего носа с этим лернолиумом! Но, раз уж вы спасли меня от падения, на ваш вопрос я отвечу первым. Я попал сюда, Странный Джо с Одд'с-лейн, примерно семнадцать лет тому назад. И причина, по которой я не могу дать более точный ответ, в том, что здесь время ведет себя чертовски странно, если вы знаете, о чем я говорю.
— Мы знаем, — кивнула Сюзанна. — Можете мне поверить, знаем.
Коллинз уже освобождался от свитера, под которым находился еще один. Поначалу-то Сюзанне показалось, что старик толстый, а теперь он вдруг лишился большей части своего жира. Она поняла, что за жир принимала одежду. Коллинз, конечно, не был таким же тощим, как его лошадь, но и уж толстым его никто бы не назвал.
— Теперь Запинающийся Билл, — продолжил старик, снимая второй свитер. — Он — робот. Прибирается по дому, так же, как и обеспечивает работу генератора… и, разумеется, именно он расчищает дорогу. Когда я впервые появился здесь, он запинался на каждом втором или третьем слове. Что я буду делать, когда он окончательно сломается, ума не приложу, — впрочем, Сюзанне показалось, что такая перспектива нисколько его не пугает.
— Может, он выправится, раз уж Лучу теперь ничего не угрожает.
— Возможно, он протянет чуть дольше, но я чертовски сомневаюсь, что он выправится, — покачал головой Джо. — Машины не излечиваются, как живые существа, — он оставался уже в одной теплой нижней рубашке, и на том стриптиз закончился. Сюзанну это только порадовала. Ей хватила вида тощих боков лошади с выпирающими ребрами. И она не хотела смотреть еще и на ребра хозяина.
— Снимайте ваши пальто и леггинсы, — предложил Джо. — Через минуту-другую я приготовлю вам яичный коктейль или что-нибудь еще, по вашему выбору, но сначала хочу показать гостиную. Это моя гордость, да-да.
6
На полу гостиной лежал ковер, сплетенный из лоскутов, который бы неплохо смотрелся в доме бабушки Холмс, а рядом со столом стояло раскладное кресло, изготовленное компанией «Лей-зи-бой чэр». На столе лежали журналы, книги в обложке, очки, стояла коричневая бутылочка с Бог знает каким лекарством. Был и телевизор, хотя Сюзанна и представить себе не могла, какие же программы смотрит старина Джо (Эдди и Джейк, конечно же, сразу узнали бы видеомагнитофон, который стоял на полке под телевизором). Но что сразу привлекло внимание Сюзанны, да и Роланда тоже, так это фотография на одной из стен.
Она висела, чуть скособочась, и столь небрежное отношение к ней Сюзанна восприняла, как святотатство.
Потому что на фотографии запечатлели Темную Башню.
У Сюзанны перехватила дыхание. Она добралась до нее, не чувствуя узлов и утолщений ковра под ладонями, потом вскинула руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
