— Чепуха! — вмешался я. — Они уже давно грызутся.
— Они уже поостыли. А вы их завели, да ещё пригласили потерявших дочерей отца и мать, чтобы наши сотрудницы совсем утратили самообладание. Одному Богу известно, на что вы ещё способны. — Корриган вновь обратился к Вульфу: — Итак, мы решили с вами встретиться. Спрашивайте нас, о чем хотите. Вы говорите, что для вас это рабочая гипотеза, в таком случае проверяйте её. Вы расследуете убийство Джоан Уэлман и полагаете, что один из нас, или, возможно, мы все можем оказать вам помощь. Мы к вашим услугам. Пора кончать с эти делом.
Корриган посмотрел на меня и вежливо попросил:
— Вы не дадите мне немного воды?
Я посчитал само собой разумеющимся, что он имел в виду не только воду, и уточнил, что именно, одновременно нажимая кнопку — сигнал для Фрица — поскольку мне не полагалось отлучаться во время совещания. Заодно я осведомился, не найдутся ли ещё охотники промочить горло. В итоге двое из них предпочли бурбон, двое — скотч, а один заказал водку. Они переговаривались вполголоса. Бриггс, придурковатый моргун, встал со стула, чтобы чуть-чуть размяться, и пересёк комнату, пожелав полюбоваться нашим здоровенным глобусом и, возможно, заодно попытаться определить своё местонахождение. Я заметил, что Вульф не велел принести себе пива, что, на мой взгляд, не лезло ни в какие ворота. Я не имею ничего против его привычки избегать совместной выпивки с возможным убийцей, но нынешних гостей он видел впервые и не имел против них никаких улик. Типично ослиное упрямство, только и всего.
Корриган отставил в сторону наполовину опустевший стакан и сказал:
— Начинайте.
— Насколько я вас понял, сэр, — пробурчал Вульф, — вы хотите, чтобы я расспросил вас и убедился, что моя версия безосновательна. Это может растянуться на весь вечер. К сожалению, мой ужин ждать не будет.
— Мы можем уйти и возвратиться позднее.
— И я не могу поручиться, что мне хватит одного часа или даже дня, чтобы прийти к определенному выводу.
— Мы согласны. Главное, чтобы вы от нас отстали как можно скорее и не причинили конторе и её репутации большего вреда.
— Очень хорошо. Тогда вопрос. Кто из вас первым предложил встретиться со мной?
— А какое это имеет значение?
— Я задаю вопросы, мистер Корриган.
— Да, да. Это предложение внес… — старший компаньон запнулся. — Да, верно, Фелпс.
— Ничего подобного, — возразил Фелпс. — Вы зашли ко мне и спросили, что я об этом думаю.
— Тогда значит вы, Фред?
Бриггс заморгал.
— Не знаю, право Джим. Я вечно что-нибудь предлагаю, быть может, и на сей раз… Помню только, Луис позвонил мне, когда у него был перерыв на обед, уточнить кое-какие цифры, и мы с ним обсуждали встречу с мистером Вульфом.
— Верно, — согласился Кастин. — И вы сказали, что обдумываете этот вопрос.
— Чёрт возьми, сколько же вы будете мусолить ответ на элементарный вопрос?! — послышался язвительный возглас. Это не выдержал Конрой О′Мэлли, экс-адвокат и экс-компаньон. — Предложение исходило от меня. Я позвонил вам около одиннадцати, Джим, вы рассказали про вмешательство Ниро Вульфа, и я сказал, что единственный выход для нас — встретится и поговорить с ним.
Корриган поджал губы.
— Верно. А потом я пошёл посоветоваться с Эмметом.
Вульф обратился к О′Мэлли:
— Вы позвонили мистеру Корригану сегодня утром около одиннадцати?
— Да.
— С какой целью?
— Узнать, что нового. Я уезжал из Нью-Йорка на неделю и не успел вернуться, как на меня насела полиция — все с тем же Бэйрдом Арчером. Я и хотел выяснить, что случилось.
— Куда вы ездили?
— Я был в Атланте, штат Джорджия, собирал сведения о поставках стали для строительства моста.
— Для кого?
— Для этой конторы. — Рот О′Мэлли скривился ещё больше, словно перечёркивая лицо наискосок, — Вы же не думаете, что мои старые коллеги позволят мне умереть с голоду, не так ли? Они и не позволяют. Я принимаю пищу каждый день. При увольнении мне не только выдали часть дохода от незавершённых дел, но и позволили вести кое-какие операции вне стен конторы. Знаете, какая главная отличительная черта у моих бывших компаньонов? Любовь к ближнему. — Он ткнул указательным пальцем себе в грудь. — А я как раз и есть их ближний.
— Чёрт возьми, Кон! — взорвался Фелпс. — К чему этот балаган? Чего вы добиваетесь? И на что рассчитываете?
Огонек вспыхнул было и снова потух в сонных глазах Кастина во время тирады О′Мэлли.
— Мы пришли сюда для того, чтобы отвечать на вопросы Вульфа, — сухо проронил он. — Давайте отвечать конкретно.
— Нет, — возразил Вульф, — это не судебное разбирательство. Порой уклончивый ответ бывает столь же красноречивым, как и ложь, но я надеюсь, что вы постараетесь как можно реже прибегать ко лжи, поскольку я извлеку из этого пользу лишь после того, как уличу вас во лжи, а для этого хлопот не оберёшься. Например, я собираюсь задать вопрос каждому из вас, не пытались ли вы писать художественные произведения или не испытывали ли творческого зуда, который сдерживали. Если вы все станете это отрицать, а позже из разговоров с вашими друзьями и знакомыми выяснится, что один из вас солгал, мне это скажет о многом, поэтому вам лучше сразу говорить правду, чтобы не попасть потом в дурацкое положение. Вы когда-нибудь пробовали свои силы в беллетристике, мистер О′Мэлли? Или испытывали тягу к этому?
— Нет.
— А вы, мистер Бриггс?
— Нет.
Всего оказалось пять «нет».
Вульф откинулся на спинку кресла и обвёл адвокатскую братию взглядом.
— Конечно, — сказал он, — для подтверждения моей гипотезы нужно, чтобы Леонард Дайкс или один из его знакомых написал художественное произведение, достаточно масштабное, чтобы называться романом… Лучше, чтобы автором оказался Дайкс, поскольку убили именно его. Полиция, конечно, расспрашивала вас на этот счёт, и вы в один голос твердили, что не слышали о литературной деятельности Дайкса, но я предпочитаю получать сведения из первых рук. Мистер Корриган, знали ли вы или слышали от кого-либо о том, что Дайкс написал или намеревался написать художественное произведение?
— Нет.
— Мистер Фелпс?
Вновь пять «нет».
Вульф кивнул.
— Теперь вы понимаете, почему я, даже если мы проведем вместе с вами целую неделю, все равно буду вынужден обратиться к вашему персоналу? Здесь уж мистеру Гудвину и карты в руки. И я не стал бы на вашем месте отговаривать этих молодых женщин от встречи с мистером Гудвином. Если они ослушаются и вы их уволите, то они лишь с большей готовностью откликнутся на его предложения. Если же вы конкретно предупредите их о том, что они должны умалчивать о литературных увлечениях или амбициях Дайкса, о которых знают или слышали, то рано или поздно это дойдёт до ушей мистера Гудвина, и я спрошу вас, почему вы пытались скрыть от меня эти факты. Если же кто-то из женщин располагает подобными сведениями, быть может, случайно услышав оброненную кем-то фразу, то мы об этом узнаем.
Никто из них и ухом не повёл.
— Мы не школьники, Вульф, — со скучающей улыбкой заговорил Луис Кастин, — и давно уже отучились. Что касается меня, я готов предоставить вам любые сведения, которыми располагаю и которые могут иметь отношение к нашему делу. Хотя мне кажется, что я ничего такого не знаю. Но я пришёл сюда — как и все остальные, — чтобы вы сами в этом убедились.
— Тогда ответьте мне на вопрос, мистер Кастин, — безмятежно произнес Вульф. — Как я понял, лишение мистера О′Мэлли практики подорвало репутацию вашей конторы, но лично вы от этого выиграли, став компаньоном и представителем конторы в суде вместо О′Мэлли. Правильно?
Глаза Кастина утратили сонное выражение. Они сверкали.
— Я категорически отрицаю, что это имеет отношение к нашему делу.
— Мы должны обсудить моё предположение. Вы конечно, вправе, не отвечать мне, но тогда зачем вы здесь?
— Ответьте ему, Луис, — сказал О′Мэлли с язвительной усмешкой. — Скажите «да», и дело с концом.
Они уставились друг на друга. Сомневаюсь, чтобы любой из них когда-нибудь мерил столь ненавидящим взглядом обвинителя на судебном процессе.
— Да, — наконец сказал Кастин, глядя на Вульфа отнюдь не сонным взглядом.
— И, естественно, ваша доля в прибылях конторы возросла?
— Да.
— Существенно?
— Да.
Вульф переместил взгляд налево.
— Вы ведь тоже выиграли, мистер Корриган? Вы сделались старшим компаньоном, и ваша доля тоже увеличилась?
Нижняя челюсть Корригана ещё больше выдалась вперёд.
— Я сделался старшим компаньоном конторы, которая оказалась на самом краю пропасти. Да, моя доля выросла, но доходы наши резко снизились. Я бы больше выгадал, если бы ушёл из конторы.
— Что же вам помешало? — съязвил О′Мэлли. Судя по его тону, Корригана он ненавидел на четыре пятых меньше, чем Кастина.
