class="p1">Яхт-клуб Морица оказался устроен в восточной части Коктебельской бухты. Здесь на просторной огороженной территории, занимающей около гектара поистине бесценной земли у береговой линии, стояло трёхэтажное здание со смотровой площадкой, устроенной в виде стилизованной рубки с просторными окнами-иллюминаторами и высокой мачтой радиопередатчика, на реях которой развевалась гирлянда разноцветных сигнальных флажков. У перил смотровой площадки был установлен на массивном штативе большой стационарный бинокль для обзора бухты. В административном здании размещались радиорубка, учебные классы и небольшое кафе с летней верандой. Рядом яхт-клубом находился ангар, где хранились небольшие учебные лодки, катамараны, гидроциклы и другое оборудование, и имелась также небольшая ремонтная мастерская. На общей огороженной территории за зданием яхт-клуба, на строительной площадке, возвышался массивный ленточный фундамент новой гостиницы. Прямо за воротами клуба имелся проход вдоль берега моря к двум длинным свайным пирсам, с обоих сторон которых стояли пришвартованными порядка трёх десятков больших, двух и трёхпалубных белоснежных морских прогулочных яхт, сверкающих никелем и благородной бронзой, украшенных элементами из элитных пород дерева. От этих белоснежных красавиц веяло морской романтикой и большими деньгами. Хотя проход к яхтам не был закрыт забором, в соотвествии с предписанием городского курортного кодекса, но единственная дорога к пирсу проходила мимо будки охранника яхт-клуба, и дорога эта оказалась перекрыта шлагбаумом, который управлялся охранником.
Райнгольд, подъехав к шлагбауму, представился охраннику и въехал на стоянку перед зданием клуба, где уже находилось несколько автомашин. На веранде кафе молодая официантка в белой блузке и повязанном на шее синем платке, стилизованном под матросский гюйс, с тремя белыми полосками, обслуживала несколько столиков с отдыхающими. В открытых дверях ангара рабочие производили какие-то текущие работы с инвентарём. На встречу гостю, из зеркальных дверей клуба вышел высокий улыбающийся мужчина, в белых брюках и белой рубашке навыпуск, с небольшой кучерявой тёмной бородкой и в белой капитанке, с золотым плетённым галуном и вышитым золотым якорем. На загорелых запястьях мужчина носил несколько стильных кожаных браслетов комбинированных серебром, а также стильные оранжевые часы «Casio G-Shock», из очень дорогого вследствие известности бренда пластика, которые должны были продемонстрировать, что их владелец не чужд новым технологиям и привержен экстремальным видам спорта и отдыха. Мужчина представился Роману Генриховичу как компаньон Карла Морица по строительству новой гостиницы и директор яхт-клуба «Коктебель», Борис Спасский. Спасскому на вид можно было дать около пятидесяти лет, с небольшим хвостиком, он выглядел крупным мужчиной и имел холёный вид, довольного жизнью и обеспеченного человека, с ослепительной белоснежной улыбкой, видимо недавно имплантированных идеальных зубов. Лица мужчины видно тоже не раз касалась рука пластического хирурга, всё, что провисло, подтянуто, лишнее убрано. Словом, красавец писанный. Но пластическая хирургия, теперь общепринятый тренд и первое впечатление от образа Бориса Спасского у Романа сложилось вполне благоприятное.
Мужчины прошли, по приглашению Бориса, под навес кафе и сели за свободный столик, который уже заранее оказался сервирован на две персоны, видимо их прихода ждали. Официантка подала лёгкие мясные салаты и стейки из осетра, с кольцами ананаса и разлила в коньячные рюмки благородный напиток. Мужчины выпили, закусили и во время первоначального знакомства обменялись дежурными фразами.
Затем Райнгольд спросил:
— Борис Олегович, что вы можете рассказать о Карле Морице? Если можно вначале, я бы хотел услышать, как состоялось ваше знакомство, и далее всё, что вы сочтёте нужным в связи с его безвременной кончиной. А я по ходу нашей беседы задам дополнительные вопросы, если они у меня появятся. Вам так будет удобно?
Спасский, подняв бутылку коньяка, аккуратно на одну четверть наполнил бокалы и не спеша начал свой рассказ:
— Честно говоря, я и не знаю, чем вам смогу помочь. Мне кажется смерть Карла такой неожиданной, нелепой и безвременной, что я совершенно выбит их колеи. Хотя сейчас эти слова кажутся дежурными фразами. Но Карл Мориц был сильным, волевым и жизнерадостным человеком. И эта смерть всех нас, тех кто с ним рядом работал, потрясла и случилась действительно, как гром среди ясного неба. Ничто не предвещало такого исхода. С Карлом коллектив ощущал непоколебимую уверенность в будущем, находился как за каменной стеной, — Спасский согрел рукой бокал и, сделав небольшой глоток, продолжил. — Я занимался парусным спортом ещё во времена союза. Теперь, конечно, яхты не те, они моторные, со спутниковой навигацией, управлять такой махиной может всего один человек, всё на автоматике и управляется джойстиком, как в PlayStation. А стоит одна такая посудина, как пара десятков ваших «Mercedes». Когда пришли 90-е, как помните, наступили безденежье и разруха, затем появился Карл и предложил мне помочь приобрести стоявший тогда уже пустым и разорённым наш яхт-клуб и организовать тут работу. Я подключил свои связи в администрации, и заручился поддержкой нужных людей. В результате Карл выкупил это здание и участок земли под ним, а пирс взял в аренду с последующим выкупом. За мои услуги Мориц предложил мне стать у руля этого предприятия, а мне как раз тогда, как вы понимаете, очень требовалась эта работа. Работа с Карлом мне приносила удовольствие, он имел хороше чутьё и предвидел ситуацию на несколько шагов вперёд. Младший Мориц никогда ни совершал необдуманных поступков, не вкладывал сразу большие деньги в безумные проекты, а развивал бизнес постепенно, по заранее продуманному плану, и наш проект развивался некоторе время на сравнительно небольших вложениях. В девяностые никто и предполагал, что можно иметь в частной собственности такие дорогие яхты. Мы начинали с трёх подержанных гидроциклов, которые Карл привёз из Германии, нескольких прокатных лодок и педальных катамаранов. А через два сезона у нас появилась первая прогулочная яхта, на которую собрался посмотреть весь Коктебель. А вот теперь у нас полноценный яхт-клуб. Солидные клиенты оставляют у нас на стоянке дорогие яхты, платят взносы и довольно приличные деньги. В дополнение мы производим сервисное обслуживание и мелкий ремонт их судов, занимаемся дополнительно оформлением разрешений и лицензий, страховки и регистровых разрешений, визами и другой всячиной. Обеспечиваем техническую поддержку и осуществляем помощь в море. Также у нас имеются учебные классы для новичков, где мы преподаём морскую науку, навигацию и штурманское дело, изучаем устройство яхт и работу с ними, учим даже вязать морские узлы… Ну, это я, наверно увлёкся, о море я могу говорить бесконечно.
— Ничего-ничего, — поощрил Спасского Райнгольд, — говорите, мне это очень интересно. А как вы стали с Карлом компаньонами по строительству гостиницы?
— Вы знаете, — продолжал Борис, — по гостинице всё получилось как-то спонтанно. Мы с Карлом давно мечтали построить гостиницу, возникла насущная необходимость использовать пустующую землю. Видите, здесь у моря застроен
