— Айда в мою каморку. Там до утра переждём, отоспимся хоть. Всё одно, пока ворота не отворят, из замка не выйти.
— Мне и здесь хорошо, — Стёпке не хотелось покидать безопасную и уже немного обжитую комнату чародея. Ему казалось, что снаружи на него сразу набросятся с расспросами и обвинениями все маги и стражники замка.
— А и оставайся, — на стал спорить Смакла. Ему, видимо, тоже не хотелось проводить остаток ночи в обществе незнакомого и драчливого демона. — Я поутру за тобой зайду. Ты, смотри, никуды не уходи, меня непременно дождися.
И он направился к выходу. А Стёпка вдруг сообразил, что ему придётся одному сидеть здесь до самого утра. Сидеть под недобрым взглядом призрачного хозяина отвечай-зеркала, прислушиваясь к шагам за дверью, вздрагивая от каждого шороха, от каждого заоконного стона… А здесь и прилечь-то негде. Не на столе же спать.
— Погоди, — сказал он. — Лучше я с тобой пойду. Уговорил.
Смакла тихонько хмыкнул, ничего не сказал и стал гасить свечи. Стёпка осторожно приоткрыл злосчастную дверь. За дверью было сумрачно и неуютно. За дверью были каменные стены, выложенный неровными плитами пол и вязкая, пропахшая чужими запахами тишина. Выходить туда совершенно не хотелось. Но гоблин нетерпеливо подтолкнул его, и Стёпке пришлось шагнуть за порог. Он невольно зажмурился — как бы куда не запузырило. Но обошлось, не запузырило. И они пошли по тёмному коридору, Смакла впереди, Стёпка, отстав на пару шагов и поминутно оглядываясь. Вопреки его опасениям ничего страшного вокруг не наблюдалось. И ничего интересного — тоже. Обычные каменные некрашеные стены, обычные потолки с тёмными деревянными балками; двери, обитые железными полосами, узкие окна-бойницы, сквозь которые сочится ночь… Всё очень древнее, но не ветхое, не заброшенное, а уютное и обжитое. Сразу чувствуется, что здесь живут долго и основательно и за порядком следят придирчиво.
Сейчас, однако, им не встретилась ни одна живая душа. Сейчас замок был похож на закрытый на ночь музей, по которому бродит сторож, позвякивая огромной связкой ключей, и нет-нет да и мелькнёт унылое привидение. Привидений Стёпка, увы, не замечал. Наверное, их и в самом деле всех повывели. А вот ключами кто-то невидимый позвякивал очень даже отчётливо, если это были, конечно, ключи, а не кандалы, например.
На каждом пересечении коридоров в железных подставах стояли факелы, горящие неярким магическим пламенем без дыма и запаха. Одни лишь эти факелы и указывали на то, что Стёпка находится в необычном мире, где электричества нет и в помине, зато сколько хочешь магии и колдовства.
Смакла шёл молча. Стёпка тоже не пытался заводить задушевных разговоров. Ему вдруг подумалось, что предстоящее путешествие (неужели ему взаправду придётся идти куда-то по чужой стране, за тридевять земель, целых две недели?)…что предстоящее путешествие может оказаться не столь приятным, как хотелось бы. Попутчик достался не самый душевный, попробуй договорись с таким о чём-нибудь. Не грозить же ему всё время кулаком. А лысого чебурашки он уже не боится. Эх, Ванька-Ванька, где-то ты сейчас, что делаешь, о чём думаешь? Жалеешь, небось, о своём глупом упрямстве. Сидишь, может быть, согнувшись в три погибели в какой-нибудь холодной яме, связанный по рукам и ногам, и обливаешься горючими слезами… Или мечешься по ночной степи, спасаясь от настигающих всадников. А недобрая луна, если она здесь есть, светит тебе в спину, и видно тебя далеко-далеко, и некуда спрятаться, и элль-финги на лохматых лошадях догоняют тебя, раскручивая над головами арканы…
Каморка Смаклы оказалась самой натуральной каморкой с маленькой буквы: тесной, тёмной, с низким наклонным потолком, какой бывает на чердаках. Ни шкафов, ни стульев, ни полок. Только низкая широкая лежанка, укрытая лохматым, сшитым из лоскутков одеялом. Смакла, ни слова не говоря, скинул свою неказистую обувку — какие-то бесформенные тряпичные чуни — улёгся, натянул на себя одеяло, отвернулся к стене и, похоже, сразу уснул.
Стёпка посмотрел на него, посмотрел вокруг, вздохнул, потом ещё раз вздохнул. Да, это вам не царские палаты. Конура какая-то, честное слово. Даже настроение портится. В комнате чародея было намного уютнее и просторнее. Прикрыв скрипучую дверь, он разулся в полной темноте и лёг с краю, пристроив голову на жёсткий тюфяк, одуряюще пахнущий какими-то травами. В каморке было тепло, даже жарко. Смакла едва слышно сопел в стену. Лежать с полными карманами было ужасно неудобно. Стёпка поворочался, повздыхал, затем вытащил из карманов все свои нехитрые сокровища и засунул их под тюфяк. Он думал, что не заснёт, потому что дома ведь был ещё день, но глаза его сами собой закрылись, и он мягко провалился в сон, не успев даже перебрать в памяти удивительные события последних трёх часов.
Где-то примерно через полчаса дверь тихонько приоткрылась, и высокая тёмная фигура в длинном плаще совершенно беззвучно просочилась в каморку.
Мальчишки спали.
Незваный посетитель склонился над Стёпкой и долго вглядывался в его лицо, изредка вкрадчиво поводя над ним слегка светящейся ладонью. Кончилось это неожиданно: посетитель вздрогнул всем телом, отдёрнул руку, зашипел сквозь сжатые зубы и поскорее выскользнул из каморки, не забыв всё же аккуратно притворить за собой дверь.
Глава пятая, в которой демон получает сначала посылку, а затем — травму
Разбудил Стёпку пронзительный петушиный крик. Петух надоедливо горланил во всё своё лужёное горло где-то за стеной. Или даже ещё ближе. Спросонья Стёпке показалось, что вредная птица устроилась прямо под лежанкой. Этого, конечно, не могло быть, потому что с какого перепугу Смакла стал бы держать петуха у себя в каморке? Кто бы ему позволил да и зачем? Когда вредная птица напомнила о себе во второй раз, Стёпка дёрнулся и вытаращил глаза. Сон как рукой сняло.
Смакла? Каморка? Так это с ним всё на самом деле случилось?! Наяву?! Значит, он и в самом деле провалился в сказочный мир? К этой мысли надо было привыкнуть заново. Всё вокруг убеждало его в том, что да — на самом деле. Взаправду. Не во сне. Провалился, попал, потерял друга, и теперь лежит в одежде, под какой-то лохматой тряпкой, таращится в низкий каменный потолок и вдыхает приторный запах сена, которым набита жёсткая неудобная подушка. Стёпка повернул голову и не обнаружил рядом гоблина. Смакла куда-то исчез. Впрочем, это сейчас волновало меньше всего.
Спать больше не хотелось. На душе было нехорошо. Скверно было на душе, тоскливо и безрадостно. Как будто школу сдуру прогулял и не знаешь, как родителям признаться.
Странно было ему вспоминать события прошедшей ночи. Словно во сне привиделось. На минутку Стёпку охватило отчаяние. Ему вдруг страшно захотелось оказаться дома. Чтобы проснуться в своей комнате под тёплым одеялом, и чтобы ничего не надо было делать, и чтобы мама на кухне пекла оладьи, а папа чтобы взял с собой на рыбалку… Но это длилось недолго. Мир магии, мир настоящий, осязаемый, полный неизведанных тайн, чудес и волшебства, мир, в которой можно было попасть, просто перешагнув порог каморки, властно захватил его душу и заставил напрочь забыть о спокойной, но такой обычной и скучной жизни в родном неволшебном мире.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
