на ухо. — Говорят, что ты умер. Там в аварии. Я себе места не находила и серьёзно подумала, что я сошла с ума там… В комнате, когда ты мне помог. Я думала, что у меня расстройство психики на нервной почве. Я винила себя в твоей смерти. Знаю, что звучит это очень глупо. Но что я могла сделать? Ничего. Надо было с тобой общаться больше. Теперь я тебя вижу, и ты целый и невредимый. Вот твоя мама обрадуется…
— Мама? — Владимир будто погрузился в омут воспоминаний. Он снова ощутил себя маленьким. Вспомнил, как его мама сильно ругала, когда уходил надолго играть на улицу.
— Да. Мама. Я была на твоих похоронах. Ты просто не видел её лицо. На нём читалось, что она потеряла всё. Её даже твой отец не мог успокоить. Теперь она узнает, что ты живой. Вот она будет рада, — Алёна протерла глаза от слёз. — Я рада, что ты живой.
— Когда ты последний раз общалась с моей мамой? –осторожно спросил Владимир. Алёну надо подготовить.
— Ты, наверное, не знаешь, но меня… Как бы мягко сказать. В общем мне тогда показалось, что ты мне помог. Я позвонила твоей маме и всё рассказала. Она смогла меня поддержать. Если бы не она, то я бы не смогла оправиться от столь тяжёлой травмы. Только твоя мама знает, что со мной произошло. Она заплакала, когда узнала, что я, якобы, видела тебя. До сих пор верит, что ты живой. Я думаю, что она сходит с ума. Позвони ей, — Алёна криво улыбнулась. — У тебя очень добрая и хорошая мама.
— Мне повезло с ней, — Владимир опустил голову. Он должен был ещё тогда поговорить с ней, но это слишком опасно. Такова цена спасения. — Я хочу попросить тебя об услуге. И прошу выполнить её. Хорошо?
— Что угодно, братишка, — сестрёнка обняла брата.
— Не говори никому, что я живой, — Владимир прошептал на ухо. — Рано ещё знать всем это. Рано. Такова цена.
— Почему?
— Это сложно объяснить. Просто не говори никому. Особенно моей маме. Она не выдержит этой новости. Не давай ей надежду. Прошу, — в голосе Невского улавливалась мольба.
— Только ради тебя. Ради тебя, — Алёна крепко обняла его. — Скажи мне честно. Ты мне тогда помог, или я точно сошла с ума?
— Уверена, что хочешь знать? — Владимиру не совсем хотелось говорить ей правду, но если она готова к ней, то пусть так и будет.
— Думаю, да. Я просто больше не выдержу этого.
— Я спас тебя тогда. И хорошо, что так всё совпало. А теперь мне надо идти, — Владимир улыбнулся.
— Снова? — Алёна не хотела его отпускать.
— Ещё увидимся. Обещаю. — Владимир поцеловал её в щёчку. — До встречи.
— До встречи, — Алёна осталась стоять и смотрела на уходящего брата.
Что-то промелькнуло в коридоре. Владимир едва успел заметить её. Эта была Мира? Точно? Или ему уже кажется? Совсем не просто взять и отпустить свою любовь. Если она вообще существует. Владимир интуитивно пошёл именно за ней, как ему казалось. Через толпу на этот раз он прошёл без проблем. Быстро выбежал в коридор и прислушался. В конце коридора послышался звук закрывающейся двери. Невский, словно мальчишка, помчался на звук. И вот, пробежав тридцать метров, он остановился возле широкой двери. Этот момент он ждал много дней. Осталось не струсить. Переведя дыхание, Владимир привёл себя в порядок. Плавно открыл дверь и вошёл в кабинет. Кабинет был обычным. Правда, такие кабинеты позволяют себе, как правило, директора школ, но всё же это был самый обычный кабинет. Могучий дубовый стол стоял посреди кабинета. За столом сидела Мира. Это точно она?
Владимир не ощущал знакомого запаха. Точнее ощущал, но он был настолько слабым, что, казалось, будто его практически нет. Невский смотрел на пишущую Миру. Она даже бровью не повела. «Тут что-то не так», — мысли крутились в голове. Владимир кашлянул, чтобы Мира обратила на него внимание. Мира посмотрела на Владимира. Как будто она видела его в первый раз. Ни бешенного сердцебиения, никаких эмоций на лице. Даже зрачки остались прежними. Владимир смотрел на девушку. Она действительно была очень сильно схожа с Мирой, но точно не была ею.
— Вы заблудились? — спросила девушка на английском языке.
— Возможно, — ответил на русском языке он. Владимир обратил внимание, что девушка не поняла, что он сказал. — Я дико извиняюсь. Просто перепутал двери, — вежливо произнёс Невский на английском языке.
— Холл находится прямо и направо. Что-то ещё?
— Спасибо, — Владимир смотрел на неё. Он думал, что уже сходит с ума. Не может же такого быть?
— Через полчаса мне надо будет выступать. Вы же не против? — девушка мило улыбнулась.
— Извините меня, — Владимир поклонился и вышел, закрыв за собой дверь.
Невский буквально выбежал в одинокий коридор. Он тяжело дышал. Воспоминания накатывали на него волнами. Он пытался их не замечать, но это было невозможно. Невский быстро пошёл по коридору, ища уборную. И вот, нашёл её. Выкрутив до упора вентиль холодной воды, опустил над раковиной голову под струю и облегчённо вздохнул. Лёгкий пар исходил от прикосновения головы с водой. Так он простоял около пяти минут, пока не ворвалась группа людей. Невский прекратил охлаждение и посмотрел на бравых мужчин. Шесть человек с крепким телосложением в одинаковых костюмах. Целились в него пистолетами. Идеальная дуга, которую они образовали. Из такой не выберешься живым. Вошёл седьмой человек. Крупный чернокожий мужчина прихрамывал на одну ногу. Амади успел отрастить бороду. Теперь выглядел слишком угрожающим.
— Здравствуй, Владимир, — поздоровался на английском Амади.
— Здравствуй, Амади. Может, твои друзья опустят оружие? — Владимир не хотел устраивать бойню. Не до этого сейчас.
— Конечно. Парни опустите оружие. Я с ним сам разберусь. — Амади говорил уставшим голосом.
— Но, шеф. Код оранжевый. Возможно, это и есть киллер, — чётко сказал самый здоровый из шестёрки.
— Он и есть тот самый оранжевый код. Но никак не киллер. Он… — Амади запнулся. — Его Мира знает. Тут я ничего не могу сделать.
— Хорошо, шеф. Если что, мы на связи, — телохранитель убрал пистолет в кобуру и вышел из уборной. За ним последовали все остальные.
— Тебя здесь
