– Какие будут соревнования? спросил Мартин, который не допускал мысли, что Пиа поедет в Мерибел без него.
– Комбинированный слалом, – ответила Катринка. – Женский. Можем еще посмотреть какую-нибудь хоккейную встречу.
– Швеция играет с Германией, – напомнил Кристиан.
Дэйзи и Рикардо прибыли, в точно назначенное время. С ними был Дитер Кейзер, который по требованию Дэйзи тут же принялся составлять вместе столы, следуя многочисленным советам.
– Где вы сегодня катались, Дитер? – спросила Катринка.
– Увы, нигде, – ответил тот. Я только что приехал. – Он остался с Дэйзи и Рикардо, чтобы в отсутствие Патрика сопровождать Лючию. – Но завтра я выберусь, как только откроются подъемники. И Рикардо тоже. Хватит ему бездельничать.
– Бездельничать?! Я почти не видела его в эти дни! – вскричала Дэйзи, – Он целыми днями только и делал, что катался.
Муж Дэйзи был помешан на спорте не меньше, чем на работе. Когда они были дома, во Фьезоле, он запирался в студии с раннего утра до позднего вечера, не прерывался даже на завтрак.
Дитер повернулся к Рикардо с шутливым негодованием:
– Ты пренебрегал Дэйзи? Да ты знаешь, как много мужчин были бы счастливы занять твое место?
– Не надо, если им дорога жизнь, – сказал Рикардо по-итальянски с широкой добродушной улыбкой.
– Стоит ли удивляться, что я люблю его? – Дэйзи взяла мужа за руку. – Он без ума от меня…
Разговор протекал в таком легком, шутливом тоне. На несколько секунд Катринка отлучилась, чтобы поприветствовать Витторио Моска, который представил ей французского писателя-романиста. Вернувшись к столу, она увидела, что Халид встал, попрощался и направился к выходу.
– Вы уходите? Так скоро? – спросила Катринка.
– Да. Я люблю немного пообщаться с сыном перед тем, как он засыпает.
– О, ваша жена здесь?
– Разумеется, – сказал Халид тоном, не допускающим сомнений.
«Ну, конечно, – подумала Катринка. – Он оставляет дома только жен-соотечественниц». Натали всегда сопровождала Халида во всех его поездках.
– Ваш сын, как он? – поинтересовалась она.
– Хорошо, – коротко ответил Халид, проявляя некоторое нетерпение.
«Я не должна была упоминать Ясима», – подумала Катринка. Но кто-то рассказал ей (кто это был?), что у мальчика диабет. Халид не дал ей возможности удовлетворить свое любопытство.
– Рада была с вами повидаться, Халид, – сказала она, улыбаясь, собираясь отойти.
К ее удивлению он удержал ее за руку.
Халид запнулся, будто он не совсем был уверен в том, что хочет сказать.
– Вы общаетесь с Натали? – спросил он наконец.
– Нет.
– А Адам?
– Если и общается, то, разумеется, не говорит мне об этом, коротко ответила Катринка, не желая продолжать эту тему с Халидом.
– Надеюсь, что нет, – уже раскаиваясь в том, что затронул эту тему, вздохнул Халид. – Когда я разговаривал с Натали последний раз, я… не узнал ее голоса, – он пожал плечами. – Он не был счастливым. Я думал, вы знаете, что с ней произошло.
– С каких это пор вас так интересует счастье Натали? – спросила Катринка.
– Она мать моего сына, – сказал он. – Ходят слухи… – Было ясно, что этот разговор нравится ему даже меньше, чем Катринке, – …что она пьет. Возможно, принимает наркотики.
– Сожалею, Халид, – сочувствующе сказала Катринка. – Я ничего не знаю об этом.
– Если это правда, то как там Азиз? Катринка, я беспокоюсь до смерти…
– Так поезжайте в Лос-Анджелес и узнайте, что происходит. Не ждите, что я это сделаю за вас.
Халид глубоко вздохнул.
– Да, – коротко сказал он, – разумеется, вы правы. Простите меня.
Он отошел, и Катринка несколько мгновений смотрела ему вслед. Это было не ее дело, она знала. Эту проблему решать Халиду. Несмотря ни на что Катринка не желала Натали зла. Напротив, она желала ей счастья. Как, впрочем, и Азизу, она всегда любила этого малыша. Если он… Тяжело думать об этом.
Катринка ничем не могла помочь. Абсолютно ничем. У Халида достаточно времени, денег и власти, чтобы самому позаботиться о своем сыне.
Катринка вернулась к столу и села рядом с Марком, который нежно пожал ее руку.
– Поехали домой, – шепнул он.
– Чудесная мысль, мягко ответила она.
Марк встал.
– Мы уходим, – объявил он. – Кристиан, ты едешь?
– Нет, если кто-нибудь потом подвезет меня, – ответил он, взглянув на Пиа. Юноша понимал, почему Катринка и Марк неожиданно решили вернуться домой, и не имел никакого желания провести следующие несколько часов в унылом одиночестве, смотря по телевизору Олимпиаду.
– Мы подбросим тебя, – заверил Мартин, который не видел другого пути устранить неловкость.
– Хорошо, – Катринка весело взмахнула рукой и повернулась к выходу. Марк снова взял ее за руку, и Катринка неожиданно почувствовала себя удивительно, безгранично счастливой. «Бедная Натали, – подумала она. – Бедная, бедная Натали».
ГЛАВА 10
По пути к Мерибел Марк сел вместе с пилотом вертолета, оставив Катринку в пассажирской кабине вместе с Пиа, Мартином и Кристианом, которые, казалось, были заняты тем, что рассматривали заснеженный ландшафт. Постепенно Катринка стала замечать, что между молодыми людьми возникло странное напряжение. Похоже, Кристиан и Мартин недолюбливают друг друга, и именно Пиа является причиной их соперничества.
Катринка ожидала совсем иного, и подобное открытие разочаровало и весьма опечалило ее. Мартина она знала с рождения, а Пиа с того времени, как ей исполнилось четыре года. Катринка любила их обоих и хотела, чтобы Кристиан тоже подружился с ними. Возможно, она надеялась, что это чудесным образом сотрет грань между прошлым и настоящим, и Кристиан окажется вовлеченным в их дружеские отношения.
«Почему она никогда раньше не замечала, что Мартин влюблен в Пиа? думала Катринка. – Неужели до появления Кристиана между ними не было никакого реального намека на сексуальность?..»
Кристиан. На протяжении нескольких лет Катринка встречала его на лыжных курортах, вечеринках, балах, спортивных соревнованиях, которые он посещал с людьми, которых она считала его родителями. Только в декабре она узнала, кто он на самом деле. Два месяца – не слишком большой срок, чтобы установить с сыном близкие отношения. Однако Катринка никогда не отличалась терпением. То, что Кристиан не принял ее и не ответил взаимностью, наполняло ее унынием и разочарованием. Сколько времени потребуется, чтобы он начал доверять ей? Чтобы его глаза утратили оценивающее выражение, лицо – неприступную холодность, а в голосе пропали бы саркастические нотки. Ее сына было не так просто понять и тем более завоевать.
Почувствовав на себе взгляд матери, Кристиан обернулся и вопросительно улыбнулся.
