Останавливаюсь у соседнего подъезда. Не рискну высаживать Веронику под окнами, где Таня может спалить её, выходящую из моей тачки.
— Я её не боюсь, — заявляет Ника и прямит спину. — Пойдём.
— Кис, ёлки-палки… — грустно улыбаюсь и мотаю головой. — Тебе оно надо?
— Что конкретно?
Ловлю полный решимости взгляд котёны и понимаю — ей надо. И мне надо! Если сейчас съеду с темы, потом второго шанса может вообще не случиться.
Гулять так гулять! Еду на своё место, паркую машину, глушу мотор. Сидим с Никой в тёмном салоне, на улицу выходить не спешим.
— Ужином накормишь? — спрашиваю с лёгкой улыбкой.
— Накормлю, — улыбается голосом.
Уже неплохо. Не только у Витька сегодня кардинальная смена обстановки. И похрен на Таньку. Теперь уже совсем похрен.
Глава 24
Сил не было слушать скандал Сани с женой — гулять пошла. Не заметила, как утопала к магазину. Побродила по торговому залу, но ничего не купила и отправилась на выход. Кто же знал, что за дверью окажется товарищ мент, ещё и со стаканом горячего кофе…
Да, я пригласила соседа переночевать. Соседа, который только и думает, как затащить меня в постель. Соседа, к которому я неровно дышу. Всё ещё женатого соседа.
Супруга Сани за стенкой — слышно, как она ходит, говорит с кем-то по телефону. А её муж у меня дома. Как-то так.
Закидываю Санины джинсы в машинку к вещам, которые он утром в ней оставил. Включаю стирку и, выдохнув, выхожу из ванной.
— Кис, где у тебя сковорода?! — совсем не тихо спрашивает товарищ следователь из кухни.
— В духовке, — захожу к нему. — Я вроде обещала тебя ужином накормить.
— Считай это платой за гостеприимство, — подмигивает. — Сейчас жевал бы беляш в машине.
Пустая болтовня — отвлекающий манёвр. Он мне сейчас нужен как воздух. Не маленькая, всё понимаю — я нравлюсь Орлику, а он нравится мне. И да, чёрт возьми, что он женат — тоже понимаю!
Когда узнала, что у Сани есть супруга — почувствовала себя гадко. Испытывать чувства к несвободному мужчине — та ещё дилемма. Особенно если учесть, что в прошлых отношениях фигурировала измена. Но сегодня я увидела жену Орлика и… всё. У меня в голове словно тумблер переключился. Татьяна красивая женщина, но у неё гнилая душа. Совсем не тот случай, когда мне стоит мучиться угрызениями совести.
Я отправляю совесть в отпуск. Сидя за кухонным столом, жадно облизываю взглядом мускулистую поджарую фигуру Сани, гарцующего по кухне. Красивый, обаятельный, брутальный, умный, работящий и готовит вкусно. А ещё Саня целуется так, что можно в обморок упасть от волнующих ощущений. М-м… Дальше поцелуев у нас пока не зашло. А хочется.
— Сейчас я тебя отлично понимаю, — одной фразой Орлик выдёргивает меня из круговерти мыслей.
— Э-э… правда? — озадаченно смотрю на него.
А он смотрит на дверь, которая ведёт в его квартиру. В щели внизу мелькают Танины ноги в тапочках. Ах, вот он о чём…
— Сам бы её сейчас заколотил к чёртовой матери, — бурчит сосед.
— Надеюсь, ты про дверь? — пытаюсь шутить.
— Кровожадная котёна, — идеальные губы Сани расходятся в плотоядной, но очаровательной улыбке.
— Заколотить не выйдет, — вздыхаю. — Настя с мужем против. Но можно передвинуть к ней буфет. Сможешь? — бросаю вызов грубой мужской Саниной силе.
— Эту тумбочку, что ли? — небрежно отзывается и поглядывает на огромный шкаф из массива дерева.
— Угу, — едва сдерживаю улыбку. — Нет, если тебе тяжело, то, конечно, не напрягайся, — машу рукой.
Вместо ответа Орлик комкает полотенце и с чувством швыряет его на стол. Размявшись, он берётся за дело. Три минуты — и буфет закрывает злосчастную дверь. Вот что значит мужик в доме!
— Ты тако-о-ой сильный! — подперев щёки кулаками, восхищаюсь.
И тут до товарища следователя доходит. Раскрасневшийся и взмокший после нелёгкой работы, он смотрит на меня, качая головой, а потом смеётся.
— Развела меня, котёна! — садится за стол. — Я, когда домой вернусь, уже не смогу через эту дверь к тебе ходить.
— Когда ты вернёшься домой? — спрашиваю серьёзно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не раньше, чем Таня съедет, — Орлик выключает веселье. — Ник, у нас с ней всё кончено. Давно, — берёт меня за руку.
Тело моё горит, конечности не шевелятся, а в голове стоит гул. Глупая улыбка сама лезет на губы, но я сдерживаю порыв. Сосед — гипноз чистый!
— К-хм… — давлюсь ударившим под горло сердцебиением. — Мы ужинать будем?
— Будем, конечно, — хитро щурится Саня. — Сейчас картошечки поджарю, есть банка маринованных грибов и солёные огурчики. Возбуждает?
— Оч-чень, — меня прошивает дрожью.
Саня не только запросто передвигает тяжёлую мебель, но и умеет словно по щелчку пальцев менять атмосферу. Я опомниться не успеваю, а на плите уже шкварчит картошечка с лучком в тяжёлой чугунной сковородке, на столе пиала с маринованными грибами и чёрный хлеб. Товарищ мент режет солёные огурцы и мурлычет какую-то мелодию.
— Почти готово, — накрывает сковороду крышкой. — Пусть доходит, а я пока в душ метнусь.
— По-дружески, — не могу удержаться и, хихикнув, припоминаю Сане сегодняшнее утро.
— Сама пригласила, — он пожимает плечами и легонько щёлкает меня по носу пальцами.
Не поспоришь. Да я и не собираюсь. Настроение совсем для другого. Хочется уютного вечера, вкусного ужина и… чего-нибудь на десерт.
Саня уходит в ванную, а я завариваю чай. После картошки с соленьями захочется пить, а травяная заварка поможет утолить жажду. Добавлю в чай тёртого корня имбиря для перчинки, пританцовывая у кухонной тумбы. Бросаю взгляд в окно и замираю.
Таня ходит вокруг Саниной машины, пинает колёса. Я так увлеклась чаем, что не услышала, как хлопнула соседская дверь. Жена Орлика при параде — собралась куда-то на ночь глядя. Вышла из подъезда и обнаружила авто мужа на парковке. Авто есть, а мужа нет. Где же он? Ах, да — в ванной… у меня.
— Наблюдаешь?
Вздрогнув от неожиданности, смотрю на отражение в оконном стекле. Саня в полотенце на бёдрах и… всё. К щекам приливает жар, в животе порхают бабочки.
— Я… случайно, — оправдываюсь зачем-то.
Не могу повернуться к товарищу следователю, так и стою лицом к окну. Да что там повернуться — пошевелиться не могу! Тело словно задеревенело.
— Котён… — горячие тяжёлые ладони ложатся мне на плечи, — ты из-за Таньки напряглась?
Если бы! Ч-чёрт…
— Нет, — выдыхаю.
— Ты меня с ума сводишь, кис, — томная хрипотца Орлика щекочет моё ухо. — Я тебя когда первый раз увидел, крыша и поехала…
Стою, не дышу и почти ничего не соображаю. Ноги слабеют, голова кругом. Вижу только, как огромная Санина лапа задёргивает шторы, а потом в кухне гаснет свет…
Глава 25
Жалею ли я? Нет. Только о том, что мы с Сашей не встретились раньше. Было бы хорошо, чтобы никаких Тань в его жизни и никаких Стасов в моей.
— Котён, ты космос, — довольно мурлычет товарищ следователь и прижимает меня к себе.
А я что? А я ничего. Лежу рядом с лучшим мужчиной на свете, закинув на него ногу, и вожу пальчиком по мощной груди. Дома нет ёлки и запаха мандаринов, но по телеку идёт какая-то новогодняя ерунда, и ощущение праздника на душе присутствует. Удивительно, как мой худший в жизни новый год превратился в лучший.
— Думаешь, она поняла, что ты здесь? — решаюсь спросить.
— Кто?
— Ну… Таня.
— Ё-моё, котён! — возмущается Орлик и цепляет пальцами мой подбородок. — Я успел забыть о её существовании, — смотрит в глаза. — Не поняла, скорее всего. Она весь вечер с трубкой у уха проходила, а потом из дома свалила. И вообще, какая к чёрту разница? Поняла, не поняла — похрен.
Похрен — тут я с товарищем следователем согласна. А с другой стороны, я хочу быть готовой к «зацепкам» Татьяны. Орлик сам говорил, что она будет меня цеплять, если поймёт, что ночь он провёл здесь.
— Почему вы так долго разводитесь? — меня распирает от любопытства.
