– А у кого, не помните?
– Да пузастенький такой, сосед ваш, Ада Андреевна. Да вы берите вареньице-то. Ягод сей год пропасть наросла, я уж варила, варила…
– Главбух это, – кивнула Салкина. – Он и лодку нашел на другой день утром, и сетку мне принес.
– Скажите, – не унимался Вовец, – а милиции вы рассказывали, что они в залив собирались?
– А никто и не спрашивал. Хоть бы участковый, что ли, пришел, спросил что. Нет. Только ваш один приходил дня два назад, Орлов. Вот ему сказала.
Теперь Вовец понял, почему Орлов оказался в заливе. Совершенно очевидно, что только там могли пропасть рыбаки. Маловероятно, что на обратном пути что-то произошло. Нет, только в заливе, когда сети выметывали, за борт перегнувшись…
Уехали не сразу. Вовцу захотелось ещё раз на берег сходить. Адель взяла его под руку. Это привлекало взгляды деревенских обитателей, и Вовец чувствовал себя неуютно. Впрочем, с другой стороны, ему было приятно, что она не стесняется демонстрировать свое расположение к нему. Так он это расценил. На берегу он как бы между прочим принялся заглядывать во все лодки. И в те, что вытащены на берег, и в те, что на воде привязаны цепями к мосткам и кольям.
– Смотри, – ткнул пальцем, – сколько тины. Сети выбирали и натащили. Чешуя. – Он поднял прозрачную округлую пластинку. – Крупная, лещевая. А это с уклейки размазали, у неё чешуйки плохо держатся. А с этой лодки удочкой рыбачат. Видишь, к бортам засохшие червяки налипли, а чешуя в воде на дне болтается.
– И зачем ты мне все это показываешь? – Она улыбнулась. – Хочешь умным показаться?
– А затем, что на всем берегу только одна лодка чистехонька, словно только что из магазина. Угадай, какая?
– А ты действительно неглуп. – Салкина серьезно, внимательно посмотрела на него, словно впервые увидала. – А может быть, это Мышковец сам вымыл лодку перед рыбалкой?
– Нет, не может, – вздохнул Вовец, – это не машина, чтобы мыть постоянно. Вот осень наступит, тогда ополоснут и перевернут вверх дном до следующего лета.
– Постой, – она побледнела. – Выходит, это Федор Дмитриевич, главбух, смыл…
– Выходит, – кивнул Вовец, – причем из шланга. Да так старался, что полную лодку налил. Даже сил не хватило потом её опрокинуть, чтобы всю воду слить.
– И что же он смывал? Кровь? – Адель нервно хрустнула пальцами. – Надо срочно сообщить участковому.
– Не надо. Обожди, Адочка, не торопись. – Следовало неназойливо убедить её действовать в нужном направлении и не проявлять излишней инициативы. – Доказательств у нас нет, только спугнем раньше времени и сами подставимся. Чистая лодка – даже не косвенная улика, это вообще не улика. А то, что смыта именно кровь, сомнений быть не может. Смотри.
Вовец разжал кулак. На ладони лежала тусклая короткая гильза.
– Что это, пуля? Патрон, да? – её глаза наполнил страх.
– Был патрон, но осталась только гильза, а пуля… – Вовец убрал гильзу в карман. – Я её нашел в лодке Мышковца под решеткой на дне. Но это тоже не улика. Могла в лодку ещё год назад попасть: дети бросили, участковый ворон стрелял по весне – отлетела, да мало ли. Но я думаю, что стреляли прямо в лодке, и пистолет был в таком положении, что гильза вылетела не за борт, а вниз, в решетку.
– Мне страшно, – прошептала женщина и беспомощно взглянула Вовцу в глаза.
– Не бойся. Никто не знает, что мы догадались, как все было. Слушай, ты сейчас поедешь в город и выяснишь все, что можешь, о главбухе и директорском клане, а также о Савватееве. Ты знакома с его женой? Повидай. Но ничего не говори. Выясни, какое у неё настроение, посочувствуй, между прочим скажи, что приезжали из банка по поводу возврата кредитов. Так, следующее, точнее, в первую очередь: ты вчера записывала телефон следователя, позвони и скажи, чтобы ехал сюда, будем сети из озера доставать, которые они ставили.
– А как ты узнаешь, где они? – удивилась Салкина.
– Я их вычислил, – серьезно ответил Вовец, ему надо было завоевать непререкаемый авторитет. Адель уже не считает его мелкой сошкой, годной только для постели, но необходимо, чтобы она выполняла каждое его распоряжение. Он чуял, что предстоят непростые ситуации, и должен быть в ней уверен. – А теперь ответь: какое оружие есть в доме? У людей такого уровня всегда есть оружие, – пояснил.
Некоторое время она размышляла. Вовец терпеливо ждал. Не торопил, не убеждал в необходимости вооружиться. Если ответит нет, ладно, сам попробует разыскать.
– В спальне. В шкафу под нижней полкой железный ящик, там ружья и пули, патроны, в общем. А ключ от него в тумбочке у кровати. Сейчас поедем, я тебе все покажу.
– Нет, сразу в город поезжай, – Вовец отрицательно помотал головой. Только ключ от дома мне оставь.
– Давай, хоть до вахты довезу. Тебя же не пропустят без меня.
– Ничего, так пройду, за меня не беспокойся. Езжай с богом. Поцеловать тебя?
– Суп и мясо в холодильнике. Разогрей, а на гарнир возьми коробку сухого пюре. Оно просто готовится, только кипятком залить и крышкой накрыть на пять минут. Поешь как следует, голодом не сиди.
Вовец пожал ей ладони. Она привстала на цыпочки и осторожно коснулась его губ своими. Он ещё долго ощущал вкус помады и тонкий аромат её духов. В дачный поселок его подкинул на моторке один из деревенских мужиков и совершенно бесплатно. И никакую вахту с охранниками проходить не пришлось.
На третий этаж салкинского коттеджа он поднялся впервые. Два кабинета, нечто вроде салона-гостиной и спальня в двадцать квадратных метров. Посредине стоит кровать, настоящий сексодром, у Вовца дома вся кухня меньшую площадь занимает. Зеркало в полстены, две тумбочки, стереосистема, видеодвойка на колесной тумбочке, сквозь стеклянные дверцы видно – забита кассетами. Две двери – в ванную и туалет. Между ними объемистый шкаф темного дерева с антресолями. Ничего не скажешь, хорошо живут буржуи. Правда, иногда недолго.
Он распахнул створки шкафа. Платья, плащи, и прочая дамская одежда плотно забивала деревянное нутро от стенки до стенки. И даже поверх круглой палки, на которую плечики цепляют, натолкано разное шматье. Вовец только головой покачал – впятером за сто лет не износить. Внизу отделение для обуви, заполненное коробками и отдельно лежащими туфлями. Выгреб их на пол и, опустившись пониже, увидел длинный металлический ящик во всю длину и высоту отделения. Зацепил висячую ручку и выволок наружу. Из толстой нержавейки сварен. Заводская работа. Вставил ключ в замочную скважину на крышке, повернул. Нетерпеливо заглянул внутрь.
Три ружья лежали в пазах деревянных перегородок, обтянутых зеленым сукном. Таким же биллиардным сукном изнутри оклеен весь ящик. Так, что мы имеем? "Тулка" двадцатого калибра, выпущена двадцать лет назад, но как новенькая. ИЖ-54, двустволка двенадцатого калибра. Эту модель Вовец хорошо знал и не любил за сильную отдачу. Зато карабин СКС привел его в восторг. Вот это настоящее оружие. Конверсию и перестройку правящая олигархия использовала для собственного вооружения. Сейчас любой охотник с пятилетним стажем имел право приобрести нарезное оружие. В магазинах огромный выбор карабинов любого калибра, сконструированных на базе боевого оружия. А так как охота давно стала слишком дорогим развлечением, основной контингент охотников составляло начальство разного масштаба и "крутые". Да и выложить несколько тысяч рублей за настоящий "винт" мог только человек с изрядными деньгами. А ещё надо платить за лицензии, боеприпасы… Кстати, о боеприпасах: пять пачек патронов двенадцатого калибра с дробью разных номеров, тридцать штук патронов к карабину, а к "тулке" только пять латунных гильз, правда, новых, не использованных ни разу. В ящике имелась коробочка капсюлей. Наверное, Салкин собирался снарядить патроны, да так и не собрался, даже пороху не купил и дроби. Вовец, недолго думая, вставил капсюли в донышки гильз, а порох и дробь достал из патронов двенадцатого калибра и отмерил на глазок. Запыжил их обрывками газеты.
Пустой ящик и обувь убрал обратно в шкаф. Зарядил все оружие. Теперь следовало его с толком разместить. Двустволку поставил в кухне за холодильник, а пачки патронов сложил внутрь, в пластиковые карманы на дверце. Тулку положил на лестничной клетке второго этажа к стенке под палас. Патроны положил там же на подоконник и накрыл газетой. Карабин просто решил носить с собой, очень уж ему нравилась эта мужская игрушка.
Теперь можно было и пообедать. Пока все разогревалось, быстро обежал дом и позаботился, чтобы все окна прикрывали тюлевые занавески. Они не позволяют видеть, что происходит в доме, зато изнутри сквозь них все прекрасно видно.
Следователь с двумя милиционерами приехал неожиданно быстро. Вовец, откровенно говоря, ждал его только на следующий день. Но врасплох его не застали. Он услышал шум двигателя подъезжающего автомобиля, когда мыл после обеда посуду на кухне. Быстро поднялся из полуподвального цоколя на первый этаж, сняв с предохранителя карабин, и посмотрел из-за занавесочки. Узнал визитеров и быстренько, но аккуратно, прибрал СКС под диван. Туда же отправил патроны в полиэтиленовом мешочке.
