ставки были сняты.
Я официально была его унизительным парком развлечений, предназначенным исключительно для его развлечения.
Он был золотым, царственным и никогда не ошибался. Но в течение следующих десяти дней он планировал быть тем, что щекочет его воображение.
А именно — мой мучитель.
Теперь мы с Крузом направлялись в комнату вместе, так как я не знала, где она находится, и очень старались не убить друг друга.
— Это было действительно необходимо? — прошипела я, пробираясь к лифту.
Плохая идея.
Мои ноги все еще не оправились от предыдущего опыта с полом из лавы. Я не завидовала бедному обслуживающему персоналу, которому сегодня пришлось соскребать половину моей омертвевшей кожи с палубы.
— Вовсе нет, но было очень весело.
— Хотела бы я, чтобы жители Фэрхоупа видели тебя в действии. Разговоры о прелюбодеянии и инцесте.
— Не забывай о гонорее, — небрежно произнес Круз.
—Серьезно, почему люди не видят дальше твоего бычьего взгляда? — спросила я, как только лифт открылся.
Мы оба вошли вместе с тремя людьми позади нас, которых мы не замечали до этого момента, но они наверняка заметили нас и уставились на нас с нескрываемым любопытством.
Круз, казалось, совсем не возражал, что он был центром неправильного внимания, кремень в его глазах говорил мне, что он никогда не чувствовал себя так комфортно.
— Ну, во-первых, люди не такие уж проницательные. Легко вдуть дым в их задницы. Во-вторых, я сохраняю эту часть своей личности специально для вас, миссис Вайнер.
— Я должна записать тебя, — пробормотала я.
— Я должен подать на тебя в суд.
— Ах, да? — извергла я — На что именно?
— Ударила меня по горлу, испортила мой единственный отпуск в этом году. И так далее.
— Ты проткнула ему горло? — девушка-подросток с фиолетовыми волосами и кольцом в перегородке рядом с нами повернулась ко мне, подняв кулак для удара. — Чувак. Аккуратнее.
Я наклонилась к ней, наклонив руку ко рту, как будто говоря секрет.
— Он рухнул, как башня Дженга. Это было прекрасно.
Все смеялись.
Лифт скользнул в сторону, и Круз вышел наружу. Я последовала за ним по узкому коридору с темно-синим ковром и золотыми тиснениями. Двери были сделаны из массивного красного дерева, и в воздухе витал стойкий аромат цитрусовых и чистящих средств.
Круз просунул электронную карту в прорезь на двери и толкнул ее. Я заметила, что, несмотря на его сильную неприязнь ко мне, он придержал дверь открытой, чтобы я вошла первой.
Вечный джентльмен.
—Я первая в душ. — Я вошла внутрь, бросилась на единственную кровать королевского размера , которую могла предложить комната, и вдохнула запах простыней, еще свежих после стирки.
Круз бросил электронную карту на ближайший стол и прислонился к тонкой стене кабины. Он был примерно вдвое меньше среднего гостиничного номера «Holiday Inn», но безупречно обставлен и очень чист.
Тем не менее, я понятия не имела, как выдержу десять дней в этом месте с Крузом Костелло.
— Не возражаю, — сказал он. — Кажется, тебе это нужно больше, чем мне.
— Ты хочешь сказать, что я воняю?
— Я говорю, что наслаждаюсь каждой минутой, проведенной вдали от тебя.
— Тебе следует писать песни о любви, — улыбнулась я ему. — Это по-настоящему романтично.
— Ты ведь знаешь, что приправа — это больше, чем приправа, верно? — он нанес удар ниже пояса, скептически приподняв бровь.
Решив спасти то, что осталось от этой поездки, я отказалась от спора с ним, расстегнула чемодан и достала туалетные принадлежности и свежую одежду.
Как только я вошла в крошечную ванную комнату, я включила оба крана и душ на максимум для уединения и занялась своими делами. Я оставила за собой право испустить несколько изящных пуков без осуждения за это, пока я была в комфорте своей ванной.
Я не торопилась, приняла душ, помыла голову почистила зубы, намазалась всевозможными бесплатными кремами и надела свежую одежду, которую сообразила носить в сумочке, зная, что наш багаж могут доставить только после ужина. (Хорошо, Круз напомнил мне, чтобы я взяла платье, прежде чем мы передали наш багаж, с язвительным замечанием о дресс-коде в столовой.)
Я даже сушила волосы феном. У меня было искушение заколоть его и забрызгать до смерти, как всегда, но потом я вспомнила, что больше не в Фэрхоупе. Я могла позволить себе быть кем-то другим, может быть, настоящей, а не ожиданиями людей от меня.
— Хорошо, Мистер Идеальный, душ полностью твой. — Я вышла из ванной с пружинкой на шагу.
Круз ушел.
***
Через тридцать минут я нашла Круза в столовой.
Я пришла с красной помадой от Анны Николь Смит и в обтягивающем черном мини-платье, которое не оставляло места для воображения.
Наш назначенный столик каким-то образом мог похвастаться видом на океан (я не верила, что удача имеет к этому какое-то отношение). Круз поужинал с одним из директоров круизов, единственная работа которого заключалась в том, чтобы выглядеть блестяще и красиво, одновременно убеждая гостей, что им достаточно весело, чтобы забронировать еще один круиз.
Она сидела на отведенном мне месте, все время хихикая и заправляя волосы за уши.
Отвратительно.
Разве она не знала, что мы фиктивно женаты?
Я прищурилась, пытаясь понять, похоже ли это на свидание или нет. Она была из тех привлекательных женщин, которых искали мужчины, подобные Крузу, — брюнетка, миниатюрная, стройная, уверенная в себе и одетая лениво, но дорого.
В конце концов, однако, было трудно понять, имел ли мужчина намерение переспать с женщиной, когда все, что вы могли видеть, это то, что он просил ее передать масло.
Я также заметила Брендана. Он сидел один за двухместным столиком и ел бургер, который они предлагали только в детском меню. Брендан тоже заметил нас обоих и бросил на меня вопросительный взгляд, когда увидел Круза с круизным директором Леди Вумен.
Подойдя к Брендану, я заняла свободное место, подала сигнал официанту, сказала ему, что возьму то, что ел Брендан, и завязала разговор.
— Какой у тебя муж, — Брендан фыркнул.
— Он врач, знаешь ли, — похвасталась я.
Я была почти уверена, что это будет мой единственный шанс выставить напоказ доктора в качестве мужа.
Или любого мужа в этом отношении.
— А еще твой кузен.
Я пренебрежительно махнула рукой, не понимая, почему я развлекаюсь с безумием Круза.
— Круза усыновили. Его мать была в цирке, и она делала много странных вещей со своим телом во время беременности. Он вышел со всеми видами проблем. Разве ты не
