Берет меня за подбородок, мягко разворачивает к себе, внимательно смотрит в глаза, выискивает там ответы. А мне хочется провалиться сквозь землю. Уверена, все написано у меня на лице.
- Насколько это тебя тревожит? – голос… этот голос… переходит границы, вторгается в меня и вызывает ураган неведомых мне эмоций. – Мелисса, - звуки имени проходятся теплым касанием по коже, - Ты дрожишь и вовсе не от холода.
Он прав. Меня трясет от его близости. Меня раздирает изнутри желание прикоснуться к нему, прижаться так сильно, чтобы ощутить биение сердца инкуба. Спрятаться от мира, и найти ту теплоту, что продирается сквозь кожу, и успокаивает саднящие раны. Только это ведь скользкая дорожка в никуда, в тупик, где осколки моих разбитых надежд похоронят меня окончательно.
- Виктория сказала, тебе надо питаться постоянно, иначе ты слетишь с катушек. Вот и интересуюсь, все ли с тобой в порядке, - стараюсь говорить небрежно, равнодушно, а выходит слишком встревоженно.
Лиам усмехается. Он читает между строк. И в глазах появляется грусть, щемящая, болезненная, едва заметная. Никогда прежде не видела в его глазах подобного.
- Не переживай, с ума не сойду и кидаться на первую встречную не стану, - он тоже говорит наигранно весело. Но на языке остается горьковатый привкус. – И ты права, сейчас мне надо быть очень осторожным со своими желаниями, - последняя фраза звучит двусмысленно. Лиам прячет нечто между строк, позволяет прочувствовать, но не раскрывает смысла до конца.
Его голос пробуждает мое воображение, оно рисует слишком красивые картинки, которых в реальности не может быть.
- Ты можешь питаться от меня, - мой язык он меня не слушает. Он продолжает меня закапывать. И самое паршивое, в глубине израненной души, мне этого хочется.
На один короткий миг его глаза широко раскрываются, серебро ослепляет своим сиянием.
- Неожиданно, - проводит рукой по моей щеке, так чувственно, что с губ срывается предательский стон. Резко поднимается со скамьи – Я говорил, не привязывайся. Не стоит, для твоего же спокойствия. Искренне благодарен за твое предложение, - отворачивается ко мне спиной, поднимает голову вверх, смотрит на звезды. – Мелисса, я не могу и никогда не смогу от тебя питаться. Это скажем так, технически невозможно. Собственно поэтому я тебя и выбрал, - оборачивается, бросает на меня быстрый взгляд. – Пошли в дом, поздно уже. Отец выделил нам отличную комнату.
- Угу, - послушно следую за ним. Слова застряли в горле.
- В словах Вик большая доля истины, она знает меня лучше, чем мне бы того хотелось, - он улыбается, снова надел одну из своих масок. – Прислушайся к ней…
Иду к дому с осознанием насколько я бракованная. Он не может от меня питаться, потому что я и не женщина вовсе, так пустая оболочка. Нет во мне и капли сексуальной энергии. Другого объяснения этому нет. И Лиам тут не виноват. Он помогает в мере своих сил, я играю роль. Договор, нас связывает договор. И это лишь мои проблемы, что меня влечет к нему со страшной силой. Кто виноват, что притяжение становится все сильнее? Он изначально не скрывал кто он.
Раньше меня меньше всего заботила моя сексуальность. Даже до трагедии, я как-то не особо обращала внимание на парней. А после рогатого… и вовсе испытывала только отвращение. А ему удалось за несколько дней перевернуть мое восприятие мира и, как ни странно, рядом с волком я впервые почувствовала себя женщиной. Но это, скорее всего, просто суть инкуба. Его природный магнетизм, магия, человеческие черты характера, сострадание, забота. Все это раскрыло меня с новой стороны. Только зачем? Чтобы я испытала новые грани страданий? Лучше бы и дальше сидела в своем коконе, та боль хоть была понятной. Я к ней привыкла. А себя обновленную я боюсь, не понимаю, и мне страшно, куда это все может завести.
Раньше просто было желание выжить и отомстить. Была такая привычная ненависть. А сейчас я иду с ним в комнату, ловлю носом его запах и с трепетом думаю, что мы будем спать на одной кровати. Это после всего, что произошло только что? Я ненормальная, и такой меня сделал Лиам. Еще страшнее, что ловлю дикий кайф от своего состояния безумия. И даже осознание правды не рассеивает дурман.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- В доме нас ведь могут услышать? Даже за закрытыми дверьми? – спрашиваю, когда мы практически вошли внутрь.
- Верно, - кивает. – Потому, - прикладывает палец к моим губам.
И тут я делаю то, чего никак не ожидаю от себя – облизываю его палец. Закрываю глаза, едва не мурлычу от пряного вкуса его кожи. Это как попробовать запретное и очень опасное вещество. Раз ступишь на скользкую дорожку, и потом у тебя в мыслях навечно отпечатается греховное и опасное наслаждение. И даже если будешь знать – это тебя убивает, ты будешь жаждать этих ощущений снова.
У него кожа грубая и гладкая одновременно, его вкус попадает в кровь, усиливает наваждение. Провожу языком по подушечке пальца, дурею от новых ощущений. Обхватываю его губами плотнее. И мне все равно, что на нас могут смотреть, я тону в водовороте новых эмоций. Мой язык в развратном танце трется о кожу инкуба.
Лиам выгибает бровь, губы чувственно приоткрыты, длинные ресницы трепещут. Он смотрит на меня с интересом, а блеск в глазах сводит с ума. Сейчас освещенный луной, он выглядит слишком соблазнительно, любуюсь безупречными чертами. Внизу живота собирается что-то теплое. Странное ощущение болезненно-сладкой пульсации. Выпускаю его руку, испугавшись странной реакции организма. Магнетическое непреодолимое притяжение. Тело словно ожило, проснулось и теперь чего-то требует.
Поспешно вхожу в дом. Хочу прогнать наваждение. А вместо этого продолжаю вспоминать вкус его кожи. Неужели я превращаюсь в такую же безумицу, как та девушка продавец. Этого мне еще не хватало.
Поднимаемся на второй этаж, сворачиваем по коридору вправо. Лиам открывает одну из дверей, и как только вхожу, оказываюсь прижатой к стене.
- И что это было? – горячее дыхание опаляет ухо.
- Не знаю, - шепчу, жадно впитываю его тепло. – Просто захотелось…
- Мелисса, ты не перестаешь мня удивлять, - берет мое лицо в капкан своих рук. Его губы так близко, дыхание ласкает рот, горло, проходит в легкие. Дышу им, жадно хватаю ртом воздух, пьянею.
Губы волка так близко. Один миллиметр и я полечу.
А вместо полета… холод. Лиам отходит в сторону. Поспешно скрывается в ванной комнате, а я оседаю на пол. Пытаюсь выровнять дыхание. С каждой минутой находиться рядом с ним становится все труднее. Я иду по тропинке соблазнов, все больше запутываюсь в паутине собственных чувств, и не могу остановиться. Где мой голос разума? Он усыплен икубом, урчит, купаясь в его нежности.
Лиам выходит из ванной комнаты в шортах и футболке. Подходит к окну закуривает. Тишина давит, раздражает. Как и футболка, которая скрывает от меня его тело.
Иду в ванную комнату. Принимаю холодный душ. Пробую пробудить разум. Нельзя вести себя подобным образом! Мысленно повторяю себе. Это меня погубит! Растопчет окончательно!
Когда возвращаюсь в комнату, Лиам уже лежит в постели. Свет выключен.
Ложусь на противоположную сторону кровати. Изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не повернуться и не положить голову ему на плечо. Мне так хорошо спалось в его объятиях. Кручусь, тихо вздыхаю. Мне надо заснуть, забыться, хотя бы на время. Но где там, я ловлю себя на том, что прислушиваюсь к его дыханию.
- Спи, моя сладкая, - в какой-то момент он оказывается рядом. Гладит меня по волосам. Успокаивает.
И я уплываю, засыпаю с улыбкой на губах. Как же хорошо рядом с ним.
Просыпаюсь я от ощущения холода. Инкуба нет в комнате. На столе стоит завтрак.
- Лиам! – негромко зову его. Хотя уже чувствую, что я одна. Куда он пошел? Питаться? Гадкая догадка ядовитой змеей опутывает сердце. Как представила, что он с другой… пожирает ее энергию, становится дурно.
Умываюсь холодной водой. Пытаюсь себя чем-то занять, чтобы не дать волю воображению. Подхожу к своим вещам. Надо хотя бы одеться, привести себя в порядок. Под ворохом платьев в глаза бросается белый конверт. А это еще что такое?
