Нехотя откладываю фотографии в сторону. Перехожу к письму.
«Узнаешь? Он жив пока ты выполняешь указания. Один промах, и я исправлю недоразумение трехлетней давности. Жизнь пацана в твоих руках. Попробуешь пикнуть кому-то про это послание, и я пришлю тебе его голову. Ослушаешься – аналогичный исход.
Фото и письмецо сожги.
Жди следующей весточки. Помни – я рядом. Вижу все».
Кто это? Кто? С опаской оглядываюсь на дверь. В комнату могут войти в любой момент. Собираю драгоценные фото. Прижимаю к груди. Иду в ванную комнату, по дороге беру со стола зажигалку волка.
Как уничтожить? Как сжечь? Это же мой родной Тим! Паника и страх. Первый порыв – рассказать Лиаму. Нет. Нельзя. Я не могу рисковать. Жизнь брата бесценна. И я понятия не имею, от кого послание. Очевидно, что неизвестный вхож в этот дом, или и вовсе живет тут.
Хантер? Сразу отметаю эту идею. Если бы гад знал про моего брата, он бы применил этот козырь раньше. Он бы добился всего. Нет. Не он.
Тогда кто? Уже в сотый раз задаю себе этот вопрос. Можно подозревать кого угодно, и никого конкретно.
Рогатый дает о себе знать? Вполне возможно. Но почему он ранее не показал мне брата? А зачем ему было показывать? Он брал что хотел. Насиловал меня, когда вздумается. Потом я сбежала и узнала информацию. Возможно, пока я была у Хантера, он не мог ко мне добраться. А сейчас настал его час мести. Тогда выходит он совсем рядом. Меня передергивает от смеси страха и дикого омерзения.
Я ведь не выстою против него одна. Но и не могу открыть рот. Боюсь, что мое признание станет фатальным. Я не имею права на ошибку.
Но это может быть вовсе и не рогатый. У меня только догадки, мысли и никаких фактов. Ясно одно, кто-то затеял жуткую игру и шансы выстоять у меня ничтожно малы. Даже если я выполню все условия незнакомца, где гарантия, что он сохранит жизнь Тиму?
Я запуталась. В западне. И не знаю, откуда ожидать следующий удар. Что потребует незнакомец? Сажусь на пол в ванной комнате. Вновь рассматриваю фото брата. Как же я хочу тебя увидеть Тим. Где же ты родной мой?!
Все же делаю эту кощунственную вещь. Сначала сжигаю послание. А потом… обливаясь слезами… подношу зажигалку к фото. Такое ощущение, что на себе кожу поджигаю. Снова перед глазами тот кошмар… безжалостные языки пламени, которые превращают мою жизнь в пепел.
Невыносимо. Горю вместе с фотографиями. Пытаюсь убедить себя, главное – он жив! Есть надежда! Надо его спасти, чего бы мне это ни стоило. А сейчас я должна их сжечь, нельзя рисковать. Возможно, мне удастся выяснить, кто подкинул конверт, если вычислю врага, действовать будет проще.
Дверь открывается. Поспешно сливаю воду. Внимательно смотрю, не осталось ли следов. Умываюсь холодной водой. Надо сохранять спокойствие. Лиам ничего не должен заподозрить. Что это пришел он, я даже не сомневаюсь. Чувствую.
Выхожу из комнаты. Застываю у двери. Не могу пошевелиться. Как же хочется бросить к нему на шею, закутаться в его тепло и выложить все. Нельзя!
- Ты решила спалить дом? – голос шутливый, а в глазах тревога.
- Бумагу жгла. Меня это успокаивает, - лгу и мне смой от себя тошно.
- Что случилось? – подходит ко мне ближе.
Не смотри на меня так внимательно! Не пробирайся в душу! Не надо!
- Накатывает. Бывает, - отвечаю небрежно. – Сам знаешь, после всего…
- Тебя кто-то обидел? – продолжает пробираться внутрь, сканировать нутро.
- Нет. Я не выходила из комнаты. Все нормально. Уже отпустило, - вымученно улыбаюсь. – Этот переезд меня подкосил.
Отчасти это правда. Главное чтобы не лез дальше с расспросами. Сдержаться очень сложно, когда до сих пор перед глазами лицо Тима.
- Тогда пора развеяться, - проводит рукой по моим волосам.
Его глаза… он словно немного выпивший… Но нет, Лиам трезв. В серебристых кристаллах глаз угадывается едва заметный фиолетовый отблеск. Он питался. Осознание подобно кинжалу входит в грудь, четко сердце пронзает.
- Ты уже развеялся, - поспешно отхожу к окну.
Не хочу, чтобы смотрел на меня. Слишком много эмоций, и мне не спрятать их. Я ничего не могу ему предъявить. Он волен делать все, что заблагорассудится. У нас договор, не больше. И мне сейчас вообще, надо думать о брате. О том, что это только начало испытаний. Ведь явно «доброжелатель» не написал мне из благородных побуждений. Это враг. И его надо обыграть, вырвать Тима из рук гада. В одиночку противостоять, потому как Лиам… у него своя жизнь. Пора уже высечь у себя в мозгу – у нас разные дороги. Мы просто временно проживаем вместе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Тебя это так тревожит? – мгновенно оказывается за моей спиной.
Лиам прикасается, не касаясь, опутывает своей аурой, теплой энергией, я ощущаю себя в коконе, отрезанной от тревог. Он успокаивает нервы, высасывает из меня страхи. И при этом соблюдает дистанцию, не дает в полной мере прочувствовать его. Притяжение усиливается, сложно просто вот так стоять к нему спиной. Хочется повернуться и обвить его шею руками, пробраться под кожу, удобно устроится там и больше никогда не покидать пределов спасительного убежища.
- Нет. Меня это не касается, - говорю очень тихо. Голос хрипит, дрожит. С губ норовят сорваться совсем другие слова.
- Мне притвориться, что поверил? – за шутливым тоном прячется целый букет эмоций.
- Лиам, - делаю глубокий вдох, - Я понимаю, что не могу, не имею права говорить ничего подобного. Но поскольку в данный период мы… хм…проживаем на одной территории, - как же тяжело подбирать слова, - Мне неприятно, что ты ходишь по другим женщинам. Даже если умом понимаю, что это твоя природа, - зажмурилась.
Вот кто меня дергал за язык? Зачем эти откровения? Как бы я ни пыталась говорить завуалировано, ревность так и лезет между каждой буквы.
Разворачивает меня. Заключает мое лицо в свои ладони, поглаживает большими пальцами кожу. Дрожу. Не дышу. Впитываю в себя его касания.
- Сладкая, я ни с кем не спал, никого не касался, - ловлю его слова губами, ощущаю на языке их сладость. – Веришь?
- Верю, - не словами отвечаю, душой.
Дальше нет смысла спрашивать. Понимаю, что ему надо питаться, и как-то он это делал. Лиам итак сказал гораздо больше, чем я могла рассчитывать. Он инкуб, и мне надо это принять. Хотя бы частично. Потому что, правда такова – на данный момент я не могу от него отказаться. Даже учитывая новые обстоятельства. Только не сейчас. Я совсем не готова к расставанию. Молю судьбу, дать мне надышаться им еще хотя бы немного.
И пусть в голове гадкий голосок Виктории с издевкой напоминает, что рано или поздно он сорвется. Я с удовольствием затыкаю ему рот. Хочу жить сейчас. Пока чернота снова не накроет мой мир. А это чувствую, произойдет очень скоро. Уже звенят первые колокола, предвещая беду.
- Я соскучился, - интимный шепот, который предназначен только для моих ушей.
- Неужели? - мои губы помимо воли растягиваются в улыбку. Только Лиаму под силу несколькими фразами, своим присутствием, выдернуть меня из пучины страха. Как у него это получается?
- До дикой ломки, сладкая, - голос льется исцеляющим бальзамом, таю в его руках, растворяюсь, и не хочу, чтобы это заканчивалось.
- Без тебя было паршиво, - смотрю на его губы, сейчас они так близко, соблазняют, манят.
Я никогда не целовалась. Никогда этого не хотела. А сейчас мечтаю, чтобы это произошло с ним, жажду этого каждой клеточкой тела, всеми фибрами души. Ни с кем и никогда больше не возникнет такого желания, в этом я уверена.
Лиам в принципе сделал невозможное – оживил меня. Заставил разбежаться по углам мои страхи.
Он резко прижимает меня к себе. Обнимает так крепко, что слышу биение его сердца, и оно бьется в такт с моим.
- Погнали, - слишком поспешно отходит от меня. – Собирайся, я жду.
Закуривает. Жадно затягивается. Губы подрагивают.
А я стою в растерянности. Слишком быстро он прервал контакт. И теперь без его тепла, одиночество злобно насмехается надо мной. Он ведь тут рядом. Стоит на расстоянии нескольких шагов, и так далеко. Мне уже мало нашего общения. Лиам необходим мне как кислород. Это и пугает, и опьяняет.
