Петр быстро ухватил суть того, что я требовал от его игры. И когда он задал нужный ритм, я взял свою гитару и заиграл проигрыш из Шизгары.
— Опа-на, а это что такое? — первым перевозбудился Толик Маэстро.
— Да вот, есть идея новой песни, — ответил я, — что-то примерно так:
Гитары, синие запели, Снег растаял, больше нет метели. — Подожди! Это надо срочно все записать, — Толик бросился в другой корпус за совей ценной тетрадкой.
И пока он бегал, за работу принялась наша модельер, Тонечка. Она уже со знанием дела сняла мерки с нашего ударника, Петра. При этом девчонка не забывала стрелять глазками и нахваливать фигуру молодого человека. А что, а вдруг. И спустя десять минут мы вновь принялись сочинять русский текс шизгары. Кстати говоря, голландская группа «Shocking Blue», сама в свою очередь стырила эту музыку из песни 19 века, не помню кого, но называлась она «Ох, Сусанна».
На проигрыш шизгары я от болды накидывал первые попавшиеся слова, — Если ты сидишь один…
— То сходи ка в магазин, — придумал рифму Зёма.
— Да подожди ты с магазином! — не вытерпел Толик Маэстро, — давай Богдан еще строчку!
— Если ты сидишь один, На душе твоей темно, — я снова подвис.
— То сходи как в магазин, И купи себе вино! — снова выдал ценную рифму Санька Зёма.
— Да подожди ты с вином! — завелся обычно невозмутимый Вадька.
— И тоскуешь без друзей, — предложила нормальную строчку Наташка.
— Стоп! — крикнул я, -
Если ты сидишь один, На душе твоей темно, И тоскуешь без друзей, Просто выгляни в окно! Гитары, синие запели, Снег растаял, Больше нет метели. Гитары, синие запели, Танцы, песни, смех вокруг… — И прошли метели! — добавил за меня Толик.
Конечно, я немного исковеркал припев шизгары, но так было точнее. На волне успеха мы быстро досочинили и второй куплет, -
Если ты устала ждать, Друга милого письмо, То не стоит унывать, Просто посмотри в окно! Гитары, синие запели… — Это просто улет вещица! — заорал как оголтелый Зёма, — улетище! Но про магазин и вино вы зря отказались петь.
— Да подожди ты с вином! — не выдержал наш ударник Петя, — вы парни нереально крутые, впервые в жизни вижу, как нам моих глазах за полчаса родилась крутая песня!
Мы ее для закрепления погоняли еще четыре раза. После чего перешли на лирику. Запели про розовый вечер, и про майский вечер. Исполняла ее своим ангельским голоском Наташка. Это реально звучало лучше, чем блеяние молодого козлика Юры Шатунова. Мы немножко изменили слова, и смысл песен стал таким, как будто молоденькая девушка страдает от своих неразделённых чувств. И как только мы решили пропеть еще раз все четыре вещи, в дверь кто-то сильно постучал.
— Атас! Легавые! — крикнул Петр и побросав палочку ломанулся на чердак.
— Лови барабанщика! — крикнул я и пошел открывать предполагаемым служителям закона, чего-нибудь навру с три короба, решил я.
К моему облегчению и изумлению, на пороге стояла наша заведующая Лариса Алексеевна.
— Мальчики, пустите малышей послушать вашу музыку, — мирно попросила заведующая, — а то они тут на улице толкутся, холодно ведь еще.
— Лариса Алексеевна, — я улыбнулся во весь рот, — да без проблем. Малышня! Забегай!
Вот так вот и состоялся наш первый концерт. А как ребятишки слушали песни «Ласкового мая» в исполнении Наташки, даже я, черствый взрослый человек, расчувствовался. Мелкие девчонки плакали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Завтра в школе в 17.00, - напомнил я нашему кипишному ударнику, Петру, — худсовет, просьба не опаздывать. Ну а штаны, паруса, будут готовы к пятнице, к праздничному концерту.
— Заметано, — пожал он мне руку, — не ожидал, что вы такие крутые. Играете, конечно, пока не очень, но музыка и материал ваш отпад, это что-то новое.
— И еще, Петр, сможешь достать микрофон с динамиком для худсовета и концерта. Очень уж сильно мы забиваем вокал.
— Смогу, — просто ответил ударник, — только бабки нужны будут.
— Благодарность моя не будет иметь границ, — обнадежил я его, — но в пределах разумного.
Петр хохотнул, и мы попрощались до завтра.
Перед сном с Наташкой мы устроил небольшой целовальный марафон, в своем укромном уголке, за корпусами детского дома. Она много мечтала о будущем, о том, как станет знаменитой певицей, я обещал, что ей помогу. А сам думал о том, что жизнь необычайно хороша, когда впереди еще много счастливых дней. И хотелось верит именно в это.
Ночью же меня разбудил Зёма.
— Богдан, надо бы о концертах задуматься, за башли, — зашептал он.
— Да, да, — сонно пробубнил я, — юбилеи, похороны, дни рождения…
— Нет, — смутился он, — для похорон мы еще не годимся. Песни нужны, новые!
— Флаг тебе в руки, барабан на шею, — сказал я, засыпая, — ветер в спину, три пера в задницу и поезд навстречу…
12
В четверг с самого утра пока мы шли в школу нашей большой компанией, меня терзали смутные сомнения, и предчувствия чего-то нехорошего. Свои концертные костюмы я предложил пока на всякий случай не показывать всем. И надеть их только перед прослушиванием. Друзья немного побурчали, но согласились. Я-то уже знал, какова может быть реакция окружающих на джинсовый костюм. Кстати веселости начались прямо в школьном холле.
— Привет, Богдан, — поздоровалась со мной и нашей компанией Иринка, — ты говорил, что вам нужна пианистка.
— Парни идите, я вас догоню, — я решил поговорить с девчонкой с глазу на глаз.
Друзья мои меня поняли отлично, и пошли в класс, но Наташка осталась рядом. И ее горящий взгляд говорил, чего тебе надобно сучка!
— Не пианистка, а клавишник на синтезатор. Такое небольшое электронное пианино, всего две октавы, — ответил я Иринке, игнорирую взгляд своей ревнивой подруги.
— Я согласна вам помочь и сыграть сегодня на худсовете, и завтра на концерте, — совсем тихим голосом произнесла Ирина.
— Обойдемся, — прошипела Наташа.
— А кто-то хотел стать знаменитой певицей, и обещал во всем меня слушаться, — намекнул я Наташе на наши же мечты и разговоры.
— Подумаешь, — сказала моя подруга и важно пошла в класс.
— Инструменты мы принесем в школу где-то к часам трем, прослушивание состоится в пять, порепетируем пару часов, и у тебя будет время, освоится, — сказал я девчонке.
Иринка заулыбалась, и стрельнула невинными глазками. Ох, девочка, такие приемы на прожженного циника давным-давно не действуют.
— Ты где пропадал! — на меня вдруг тут же накинулась Инна, самая красивая девочка среди десятых классов, подруга Дениса, нашего центрового.
На крик из класса выскочила Наташка.
— Спокойно барышня, на вас женится, я никогда не обещал, — подколол я старшеклассницу, чем сбил ее с толку и смутил.
У меня даже сложилось впечатление, что в ее хорошенькой головке, сейчас что-то коротнуло, и она на самом деле прикинула, не гожусь ли я в ее спутники жизни? А Наташа и Ирина вперились в меня своими глазищами.
— С чувством, толком и расстановкой, что случилось? — вернул я Инну к безжалостной реальности.
— Срочно беги в спортзал, — уже менее эмоционально сказала десятиклассница.
Я тяжело вздохнул, передал свою сумку Наташе, и побежал туда, где от нас требовали быть быстрее, выше и сильнее. Кстати, в оригинале этот олимпийский девиз звучит так: «Citius, Altius, Fortius!» И слово fortius, можно трактовать, как храбрее, а не сильнее. В спортзале была практически вся наша баскетбольная сборная. Лица ребят были растеряны.
