Перейдем к характеру владычества Хазарского каганата.
Наша летопись подчеркивает даннические отношения, установившиеся между хазарами, с одной стороны, и полянами, северянами, радимичами и вятичами, с другой. Вряд ли хазары собирались в какой-либо мере изменить социально-политический строй подвластных им славянских племен. За это говорит хотя бы то, что хазары, очевидно, оставили старую единицу обложения данью: «рало» и «дым».[254] Платили по «белей веверице» или по «щьлягу».[255] Дань эта была не особенно велика, что вытекает из обложения Олегом северян «данью легкой» после освобождения их от владычества хазар.[256]
Уже в тридцатых годах IX в. власть хазар в Приднепровье ослабевает, и по мере того как начинает складываться русская государственность, она превращается в тормоз для дальнейшего развития русских племен.
С начала второй половины IX в. прекращается хазарское владычество, и подданными кагана остаются только вятичи.
Наконец, под ударами русских дружин падает Хазарский каганат, подорванный феодальной раздробленностью и вторжением кочевников.
4. Северяне
Термин «северяне» в обозначении одного из славянских племен встречается не только на территории Приднепровья.
Подобно тому как существовали дулебы восточнославянские и чешские, поляне польские и русские, древляне западнославянские и древляне нашей летописи, белые хорваты у Карпат и хорваты на юго-западе Центральной Европы, словене, словенцы и словаки, разбросанные в разных концах Средней и Восточной Европы, сербы южные и сербы западные, — так же существовало и несколько племен северян.
В верховьях реки Варты, северо-западнее Кракова, жили северяне и было расположено Северское княжество с главным городом Северж.[257] Как мы уже видели, далеко на юго-западе, у Дуная, вдоль реки Ольты, в Добрудже (Малой Скифии) в VII в. жило, по свидетельству «Хронографа» Феофана, славянское племя северян (Σεβέρεις, seberenses), соседившее с другим славянским же племенем — кривичами (kribizi, krobyzy). Северяне были самым северным из фракийских славянских племен. В 676 г. они были покорены болгарами Аспаруха и переселились на юг. Здесь, в конце X и начале XI в., возникает Северское, или Краевское, княжество. Захваченное венграми в 1330 г. оно переходит к волохам (румынам) и становится зародышем Валашского государства.
Память о северянах сохранилась еще в XVIII в., и существовал «бан Северский и Краевский».[258] Современные гаджалы и гагаузы в районе Герлово в Болгарии являются потомками тюркизированных яфетидов, болгар Аспаруха, отуречивших славянское племя северян.[259]
У нас нет данных о совместном жительстве северян приднепровских и придунайских. Но нам хорошо известны переселения славян на юг, за Дунай, в Византию и в Малую Азию, походы славян и антов, кончавшиеся их поселением (оседанием) на завоеванной земле, и потому вполне допустимо предположить, что одна часть северян могла оторваться от среднего Приднепровья еще в антские времена и уйти на Дунай.
Не вдаваясь подробно в историю северян на Дунае, мы не можем не подчеркнуть факта их пребывания там и не указать на распространенность самого наименования — «северяне».
К IX–X вв. северяне Днепровского Левобережья, по-видимому, были не единым племенем, а скорее, племенным союзом.
Так, например, у Географа Баварского мы встречаем ряд племен (кстати, следует отметить, что в этом источнике упоминается гораздо больше племен восточных славян, чем в летописных сводах), названия которых чрезвычайно близки к термину «север», «северянин». Где-то, судя по контексту, к северу или северо-востоку от уличей Землеписец (Географ) Баварский помещает: 1) «свирян», 2) «себирцев», или «саберцев», 3) «северие» — по-видимому, собственно северян (вернее сказать, в этом названии мы уже, без сомнения, встречаемся с северянами) и, наконец, 4) «сербян», «серб»’ов.[260] По-видимому, к этим же племенам надо отнести «касоричей» того же автора. Мы пока оставляем открытым вопрос о том, принадлежали ли они к собственно северянам или входили в состав северянского племенного союза. Но мы можем приурочить их местожительство к притоку р. Тускаря (впадающего в Сейм) — Касорже, на берегах которой расположены городища и селища.[261]
Следы древних названий и сейчас встречаются в Черниговщине в виде имен «Сибереж», «Сербовский поселок» и т. п. Памятники материальной культуры также подтверждают наличие на территории, занятой летописными северянами, ряда племенных образований.
Археологическими исследованиями установлены различные типы погребений, погребального инвентаря, украшений и различия в самом антропологическом типе. Еще раскопками Самоквасова было установлено отличие погребений на юге северянской территории (частично Чернигово-Северского, а главным образом на территории Переяславльского княжества) от погребений в центральной и северной полосе Северской земли.
Раскопки, произведенные Самоквасовым на северянской территории, дали очень интересный материал. С одной стороны, можно считать доказанной автохтонность населения с древнейших времен до IX–XI вв. н. э., так как в славянских курганах и городищах Посулья и по рекам Пслу и Ворскле верхние слои содержат славянские вещи северянского типа, а нижние — вещи скифо-сарматских времен. С другой стороны, характер погребений Суджанских, Белогорских, Миропольских и Глинских курганов и другой антропологический тип покойников в них («долихоцефалы») заставляют Самоквасова считать эти погребения не северянскими.[262] На эту же точку зрения стал и Нидерле. Он считает, что Суджанские и Миропольские курганы, по-видимому, принадлежат смешанному славянотюркскому населению.[263] Нидерле основывает свой вывод на том, что в Суджанских и Миропольских курганах погребения произведены не в ямах, как у северян, а на поверхности земли, и в них найдено много вещей, несколько отличающихся от погребального инвентаря соседних районов. А. П. Богданов, исходя из данных антропологии, считает брахицефалию исключительным признаком славян, а долихоцефалию — признаком любых племен, только не славянских, и на основании этого причисляет к неславянским не только всю группу южных Северянских курганов, но даже и Черниговские.[264]
Вряд ли можно считать обоснованными выводы Богданова, так как его антропологические изыскания строились на понимании племени как чего-то зоологически чистого, против чего резко возражал Н. Я. Марр.
Позднейший исследователь антропологических признаков древних славян Талько-Грынцевич вынужден был согласиться с тем, что чистый племенной тип — явление немыслимое, и написал: «Тип первобытных славян не представлял антропологической цельности: не только отдельные племена значительно разнились между собой, но и каждое из племен состояло из разнородной помеси элементов».[265]
Против положений Богданова выступил еще А. А. Спицин, указавший, что в выводах Богданова антропология расходится с историей и археологией.[266]
Конечно, короткоголовость и длинноголовость не являются еще признаками, по которым можно безапелляционно причислять погребения к тому или иному племени. Равным образом у одного и того же племени могли быть в разное время и сосуществовать одновременно различные виды погребений и сожжений. Целиком доверять летописи и считать, что на данной территории жило только одно называемое летописцем племя, игнорируя археологические и лингвистические данные, вряд ли возможно.
В обзор летописца попали далеко не все племена.[267] Многие из них летописцу неизвестны, а между тем указания на них мы находим у восточных писателей. Константин Багрянородный и особенно Географ Баварский насчитывают на территории древней Руси гораздо больше племен, чем упоминает их летопись.[268] Некоторые племена нам известны лишь по упоминаниям одной только летописи, например уличи и тиверцы, остающиеся загадкой и по сей день. Северская земля, как и некоторые другие земли, населенные по летописи одним племенем, на самом деле была заселена рядом племен, объединенных в племенной союз, а позднее в политическую организацию.
«Северяне» к IX–X вв. — не этническое единство, а племенное объединение, политическая организация ряда племён, в той или иной мере родственных и связанных друг с другом.[269]
Вопрос о том, какое именно племя, выкристаллизовывающееся из неопределенной массы родоплеменных групп, судя по археологическим данным, считать собственно северянами, конечно, трудно разрешим. Спицин считает наиболее типичными для северян погребения в Роменском уезде, у Переяславля, и в Суджанском уезде, т. е. как раз там, где Самоквасов усомнился в наличии северянского населения с его проволочными спиральными и малыми проволочными височными кольцами и витыми гривнами с пластинчатыми сгибнями на концах.[270] Нидерле приближается к Спицину и считает наиболее типичными для северян височные кольца не с завитками, обращенными внутрь кольца, встречающиеся в Гадяче, Ромнах, Белгороде, Судже, Мирополье, а с завитками вне его, находимые севернее.[271] Б. А. Рыбаков устанавливает три района погребений северян, имеющих каждый свои особенности.
